Морской штрафбат. Военные приключения - Сергей Макаров
— Я напишу, — почти не разжимая губ, пообещал майор.
— Вот и напиши, — понемногу остывая, буркнул Щербаков.
— Только имейте в виду, что в этом деле решение принимать не мне… и не вам, товарищ капитан первого ранга. Разрешите идти?
— Не задерживаю.
Когда майор ушел, оставив на столе кружку с так и не допитым чаем и чуточку чересчур громко стуча каблуками, капитан второго ранга Никольский продул новую папиросу, прикурил от коптящего огонька сделанной из гильзы зенитного снаряда «катюши», послюнив кончики пальцев, поправил фитиль и, облокотившись о стол, сказал:
— Зря ты с ним так, Иван Яковлевич. Как говорится, не тронь дерьмо…
— Так ведь погубят же парня! — с горечью отозвался Щербаков. — Ни за что ни про что погубят хорошего человека… Нет, я этого так не оставлю! Я, если надо, до командующего флотом дойду!
— Дойди, — окутавшись клубами дыма, кивнул Никольский. — Если в парне уверен, дойди обязательно. Тем более что далеко ходить не надо — прямо скажем, сапоги не стопчешь, не запыхаешься даже. История, конечно… м-да… Но есть в ней один момент, который заставляет задуматься. Крепко задуматься!
— Это какой же? — заинтересовался каперанг.
— Для твоего Лунихина, я бы сказал, обнадеживающий. Видишь ли, я уже не впервые слышу об этих новых подлодках. Пару месяцев назад союзники сообщили, что, по данным их разведки, немцы наладили выпуск субмарин нового образца с существенно улучшенными характеристиками — быстроходных, малошумных, с увеличенным запасом хода и временем пребывания под водой, лучше вооруженных, с повышенной маневренностью и так далее. Первые две подлодки новой серии успешно прошли испытания на Балтике и были передислоцированы в бассейн Тихого океана еще прошлой осенью. В полученном из Германии донесении упоминалось о крупном соединении, которое формируется по мере схода подлодок со стапелей и готовится к отправке — куда, выяснить так и не удалось. Резидент союзников погиб со всей своей группой при попытке совершить диверсию на верфи, и этот канал получения информации пока не восстановлен. Но новые подлодки — не миф. Они существуют, и их уже немало. И, если на обочине Северного морского пути появится хорошо замаскированная база, куда они смогут возвращаться для ремонта и пополнения запасов, союзнические конвои столкнутся с такими трудностями, по сравнению с которыми нынешние нападения «волчьих стай» покажутся просто детскими шалостями.
Он промочил пересохшее горло остывшим чаем и жадно затянулся папиросным дымом.
— Ты еще скажи, что они и впрямь могут попытаться атаковать Мурманск, — недоверчиво хмыкнул Щербаков.
— Так ведь это само напрашивается! Они бы давно это сделали, да кишка тонка. Но, если их северная группировка усилится подлодками, которые могут оказаться невидимыми для нашей акустики, в атаке из-под воды нет ничего невозможного. Сначала перекроют путь союзническим конвоям, потом захватят господство на море, загонят нас в залив, незаметно проберутся следом и разом поднимут на воздух всю мурманскую портовую зону, все базы флота, склады, корабли — словом, все. А потом высадят десант, и Север у них в кармане. То есть это они так мечтают. Но, заметь, не просто мечтают! Ты в курсе, что в последнее время в наших краях заметно активизировалась немецкая агентура? Это установленный факт. СМЕРШ буквально с ног сбивается, так что душу из твоего Лунихина они вытрясут в лучшем виде. Поэтому, когда отправишься на поклон к командующему, прихвати меня с собой. Устроим ему перекрестный обстрел: ты со своей колокольни, я — со своей… Надо убедить командование в необходимости отнестись к рассказу твоего лейтенанта серьезно. Проверить его трудно, но нужно. Потому что речь идет не столько об этом пареньке, сколько о судьбе Мурманска. Сам понимаешь, где Мурманск, там и весь русский Север, а где Север — там, глядишь, и вся война…
— Ну-ну, не увлекайся, — сказал Щербаков. — Мне бы Павла выручить. Войну ведь, как ни крути, не разведданные выигрывают, а люди…
— Это факт, — изрек незаметно появившийся в комнате вестовой Пахоменко, сваливая на пол около буржуйки очередную охапку дров. — Пашка — парень боевой, без него нам фрица не побить. То есть побить-то мы его все одно побьем, но с Пашкой Лунихиным скорее получится. И вообще, человека выручить надо…
— Подслушивал, — констатировал Щербаков. — Вот он где, шпион-то!
Он тяжело поднялся из-за стола, отодвинув кружку.
— Эй, ты куда? — забеспокоился Никольский. — А шахматы?
— А чего с тобой играть, если ты все время выигрываешь? Вон, Макарыча соблазняй, может, хоть он тебя, изверга, одолеет. А я попробую дозвониться до командующего, попрошу принять нас завтра с утра…
— А, Макарыч? — вкрадчивым голосом рыночного зазывалы обратился к вестовому кавторанг. — Может, и вправду расставим партийку?
— Я больше в шашки, — открывая дверцу буржуйки, хмуро откликнулся тот. — Да и то в основном в поддавки.
— Ну, давай в поддавки, — согласился Никольский.
— Ну, давай, коли не шутишь, — сказал Пахоменко. — Сейчас вот только дровишек подкину…
Когда Щербаков вернулся от телефониста, Никольский и Пахоменко азартно резались в поддавки шахматными фигурами. Узнав, что кавторанг проигрывает уже третью партию подряд, Щербаков радостно потер руки. Звонок в штаб получился удачный, командующий дал «добро», и теперь ничто не мешало Ивану Яковлевичу в полной мере насладиться конфузией, которую у него на глазах претерпевал ранее считавшийся непобедимым начальник артиллерийской разведки и его хороший друг Андрей Николаевич Никольский.
Глава 11
Павел Лунихин, одетый в подпоясанный матросским ремнем стеганый ватник, заправленные в яловые сапоги флотские брюки и флотскую же ушанку без кокарды, стоял на правом фланге короткой шеренги, повернутой спиной к линии прибоя, и смотрел, как по берегу, прокладывая непрямой путь через нагромождения камней, к ним приближаются трое. Один из троих был одет в черную флотскую шинель; балансируя одной рукой, чтобы удержать равновесие на норовящих вывернуться из-под ног булыжниках, другой он придерживал на боку полевую сумку. Двое других щеголяли в серых армейских шинелях и заметных издалека, с недавних пор ставших Лунихину ненавистными синих фуражках с малиновым околышем. За плечом у каждого висел дулом вниз новенький ППШ, на плечах свежо зеленели лямки вещмешков, тоже новеньких, еще не знавших непогоды и ночевок в грязи под открытым небом. «Вот и пополнение», — с чувством, весьма далеким от радости, подумал Павел.
При ближайшем
