За кулисами театра военных действий I - Виктор Владимирович Королев
Во второй раз Алиса приехала в Россию зимой. Заалевшие с мороза щеки её светились теплотой и нежностью, губы должным образом краснели, озёра голубых глаз сияли так радостно, что никто и не вспомнил о прежней холодности и молчаливом безразличии немецкой принцессы. По парадной лестнице Сергиевского дворца, словно на Олимп, поднималась золотоволосая богиня.
Российский император Александр III в парадной форме монументом возвышался на верхней площадке. Стоящая рядом супруга его Мария Фёдоровна ласково приветствовала дальнюю гостью.
— Ещё раз благодарю Ваше Величество за приглашение, — отвечала любимая внучка английской королевы. — Я очень рада снова побывать в стране чудес!
Алиса склонилась в полупоклоне, став на мгновение вдвое ниже будущего свёкра.
Но государь Александр III категорически не хотел с ней родниться. Да и Мария Фёдоровна не могла себе представить эту девушку принимающей православное крещение под Феодоровской иконой Божьей матери, как поступали все невесты чужой веры. В Царском Селе никогда не рассматривали возможную в будущем свадьбу цесаревича с этой иноземной принцессой хотя бы потому, что царь с царицей являлись крёстными родителями Алисы. Они были слишком хорошо осведомлены о здоровье и характере приехавшей красавицы, чтобы желать своему старшему сыну вечных забот и короткой судьбы.
Знали в царской семье: если гессенская принцесса всё-таки станет невесткой и родит для России наследника, того ждёт неизлечимая болезнь. А её спокойная холодность пусть тоже никого не вводит в заблуждение — это только до первого приступа. Чуть что не по ней будет — жди истерики. Так было не раз при дворе британской королевы Виктории, которая немецкую внучку просто обожала и каждый раз осыпала её подарками в своей летней резиденции, куда «бабушка всей Европы» собирала на каникулы молодую поросль голубых кровей.
На пятилетие Алиса получила от бабушки куклу работы Кестнера. Знаменитому мастеру был уникальный заказ — сделать копию маленькой принцессы. И когда из Тюрингии пришла посылка, все ахнули: это просто чудо небесное! Порцелановые ручки и ножки у куклы сгибались на шарнирах, личико без румян прозрачно белело, бездонные тёмно-голубые глаза смотрели задумчиво, золотые локоны вились под огромным шёлковым бантом, гордый профиль говорил о твёрдом характере и будущих победах — всё как у именинницы.
Кукла стала не подругой, а сестрой-двойняшкой, «вторым я» Алисы.
Беда пришла через год. Случилась в Европе эпидемия, которая коснулась всех в великом герцогстве Гессенском. Мать Алисы умерла. А придворные эскулапы, опасаясь инфекции, решили сжечь одежду, книги и все личные вещи тех, кто переболел и пошёл на поправку. Ночью девочка подошла к окну и увидела, как бросают в огонь её игрушки. Сначала вспыхнуло кружевное платье и шёлковый бант, потом фарфоровые ручки любимой куклы умоляюще поднялись вверх, потянулись к её окну — и Алиса упала, забилась в истерике.
Лечили её долго. Целебные воды не помогали, врачи разводили руками. Девочка стала другой — замкнутой, равнодушной ко всему. И отец не стал сильно возражать, когда бабушка пригласила малышку жить и учиться при английском дворе…
Прошло десять лет. Ей шестнадцать, и зимний Санкт-Петербург Алисе кажется страной чудес. Она в восторге от русской столицы. А от тёплых взглядов цесаревича, от его неторопливых и мягких манер она просто тает, как свечечка. Они сидят, почти касаясь друг друга, и потому говорят тихо, глядя глаза в глаза.
Он сам предложил ей общаться по-немецки, и это ей очень понравилось. И как попросил себя называть — «Ники» — тоже. Да вообще всё в нём располагало. И сейчас парочка сидела на атласном диване в дворцовой библиотеке и видела себя в огромном зеркале напротив — счастливая, словно на семейной фотографии. Резные деревянные панели затянуты шёлком, персидские ковры под ногами — любые звуки гасли в этом зале, всё сказанное оставалось важным и нужным лишь для двоих, оставаясь тайной для других.
— Бабушка наша большая любительница устраивать личную жизнь своих внуков, — доверительно шепчет Алиса. — Меня она тоже постоянно сватает.
Заметив, как напрягся Николай, она взяла его руку, и лишь когда почувствовала ответное пожатие, продолжила:
— Сначала она хотела выдать меня за Эдди, у него как у старшего внука были самые реальные шансы на британский престол. Но, Ники, он же глупый, — да простит меня Бог! А когда Эдди заболел и умер, бабушка решила, что я должна стать женой Георга, его младшего брата…
Своих двоюродных братьев Эдди и Георга цесаревич с детства знал и любил. С Георгом, будущим королём Великобритании, они были похожи, как близнецы. В молодости их даже близкие путали, особенно если братья менялись одеждами. И когда Ники приехал на свадьбу к Георгу, они снова решили всех разыграть. Получилось! Российского цесаревича наперебой поздравляли, а у будущего британского монарха участливо спрашивали: «Как вам понравился наш Лондон?»
Да и с Вилли, ещё одним внуком «европейской бабушки», они оба дружили. Жаль, на свадьбе его не было — третий брат к тому времени стал германским императором Вильгельмом II, ему уже не до розыгрышей…
Целых полтора месяца гостила Алиса в Санкт-Петербурге — обычно никто так долго не задерживался, если не имелось серьёзных причин и целей. Цесаревич приходил к Алисе после обеда, и они катались на коньках по замерзшему пруду или на санках с ледяных гор. А иногда разъезжали окрест в закрытой карете, где можно тихо и доверительно разговаривать.
Гостье нравилось всё. В последнее утро перед отъездом она подумала: «Если сегодня Ники меня поцелует, всё у нас будет хорошо!».
Так и случилось. Едва выдержав следующие полгода, 25-летний наследник российского престола помчался в Германию делать предложение гессенской принцессе. Для приличия она, конечно, вечерок поплакала, но назавтра согласилась.
«Боже, какая гора свалилась с плеч! — записал в дневнике счастливый жених. — Я целый день ходил, как в дурмане, не вполне сознавая, что, собственно, со мной произошло! Вильгельм [император] сидел в соседней комнате и ожидал окончания нашего разговора. Потом все семейство долго на радостях лизалось… Даже не верится, что у меня есть невеста».
Специальными манифестами обе империи оповестили мир о помолвке. Телеграмм было море. Особенно порадовали Николая поздравления от отца с матерью. Впрочем, императрица Мария Фёдоровна чуть позже скажет:
— Это самая идиотская история, какую только можно себе вообразить!
И уж тем более никто не мог вообразить, что Александр III, этот большой и здоровый мужчина, вдруг занеможет и быстро угаснет в своём крымском дворце. Но он ещё успеет призвать к себе сына и благословить того на долгое царствование. Всего полтора часа спустя после
