Нефритовая лиса - Крис Велрайт

шаманских ритуалов, и он в безумном пылу ринулся к собственному отцу, который не был рад такому союзу. В итоге он был вынужден убить собственного отца, чтобы заполучить Тай в жены. Но я в это не верю, потому что наш дед помер от хвори и это зафиксировано в семейных книгах. А вот по другой версии, их двоих застукал отец твоей матери. Он устроил такой скандал за порчу своей дочери, что его крики долетели до соседних деревень и люди пришли к наместнику с плачем и ругательствами. Если он одну дочку попортил, то и других может. Сама понимаешь, озлобившийся народ — опасная сила, пусть сейчас он с ним сможет совладать, но затаенная злоба людей будет ждать, когда появится шанс загубить его семью, и непременно им воспользуется. Поэтому наш дед согласился на брак, но планировал найти сыну на роль главной жены другую женщину, а Тай сделать наложницей, только вот не успел. Болезнь забрала его на тот свет, поэтому Тай и оказалась первой женой.

Она не могла поверить в услышанное. Она всегда считала себя дочерью благородного рода, воспитанной по всем правилам, по строгим традициям. А теперь…

Это знание неприятно отзывалось в её груди. Значит, её мать — ничем не лучше любой служанки? Безродная. Простая деревенская девушка, которой повезло?

Это было унижением. А ведь мать ещё требовала от нее следовать всем правилам для благородных! Убеждала, что только безродные могут себе сами мужей выбирать! Да как она смела так лицемерить? Как осмеливалась делать это, когда сама была никем? Как она смела возмущаться танцу, если когда-то сама бегала босиком по песку?

Ицин чувствовала, как гнев медленно растекается по телу, но одновременно с ним было другое чувство — тревога. Если всё, что говорит Чжэнь, правда…

— Ты лжёшь. — Её голос звучал тише, чем хотелось бы, но твёрдо.

Чжэнь весело усмехнулся, но в его взгляде не было жестокости.

— Почему ты так уверена?

— Потому что, если бы это было правдой, я бы знала.

— О, сестрёнка. — Чжэнь покачал головой, словно разговаривал с упрямым ребёнком. — Ты слишком наивна. В семье полно тайн, и многие из них никогда не всплывут наружу. Ты просто не спрашивала, а мать не собиралась тебе рассказывать.

— Вот почему она так боится за свою судьбу в этом доме. — Неожиданно для самой себя сказала Ицин. — Она знает, что никогда не была достойна этого места и может легко его лишиться.

Чжэнь улыбнулся, но его взгляд стал острее.

— Не только поэтому.

Ицин напряглась, в груди что-то болезненно сжалось.

— Что ты имеешь в виду?

Чжэнь сделал паузу, словно смакуя мгновение, а затем заговорил тихо, почти лениво:

— Несмотря на всю любовь, что когда-то была между Тай и нашим отцом, у них никак не получалось зачать ребёнка. Для любого мужчины это огромное горе, особенно для такого, как наш отец. Ведь нужен наследник. Сыновья — будущее, опора и сила. Только они имеют значение. Вариант рождения девочки даже не рассматривался.

Ицин вдруг почувствовала себя ненужной. Чжэнь заметил её реакцию, но продолжил свою историю.

— Поэтому, спустя два года безуспешных попыток, отец обзавёлся наложницей.

Он сказал это так легко, будто речь шла о покупке нового халата.

— И что же?

— Для Тай бездетность и вторая женщина в семье — прямая угроза.

Это было правдой. Если главная жена не способна родить сына, она рискует быть заменённой. Если наложница рождает мальчика первой, её влияние растёт, а законная жена теряет свою силу. И мать это понимала.

Чжэнь склонился ближе, в его голосе прозвучала насмешливая нотка:

— По слухам служанок, Тай тогда обратилась к шаманке. И вскоре понесла.

Чжэнь наблюдал за ней, оценивая её реакцию.

— Фэнь родила сына.

Он указал в свою сторону, как бы напоминая о себе.

— А Тай дала жизнь тебе.

Эти слова повисли в воздухе. Постепенно наполняя Ицин ужасом. Что если мать действительно прибегла к помощи шаманки, чтобы зачать ребёнка… Она вспомнила ту ночную поездку, ужасные сны, слова той женщины.

Чжэнь довольно ухмыльнулся, видя, как её мысли крутятся в голове.

— Не переживай, — сказал он спокойно. — В этом нет ничего страшного. Просто теперь ты знаешь, почему она так отчаянно хочет выдать тебя за того торговца из Тивии. Там ни о дурных слухах о шаманизме, ни о твоем происхождении никто никогда не узнает. К тому же, выгодный брак укрепит позицию Тай в доме. Понимаешь?

— Теперь я понимаю кое-что другое, — серьезно ответила Ицин, чувствуя, как ее наполняет раздражение и даже отвращение ко всем этим интригам. — Я очень хочу покинуть это поместье и выйти только за того, кого выберу сама. Ты мне поможешь, брат?

— Всегда к твоим услугам, сестренка, — Чжэнь шутливо поклонился Ицин.

Глава тринадцатая

Прежде чем отправиться на встречу, Ицин тщательно продумала, во что одеться.

Она не могла позволить себе надеть что-то слишком роскошное — это привлекло бы ненужное внимание. Но и выглядеть слишком просто не хотелось.

Она долго смотрела на своё отражение, раздумывая, как сделать так, чтобы быть незаметной, но в то же время оставаться красивой. В конце концов, выбрала скромный наряд тёмных тонов, но решила добавить к нему что-то особенное.

В её саду росли цветы, которые она сама сажала. Ицин осторожно выбрала один — нежный, с мягкими лепестками и тонким ароматом. Она прикрепила его к одежде с помощью булавки. Той самой, что ей дала шаманка.

Ицин на мгновение замерла, держа её в руках. Какая ирония. Шаманка пророчила ей путь в Тивию. А вместо этого она шла навстречу своей новой судьбе.

Лунный свет проливался на узкие тропинки поместья, растекаясь серебряными лужицами по каменным дорожкам. Ицин торопливо шагала, пригибаясь к стенам, чтобы не попасться на глаза слугам. Тенин следовала за ней, держа в руках фонарь, пламя которого было тщательно приглушено, чтобы не выдать их присутствие.

— Осторожнее, госпожа, — шепнула служанка, когда Ицин оступилась.

Она кивнула, но не остановилась. В груди билось нетерпение. Шу Чао ждёт.

Он согласился встретиться с ней. Эта мысль разгоняла тревогу, поднимала в сердце странную радость, которой она давно не испытывала. Ицин не знала, найдут ли они с Шу Чао способ избежать её свадьбы с торговцем или отсылки в горы. Не знала, есть ли у них вообще шанс. Но одно