Нарусэ собирается захватить мир - Мина Миядзима
Я поставила планшет в спящий режим и не смогла удержаться от вздоха. Значит, на той же сцене будут уверенные профессионалы. Раз уж даже мама завела разговор о них, а не о нас, разница очевидна.
У меня была мысль, что благодаря удачному стечению обстоятельств «Мы из Дзэдзэ» смогут победить в первом туре, однако теперь я поняла, что на удачу надеяться нечего. Пусть мы отправимся аж в Осаку – смотреть на нас будут только члены жюри, так зачем мы туда собрались? Мое настроение упало ниже нуля, мотивация резко снизилась.
Я надеялась, что по какой-нибудь неожиданной причине не смогу поехать, но вот уже и тесты закончились, и ничто не помешало наступить двадцать шестому сентября. После обеда я вышла из дома, одетая в школьную форму, сохраняя спокойствие, встретилась с Нарусэ, и мы сели в электричку на станции Дзэдзэ.
Мы в первый раз ехали с ней вместе. Я была уверена, что она скажет что-то вроде: «Когда езжу на поезде, встаю на цыпочки, чтобы разрабатывать внутреннюю мускулатуру», но она тихо села у окна на свободное двухместное сиденье, и я устроилась рядом.
– Нарусэ, а ты часто бываешь в Осаке?
– Почти никогда не бываю там. Мама сказала, что при пересадке со станции Осака на станцию Умэда легко заблудиться, и посоветовала аккуратно идти до красной эмблемы линии Мидосудзи.
Меня тоже больше всего беспокоила пересадка. Мы вышли из поезда на станции Осака и, послушавшись совета, пошли вперед, ориентируясь на указатели к линии Мидосудзи.
– Как в квесте, когда надо выбраться из запертой комнаты.
Когда мы без происшествий дошли до нужной платформы, нам встретилась молодая пара в бейсбольной форме. Я решила, что они, наверное, едут смотреть матч, но в следующий момент осознала кошмарный факт и застыла перед турникетом.
– Ты чего?
– Я забыла форму.
Помню, что после фестиваля попросила маму постирать ее, а потом повесила в шкаф. Наверняка она и сегодня, когда я открывала дверцу, пряталась там, в глубине, затаив дыхание.
– Прости. Прости меня, пожалуйста.
Это все моя несобранность. Я склонила голову и, молитвенно сложив ладони, подняла их над головой, искренне извиняясь. Как можно было забыть костюм, если ты собираешься выйти на сцену?! Даже если попросить сейчас маму, она уже не успеет приехать, а здесь такую нигде не найдешь.
– Не волнуйся, Симадзаки.
Я подняла голову – Нарусэ спокойно смотрела на меня.
– Мы и без формы можем выступать. Надо было мне напомнить тебе на станции.
Будь я на ее месте, точно разозлилась бы. Наверняка она в душе тоже сердится, но Нарусэ покачала головой, будто поняла, о чем я думаю.
– Мне главное, что ты рядом.
Я ахнула. Она ни разу, с момента образования дуэта и до сих пор, меня не ругала. А ведь могла бы кое-что сказать по поводу моих талантов и отношения к делу.
– Нарусэ, если хочешь мне все высказать, говори.
– Ничего не хочу.
Она отвела глаза, и я убедилась в своих подозрениях. Она ничего от меня и не ожидала. Она смотрела на меня не как на партнера, а как чревовещатель на свою куклу, как фокусник на голубя, как школьник на картонный ящик для поделок.
Конечно, я сама в этом виновата – неохотно участвовала в ее плане. Могла бы и на фестивале выступать с бо́льшим удовольствием.
– Точно? Ты же сама говорила, что дуэт развивается, когда участники могут честно высказать все друг другу, – настаивала я, и тогда Нарусэ сделала вид, будто ей что-то пришло в голову.
– Тогда сегодня смотри не запнись!
Мы приложили проездные к турникетам, прошли на платформу и сели в поезд.
Здание, где находился Асахи-Сэймэй-холл, было расположено совсем рядом со станцией. У входа толпились девушки. Размышляя о том, будут ли они тоже выступать, я вместе с Нарусэ вошла внутрь, и мы поднялись на лифте на восьмой этаж, где проходила регистрация.
– Пожалуйста, оплатите взносы участников.
«Это еще что?!» – подумала я, но Нарусэ вынула из кошелька две тысячи иен.
– Ты что, я тоже заплачу!
– Нет, это я тебя упросила участвовать вместе со мной, так что не надо.
Я замотала головой и вытащила из кошелька тысячу:
– Я твой партнер!
Нарусэ прищурилась, как будто говорила: «Да?» – и убрала одну из двух своих банкнот.
Мы налепили на одежду наклейки с номером нашего выступления и зашли в помещение, где надо было ждать начала. Там стоял стол, будто в комнате для заседаний, и на некотором расстоянии друг от друга уже сидели три дуэта.
Я сразу узнала «Соус Аврора». Майонез Сумида был в черном костюме и прятал лицо за черной маской, но вокруг него все равно чувствовалась аура уверенного в себе мужчины. Девушки у входа, наверное, были не выступающие, а его фанатки.
Из других двух пар одну составляли молодые мужчины, а другую, видимо, дедушка и внук-младшеклассник.
– 5082 – это два умножить на три, умножить на семь, умножить на одиннадцать и еще на одиннадцать.
Нарусэ зачем-то разложила наш номер на множители.
– Ты чего это?
– Когда вижу большое число, хочется разложить его на простые множители.
Номер «Соуса Аврора» состоял из трех цифр – значит, они подали заявку довольно рано.
– Ладно, давай напоследок еще раз прогоним номер.
– Ты будешь надевать форму?
– Нет, не буду.
Мы обе были в школьной форме – белые блузки и черные юбки, – так что вместе смотрелись хорошо, однако, в отличие от фотографии на заявке, где мы были в бейсбольных футболках, ничем особенным не выделялись.
– Ты можешь одна быть в футболке.
– Нет, так даже лучше. Было бы странно изображать наших персонажей в спортивной форме, которая не имеет к нам никакого отношения. Будем состязаться содержанием, ничего не остается.
Пока мы так переговаривались, пришел человек из администрации и повел нас в другое место. «Соус Аврора» сделали селфи – наверняка выложат в соцсети с подписью «Мы пошли!».
За сценой мы ждали своей очереди, сохраняя социальную дистанцию. Я думала, что буду больше волноваться, но, ощущая какую-то нереальность происходящего, чувствовала себя словно парящей в воздухе.
Первые в нашей группе, «Соус Аврора», по знаку ведущего бодро выскочили на сцену. Я слышала веселые голоса, но не различала смеха.
– Нарусэ, а ты знала про «Соус Аврора»? – шепотом спросила я, и Нарусэ посмотрела на меня с таким видом, будто не понимала, почему я вдруг заговорила
