Фолкнер - Мэри Уолстонкрафт Шелли
Малыш был очарован; они побродили по полянам среди папоротников, спустились в сумрачную лощину на другой стороне парка и присели под раскидистым дубом. Они вели серьезный разговор о том, куда бегут облака и откуда появилось первое дерево, когда мимо проскакал джентльмен, незаметно въехавший в ворота парка; внезапно он остановил лошадь, вздрогнул, и они с Элизабет узнали друг друга, и оба удивленно вскрикнули.
— Мистер Невилл! — воскликнула она, и на миг ее сердце переполнилось тысячей воспоминаний.
Она вспомнила, как благодарна ему была за все, что он для нее сделал, об их прощании и о своих многочисленных предположениях на его счет с момента их последней встречи. Он, кажется, был очень рад ее видеть, и выражение мрачной задумчивости, которое часто появлялось на его лице, сменилось улыбкой, проникшей ей в самое сердце. Он соскочил с лошади, отдал поводья конюху и вместе с Элизабет и ее маленьким спутником зашагал к дому.
Последовали объяснения и новые открытия. Оказывается, Невилл и был тем самым хваленым братом леди Сесил, которого та ждала! Как странно, что Элизабет не узнала об их родстве еще в Марселе. Но тогда все ее мысли были о Фолкнере. Невилл удивился, выяснив, что тот поправился, и очень этому обрадовался. Он с нежностью и восхищением смотрел на стоявшее рядом с ним прелестное создание, чье мужество и неустанная забота спасли жизнь отцу. Она совсем не напоминала себя прежнюю, когда ее лицо было омрачено страхом, беспокойный и бдительный взгляд неотрывно следил за бледным ликом отца, а мысли занимала одна лишь беспросветная тревога. Теперь она сияла юной красотой, одухотворенной пробудившимися в ней счастливыми и радостными чувствами, которые всегда были частью ее натуры. Однако это самое обстоятельство огорчило Невилла. Его сердце по-прежнему тяготила печаль, и ему казалось, что его скорее поймет скорбящая страдалица, чем та, что теперь выглядела совсем беззаботной. Впрочем, вскоре он перестал об этом тревожиться, так как Элизабет со свойственной восприимчивому уму деликатной тактичностью умерила веселость своей речи, чтобы не вступать в слишком явное противоречие с загадочной меланхолией спутника.
У дома их встретила леди Сесил; она улыбалась, потому что решила, что между молодыми людьми внезапно возникла близость, быстро складывающаяся между теми, у кого так много общего. Леди Сесил на самом деле считала, что они созданы друг для друга, и мечтала их свести; брата она горячо любила и сокрушалась из-за омрачавшей его существование меланхолии. Ей казалось, что в лице своей новой подруги она нашла лекарство от этого недуга и Элизабет с ее многочисленными достоинствами заставит его забыть о несчастьях, причинявших ему столько бессмысленных страданий. Еще больше она обрадовалась, когда получила объяснения и узнала, что они уже успели сблизиться и вызвать друг у друга восхищение и интерес; их естественным образом тянуло друг к другу, ведь каждый видел в другом отражение собственных лучших качеств и родственную душу; это доказывало, что они созданы для совместной жизни, а в разлуке будут вечно стремиться к воссоединению.
Леди Сесил с игривым любопытством поинтересовалась, зачем они скрыли от нее, что знакомы. Элизабет не знала, что ответить; она много думала о Невилле, но сперва запрет Фолкнера, а затем сама леди Сесил, которая на все лады нахваливала брата, сковали ее уста. В первом случае она привыкла прятать свой интерес; во втором не решалась откровенничать, так как тогда ей пришлось бы сравнивать Невилла с Джерардом — то есть с самим собой; и тут Элизабет не хотела ни принижать достоинства своего друга, ни умерять энтузиазм леди Сесил по отношению к брату. А кто один раз промолчал, вынужден впредь молчать всегда: после Элизабет было стыдно упоминать о юноше, о котором она прежде ни разу не заговаривала. Надо заметить, эта стыдливость свойственна девушкам всех темпераментов и является признаком и свойством влюбленности. Искренняя и открытая натура Элизабет не стыдилась ничего, но любовь, даже юная и пока неосознанная, вызывает в нас неведомые прежде чувства и воцаряется над всеми остальными.
Невилл еще более ревностно скрывал от окружающих имя Элизабет. Вспоминал он о ней с радостью, но уклонялся от расспросов. Он решил ее избегать, пообещав себе, что, пока не достигнет цели своего существования и не выполнит свою миссию, не поддастся любовным чарам, а рядом с прекрасной Элизабет это было невозможно. Поклявшись исполнить священный долг, он ни за что не допустил бы, чтобы между ним и его целью встали эгоистичные страсти. Однако неожиданная встреча поколебала его самоконтроль; при виде Элизабет его душа возликовала. Он с радостью отметил, что тревогу на ее лице сменила веселость; он смотрел на ее безмятежный лоб, глаза, в которых читались нежность и пылкость, на фигуру, каждое движение которой было свободным и изящным, и чувствовал, что эта девушка соответствует его идеалу женской красоты. Он представлял, что смотрит на нее как на картину, что его сердце слишком поглощено печалями и не способно думать ни о чем другом; но он не замечал излучаемой ею силы, тени образа, которая, по словам древнеримского поэта, сопровождает каждый объект; неосязаемый отпечаток ее формы и существа растворялся в воздухе и окутывал его: все, что он видел, проникало в него и становилось частью его личности.
Глава XV
Три или четыре дня прошли спокойно; леди Сесил радовалась, что несчастная душа ее брата так живо реагирует на предложенное ей лекарство. Стоял зеленый июнь, природа была прекрасна, как сами юные создания, наслаждавшиеся ее дарами с восторженным и прежде неведомым им чувством. Они катались под парусом на искрящихся волнах, бродили по берегу летнего ручья или в густых лесах, не понимая, почему все краски кажутся ярче обычного. Элизабет не думала ни о чем, кроме настоящего момента, и лишь желала, чтобы Фолкнер скорее к ним присоединился. Невилл же отчасти бунтовал против нового распорядка, которому вынужден был подчиниться, но бунтовал нехотя, пока однажды реальность не вмешалась в его безмятежные грезы.
Как-то утром Элизабет вошла в комнату для завтраков и обнаружила там леди Сесил; та огорченно сидела у окна,
