"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 - Генри Крейн

Лицо его стало напряженным, мускулы дергались, а рот нервно кривился.

Дверь в кабинет Круза распахнулась без стука и на пороге возник инспектор Джулио. Он увидел, что Круз и Ридли что‑то напряженно обсуждают.

— О, Ридли, а я‑то думал, что ты взял на пару дней выходной, — добродушно проворчал бородатый Джулио, подходя к столу.

— Мы с тобой договорим попозже, — все еще глядя в глаза Крузу сказал Ридли и обернулся к вошедшему.

— А, Джулио, мне стало скучно и я решил вернуться. Ну ладно, Круз, договорим попозже. Может быть, завтра я заскочу и тогда мы все с тобой обсудим.

— Договорились, Ридли, я всегда рад встретиться с тобой.

Пронзительно зазвонил телефон. Ридли покинул кабинет, а Круз схватил трубку и поднес ее к уху.

— Кастильо слушает.

— Что? Не будет… Почему?

— Кто это сказал?

— Ага, тогда все понятно.

— Нет–нет, я согласен.

— Завтра, хорошо, я согласен встретиться завтра. После обеда.

Круз бросил трубку и посмотрел на Джулио. Тот добродушно улыбаясь кивал головой на закрытую дверь, за которой исчез Ридли.

— Тебе не кажется, Круз, что наш Ридли стал каким‑то дерганным.

Круз вместо ответа неопределенно пожал плечами, а Джулио продолжил:

— Я тоже часто вспоминаю, как в меня в первый раз стреляли, я тогда целую неделю не находил себе места, у меня все дрожало.

— Ничего, Джулио, я думаю с Ридли будет все нормально, — веско заметил Круз.

— Да, мне кажется, из него получится очень даже неплохой полицейский.

— Да, хороший, — согласился Круз. — Знаешь, я сейчас собираюсь уйти. Ты что, хотел мне что‑нибудь важное сказать?

— Да нет, я просто так, — Джулио пожал своими

широкими плечами.

— Я через час вернусь.

— О'кей? — ответил Джулио.

— А в чем, собственно, дело? Чего ты зашел?

— Да я хотел поговорить насчет вчерашней ночной облавы. Мне кажется, что больше так прокалываться нам не позволительно. Мы просто не имеем права выпускать преступников из своих рук.

— Я тоже так думаю, — рассудительно ответил Круз и направился к двери.

Джулио пристально посмотрел ему вслед и ехидная улыбка искривила его пухлые губы, прячущиеся в седых усах и бороде.

Джина в новом ослепительно синем платье вошла в "Ориент–Экспресс", за ней проследовали двое мужчин, один помоложе, другой — постарше. Джина расстегнула свою сумочку, украшенную тысячами блесток, покопалась в ней и вытащила несколько купюр, сложенных вдвое.

— Вот это вам, — она подала их седовласому мужчине, — надеюсь хватит, а потом мы с вами разберемся. Ведь это аванс, не так ли?

— Да, мы согласны, — ответил мужчина, — но вы должны быть поосторожнее, ведь там еще не все окончательно смонтировано, не все болты затянуты как следует.

— Не беспокойтесь, я не испорчу вашу бесценную вывеску. Все будет хорошо, — Джина кокетливо улыбнулась, мужчины тоже ответили ей улыбками.

Лайонел Локридж, который стоял у стойки бара, наблюдал за этой сценой. Когда двое мужчин поспешно удалились, он вальяжной походкой подошел к Джине. Та в это время застегивала свою сверкающую сумочку.

— Что это за приятели у тебя такие странные? — спросил Лайонел.

Она смутилась, но быстро оправилась и натянуто улыбнулась. — Да так. А вообще‑то, Лайонел, ты меня извини, но мне сейчас некогда, я очень занята.

— А я, Джина, только и хотел тебе сказать, что ты прекрасно выглядишь. На тебе, я смотрю, новое платье, и дорогое…

Джина Кэпвелл, как всякая женщина, услышав комплимент, расцвела. Губы расползлись в радостной улыбке, глаза заискрились.

— Ведь ты же, Лайонел, прекрасно понимаешь, что я глава кампании по выпечке печенья "Кэпвелл". И поэтому я должна выглядеть пристойно. Не могу же я, хозяйка, напоминать какую‑нибудь кухарку, — Джина кокетливо улыбнулась и склонила голову набок.

Лайонел слегка улыбнулся уголками рта и спокойно проговорил.

— Так ты и есть кухарка.

На Джину будто бы вылили ведро холодной воды. Она вся подобралась, губы стали тонкими, глаза зло сузились.

— Даже если это и так, Лайонел, то клиенты не должны об этом ничего знать, — процедила она в ответ на язвительное замечание Локриджа.

— Послушай, Джина, я, — Лайонел ударил себя в грудь, — совершенно не намерен оплачивать твой имидж. Этим ты должна заниматься сама, но заем ты должна мне выплатить. Вот это очень существенно и важно. А судя по новому платью, ты вполне можешь это сделать.

— Лайонел, ты что, не представляешь, какие у нас расходы?

Лайонел покачал головой, всем своим видом показывая, что ему наплевать на все расходы компании Джины.

— Мы должны оплатить муку, сахар… — Джина задумалась, что бы еще такое назвать, но больше ничего не вспомнила и закончила свою речь прозаически, — для того, чтобы все это закупить, мне придется ограбить банк.

— Да? Но я видел, что для своих приятелей ты нашла кое–какие деньги, — Лайонел кивнул в сторону ушедших мужчин.

— Лайонел, пойми, ведь я им была должна эти небольшие деньги…

— А мне? Пять тысяч, ты что не должна? — Лайонел ткнул себя большим пальцем в грудь. — Мне, Лайонелу Локриджу ты должна целых пять тысяч долларов, которые я тебе одолжил.

— Лайонел, я помню, у меня отличная память.

— Насчет твоей памяти мы поговорим в следующий раз. Я знаю, какая у тебя память.

— Лайонел, я верну тебе все до последнего цента, даже с процентами. Только не сейчас, подожди немного и ты их получишь.

— А мне деньги нужны именно сейчас. Ведь уже, как ты понимаешь, вышли все сроки.

— Сколько? — засуетилась Джина, расстегнула сумочку и полезла внутрь как будто там лежали пять тысяч долларов. — Так сколько тебе надо, Лайонел?

Голос Джины немного дрожал.

— Мне нужен первый взнос, пятьдесят долларов. Джина отвернулась, выхватила из сумочки толстую пачку банкнот и принялась перебирать купюры.

— О, да я вижу, у тебя много денег. Ты что, все‑таки ограбила банк?

— Нет, — Джина вытащила пятьдесят долларов и протянула Лайонелу, — эти все деньги для дела. Ты же понимаешь, все уходит на муку, на сахар…

— Послушай, я понимаю, что все эти деньги идут в дело, но я хотел бы услышать объяснение, как они идут, твои дела?

— Ой, Лайонел, отстань, пожалуйста, не докучай