Фолкнер - Мэри Уолстонкрафт Шелли
— Чем больше я смотрю на свою дорогую племянницу и восторгаюсь ею, тем сильнее ощущаю необходимость отблагодарить вас за то, что она такая. Ее природный нрав сам по себе превосходен, но вы своей заботой и воспитанием взрастили в ней высочайшее благородство. Если бы она попала к нам в детстве, скорее всего, ее поместили бы в монастырь, а принятая в таких учреждениях система способна навредить даже самым безупречным натурам. Лишь вам мы обязаны нашим прелестным цветком, и если благодарность может служить наградой, моя целиком принадлежит вам; я всегда буду считать самым радостным долгом стремление услужить вам и доказать свою признательность.
— Я был бы намного счастливее, — сказал Фолкнер, — если бы смел оценивать свое вмешательство в ее судьбу так, как это делаете вы; боюсь, я нанес моей любимой дочери непоправимый ущерб и именно из-за меня она теперь страдает, хотя по своей доброте никогда в этом не сознается; но в конце концов эти страдания могут ее погубить. Если бы я вернул ее вам, ее бы вырастили здесь, и им с Джерардом Невиллом не пришлось бы разлучиться.
— Но они могли бы и не встретиться, — возразила миссис Рэби. — Гадать о прошлом бессмысленно; его не изменить, и каждое звено цепи выковано и скреплено высшей силой, у которой имелась своя особая на то причина. Невозможно до конца постичь, какое событие влечет за собой другое; одно маленькое изменение — и никого из нас сейчас бы здесь не было. Джерард Невилл, безусловно, вызывает интерес у всякого, кто его увидит; он достоин нашей Элизабет и испытывает к ней пылкую привязанность; он оставил в ее юном сердце глубокий отпечаток, который я вовсе не желала бы стереть. Уверена, если они поженятся, их ждет величайшее счастье, на которое только способны смертные.
— Я прекрасно понимаю, что стою на пути этого союза, — ответил Фолкнер. — Но будьте покойны, я не намерен и дальше препятствовать благополучию моей девочки. Поэтому я и пришел посоветоваться: как уладить эти противоречия, точнее, как устроить мой отъезд, чтобы устранить преграду, но не вызвать подозрения Элизабет?
— Я не люблю заговоры, — ответила миссис Рэби, — и терпеть не могу что-то делать тайком; надеюсь, вы не против, если я буду с вами откровенна. Мы с Элизабет много об этом говорили; она решительно намерена не выходить замуж, лишь бы не разлучаться с вами. Она спокойно об этом рассуждает и твердо держится своего выбора; говорит, что не возьмет на себя новые обязательства, если надо будет предать старые — тогда она обречет себя на вечные муки, и те, кто любит ее, не должны об этом просить. Утром я получила письмо от Джерарда. Думала, показать ли его вам или племяннице; полагаю, лучше сначала вам его прочитать, если вы, конечно, не против.
— Покажите его мне, — попросил Фолкнер, — и разрешите на него ответить; я не привык бояться невзгод, я встречусь с этой бедой и постараюсь все исправить, чего бы это ни стоило.
Письмо Невилла было исповедью человека, чьи желания противоречили его принципам; впрочем, в справедливости этих принципов он уже сомневался. Вначале он глубоко сожалел об отчуждении, возникшем между Элизабет и его семьей, и просил миссис Рэби нанести визит леди Сесил. Сообщил, что та горит желанием ее видеть и откладывает приглашение лишь потому, что хочет убедиться, что миссис Рэби все еще заинтересована в дружбе с ней; ее собственные дружеские чувства остались такими же теплыми и искренними.
«Буду с вами откровенен, — продолжал он, — так как ваше превосходное чутье может подсказать нам, как поступить, и развеять наши сомнения. Вы, наверно, уже догадались о причине наших сложностей, хотя едва ли сможете понять, какие муки причиняет мне моя дилемма. Позвольте относиться к вам как к другу; рассудите, как мне лучше поступить; я верю в чистоту и добродетель женского сердца, особенно если речь о такой замечательной женщине, как вы. Поначалу я думал обратиться за советом к самой мисс Рэби, но боюсь ее самоотверженности. Согласны ли вы — а я знаю, что вы ее любите, — взять на себя ответственность за это решение?»
Далее Невилл коротко, но пылко описывал свои чувства к Элизабет и уверял, что те никогда не изменятся; он также не сомневался, что эти чувства взаимны.
«Поэтому я прошу не только за себя, — говорил он, — но и за нее. Не сочтите меня излишне самонадеянным; такое неординарное поведение можно оправдать лишь взаимной привязанностью, ведь перед ней отступают все остальные соображения. Наше с Элизабет счастье зависит от того, насколько серьезно мы отнесемся к нашим чувствам, которые, я уверен, никогда не изменятся. Они могут стать для нас источником вечного блаженства или до конца дней причинять нам страдания. Впрочем, зачем я это объясняю, если на самом деле хочу сказать, что, если мы любим друг друга — а мы друг друга любим, — ни одна сила на земле ее у меня не отнимет и рано или поздно она станет моей; наша разлука причиняет мне невыносимые муки, терпеть которые уже нет сил.
Смогу ли я пожать руку человеку, из-за которого погибла моя мать, и жить с ним рядом как с другом и близким родственником? — продолжал он. — Я должен принести эту жертву ради Элизабет; смогу ли я забыть об осуждении общества и собственных естественных побуждениях и даровать ему абсолютное прощение, и позволят ли мне это сделать?
Признаюсь, дорогая миссис Рэби, я моментально проникся к Фолкнеру восхищением, когда увидел, как он терпит самое глубокое унижение, с которым только может столкнуться человек. Он был закован в кандалы, как преступник, но лицо его хранило достоинство и было преисполнено благородного превосходства над остальными смертными, взгляд был спокоен, но пронизывал насквозь, а голос рассудителен. Такими людьми полнится рай, куда с большей охотой допускают благородных кающихся грешников, чем тех, кто всю жизнь бездумно соблюдал узкий свод моральных правил и никогда не ошибался, потому что никогда ничего не чувствовал. Я прощаю его от всего сердца ради своей матери. Я не передумаю; я буду и впредь ценить его достоинства и прощаю его за весь вред, что он мне причинил, но можно ли объявить о моем решении во всеуслышание? Станете ли вы меня презирать, если я это сделаю? Если станете, моя судьба решена:
