Дневник артиллерийского офицера - Борис Геннадьевич Цеханович
Ровная строчка автоматной очереди прочертила землю около меня и заставила скатиться вниз. Но у меня уже было готовое решение.
– Сержант, – ткнул пальцем в рядом со мной занявшим позицию военнослужащего, а потом в ещё двух солдат, – ты и ты. Сержант, ты старший: по лощине идёте влево и оттуда заходите в тыл высоты и со своей стороны атакуете боевиков.
Я повернулся в другую сторону и теперь пальцем указал ещё на троих солдат: – А вы остаётесь здесь и огнём обозначаете всех нас. Все остальные за мной. Приготовиться к рукопашной схватке.
Сорвался с места и побежал по лощине вправо и уже через сто метров выскочил на довольно крутой и высокий склон, который проходил в ста метрах от окраины Кирово и возвышался на тридцать метров над ней. За мной выскочило ещё десять солдат и Евдокимов с Поповым. Я решил по склону пройти вперёд метров триста и атаковать боевиков справа, тем самым зажать их в тиски.
Мы мчались по крутому склону, рискуя каждую секунду сорваться вниз и скатиться к самым домам. Помимо всего, мы сейчас являлись отличной мишенью для боевиков, скрывающихся среди домов. Быстро продвигаясь по склону, тем не менее мы поглядывали на окраину и были готовы немедленно открыть ответный огонь. По моим ощущениям, мы вот-вот должны были столкнуться с неизвестными, которые тоже откатились на склон холмов и двигались нам навстречу. Обострённое чувство опасности не подвело: из-за очередного изгиба склона на меня, бежавшего впереди солдат, выскочило несколько вооружённых людей. Я немедленно присел на колено и вскинул автомат, чтобы полоснуть очередью, но успел заметить, что это были сапёры с Яблоковым.
– Не стрелять, – заорал своим солдатам и вскинул руку, обернувшись назад. С удовлетворением отметив, что Попов упал на бок на склон и целился из автомата по группе Яблокова, а Евдокимов, поняв мой манёвр с приседанием на одно колено, держал автомат надо мной, готовый также открыть огонь, а сапёры бестолково толпились за нашими спинами, мешая друг другу.
С шумом выдохнув воздух, облегчённо перевёл дух и подошёл к Яблокову: – Андрей, все у тебя?
Начальник инженерной службы обернулся назад и оглядел свою группу: – Да все: ещё двое сейчас подойдут – прикрывают. Ну, мы и влипли, Боря. Как выжили не пойму? У меня только двое раненых и то легко, – Андрей повернулся и показал на двоих солдат: один был с голым торсом, но всё своё имущество и оружие держал в руках. В этот момент он повернулся и я увидел у него на спине неглубокую, но длинную рану: кровь уже перестала сочиться и подсыхала. А на стоящем рядом сапёре двое товарищей разрезали штанину и быстро мотали бинт на ногу. В это время из-за поворота вынырнули последние двое солдат и мы, поглядывая на таившую угрозу окраину, двинулись обратно к КНП. Навстречу бежали офицеры-артиллеристы и сопровождающие их солдаты.
– Товарищ подполковник, а куда огонь то открывать? – Переведя дух, задал вопрос высокий майор.
Только сейчас обратил внимание, что второй дивизион прекратил огонь
– Я же вам показал на карте. Чего огонь не открывали? – Офицеры быстро переглянулись, но молчали, – ладно, полезли, покажу куда.
Цепляясь за траву, полез вверх, следом за мной начали карабкаться артиллеристы. Добравшись до обрывистого края, выглянул и стал рассматривать вершину в двухстах метрах от нас. ИМРка продолжала лениво дымиться, а чуть в стороне мелькали головы боевиков. Мне сунули в руку бинокль и, машинально глянув на него, прежде чем поднести его к глазам – удивился. В руках держал свой бинокль, который выкинул перед атакой.
– Откуда он у вас? – Спросил артиллериста, а тот смутился.
– Что твой, что ли? Бежали к тебе и увидел в траве, обрадовался, думал что теперь мой будет…
Я больше не слушал оправдания, вскинул бинокль и первое что увидел, облившись холодным потом – сержанта с двумя солдатами, которые молча мчались к вершине по голому склону сзади позиций духов, а боевики их ещё не видели.
Чёрт побери, я же совершенно забыл про них и достаточно сейчас боевикам только обернуться, как они будут тут же уничтожены.
– Огонь, огонь! – Проревел команду, вскинулся над краем обрыва и, не скрываясь от боевиков, первым открыл огонь по вершине. Рядом со мной открыли огонь артиллеристы, мои солдаты, а через полминуты и остальные сапёры, мигом взлетевшие к нам.
Чеченцы заметались, но уже через пятнадцать секунд открыли дружный ответный огонь. Я поднялся во весь рост и, не обращая внимание на рой пуль, заорал изо всех сил, даже и не надеясь, что сержант с солдатами меня услышат или увидят.
– Уходите…., уходите обратно, – я прыгал и махал рукой. Мелькнула шалая мысль: поднять сейчас всех в атаку, отвлечь всё внимание духов на себя, а в это время трое сапёров незаметно прорвутся туда и в спину перестреляют чеченцев. Но тут же откинул эту идею. Это не кино,
где герой врывается в расположение противника и одной очередью валит в полдесятка врагов. Ну, даже если парни и ворвутся внезапно в тыл к духам и каждый убьёт по одному боевику, ну восьмерых-девятерых, но остальные их за это время срежут. И пока мы добежим за три-четыре минуты до вершины, трое бойцов будут уничтожены и уцелевшие духи огнём в упор встретят нас. Эта вершина не стоит таких потерь. Мы их огнём артиллерии уничтожим или заставим убраться оттуда. Я ещё сильнее запрыгал и энергичней замахал руками и к моему большому удивлению, меня не только заметили, но и поняли мой приказ. Сержант что-то прокричал бойцам и, одновременно развернувшись, они помчались вниз к лощине.
Я присел к артиллеристам, которые колдовали над радиостанцией: – У вас чего?
– Мы с реактивного дивизиона. Сейчас, товарищ подполковник, сейчас мы войдёт в связь и мокрого места не оставим от этих бандюг. – Майор схватил микрофон и стал вызывать огневые позиции дивизиона, а я опять выглянул из-за края. Сержант с солдатами уже скрылись в лощине и наши автоматы один за другим стали замолкать. Как-то быстро прекратили огонь и боевики.
– Андрей, давай веди своих сапёров к моему КНП, а я на несколько минут задержусь здесь. – Яблоков послушно мотнул головой и, отдав команду, на заднице съехал по сухой
