Мало кто знает, но не секрет - Азамат Борисович Габуев

– Сразу видно, парламентер, – прокомментировал Голлагов. – Ну, сдавайте свой диктант. Повезло вам сегодня.

В кабинет заглянула капитан Фасмонова:

– Фела, журналисты пришли.

– По какому делу?

Фасмонова кивнула на парней.

– И как они узнают только… Откуда?

– Из «Угла обзора», – она наконец взглянула на меня. – Вы Батразов?

– Он самый.

– Они знают, что здесь ваш помощник.

– Может, скажешь постовым, чтобы просто прогнали их?

– Оу, не такое же дело, чтобы разгонять. Напишут еще, что их побили.

Я не хотел мелькать в этом деле, но раз уж вляпался, оставалось только взять его под личный контроль. Я сказал Голлагову:

– Я это порешаю. До тебя они не дойдут. – А потом парням: – Выходим. Только молча. Говорить буду я.

Парни встали и попрощались с Голлаговым, а я оставил ему визитку. Журналистов было двое – парень в клетчатой рубашке и девушка в клетчатом пиджаке. Парень при виде нас поднял фотоаппарат, а девушка включила диктофон.

– Реваз Хазбиевич, вы пришли сюда сами или вас вызвали?

– Со мной связались, чтобы я дал характеристику Ладзагову Бибо – моему помощнику на общественных началах. Я хочу заявить, что в действиях моего помощника и его товарищей не обнаружено состава преступления и даже административного правонарушения. Они получили предупреждение о недопустимости нарушения закона и прекратят любое общение с гражданкой Крючковой. Инцидент исчерпан. Однако он заставляет нас задуматься. Почему молодым патриотам Осетии, вроде тех, что стоят сейчас перед вами, приходится что-то требовать от еще вчера незнакомой им девушки? Видимо, дело в ее поведении. Не только ее, конечно. Мы, осетины, во многом потеряли всяческое уважение к наследию предков. Неудивительно, что представители других народов, проживающих в Осетии, относятся к нему так легкомысленно. Думаю, мы должны воспитывать себя, а своим примером и других, чтобы потом не было недоразумений вроде сегодняшнего.

– Но ведь та статуя изображает нарта Сослана танцующим…

– Абсолютно верно. Но хотите ли вы сравнить танец Сослана и танец этой девушки? Его танец полон символизма. Стойка на носках – копыта коня. Одна рука поднята, другая вытянута – это лук с натянутой тетивой. Это типичное для осетинского танца движение символизирует всадника-лучника. В нашей танцевальной культуре все имеет скрытый смысл. Симд и вовсе закодированный символ общения с высшими силами. А что было в ее танце? Только развязность и, простите, африканщина. Надень она сарафан и кокошник и исполни русский народный танец, претензий бы не было. В русских танцах много солярной символики, а Сослан на той скульптуре изображен как раз на фоне солнца.

– Прокомментируют ли инцидент сами его участники?

– Нет, они уже все написали в своих объяснительных.

У журналистки больше не было вопросов. Капитан Фасмонова смотрела на меня с восхищением. Я пропустил парней вперед и вышел сам. За дверью я сказал Бибо:

– Ты будто забыл все, что я тебе говорил.

– Ну откуда я знал, что она заявление напишет.

– Надо предугадывать такое. Если она после первых сообщений не опомнилась, дальше с ней говорить не надо было. Ищите другие методы. Законные, понимаете?

– Да, – промямлил один из двух других парней. Я не запомнил, как его зовут.

– Ну все, я на работу. Звони мне, Бибо, и консультируйся, прежде чем что-то делать.

– Хорз. Бузныг[50].

Другие парни тоже поблагодарили меня, и мы разошлись. В кабинете у меня лежал хæдон, который я хотел дать Бибо для вышивки. Но теперь я передумал. Они все с валькнутами ходят. Натворят что-нибудь, а пресса решит, что я их лидер.

***

Прошла информация, что камазисты хотят устроить перед парламентом митинг против повышения транспортного налога для индивидуальных предпринимателей. Глава городской администрации обещал, что не согласует этот митинг, если мы в парламенте придумаем какое-нибудь другое мероприятие на том же месте в то же время.

По этому поводу спикер собрал в конференц-зале всех председателей парламентских комитетов.

– Что будете предлагать?

Мы все поглядывали друг на друга. Председатель комитета по местному самоуправлению кашлянул и сказал:

– Предлагаю перенести вечерний хъазт с проспекта на площадь.

Спикер недовольно откинулся в кресле:

– Не годится. Во-первых, он вечерний, как вы сами сказали, а митинг днем. Во-вторых, это недостаточно масштабно. В-третьих, те, кто ходит на хъазт, могут встать на сторону камазистов. Надо что-то такое, что вообще с ними не стыкуется. У кого есть другие идеи?

Я поднял руку.

– Говорите, Реваз Хазбиевич.

– Рок-концерт.

Некоторые засмеялись. Римма Казгериевна сказала: «Бред». Но спикер был серьезен:

– И как вы его организуете?

– У меня есть знакомые музыканты. Они рады выступать на любых площадках.

– Но ведь для этого нужно провести торги, – вмешался председатель Комитета по бюджету. – А митинг завтра. Мы не успеем.

– Не беда, – сказал я. – Заплатим из своих карманов.

– В этом есть логика, – спикер повертел хрустальный глобус на столе. – Много нужно?

– Ну, там сами музыканты, звукорежиссер и еще типы, которые сцену собирают. В общем, я посчитал, если мы всем депутатским корпусом скинемся по пять штук, будет как раз.

– Другие предложения будут?

Все молчали.

– Тогда принимаем предложение депутата Реваза Хазбиевича. – Он достал бумажник и отдал мне пять штук. – Всем председателям организовать сбор наличных в своих комитетах. Совещание окончено.

Спикер вышел. Другие тоже сунули мне по пять штук и разошлись по кабинетам.

Я позвонил Тамику – моему однокурснику, который музыкантом заделался. С утра я с ним уже предварительно списывался.

– Здорово снова, – сказал я. – В общем, спикер дал добро. Расскажи теперь подробнее про свои варианты.

– О, круто! Варианты такие. Я сам пою в группе «Мертвые принцы» и еще на басу играю в «ХитРо». Это кавер-проект.

– Давай без твоего мрачняка. Нужны хиты. Бон Джови тедтæ.

– Это как раз «ХитРо».

– Хорошо. А еще кто выступит? Нужно подольше.

– Если тебя не смущают панки, есть «Падеж скота».

– Название не смущает. Свои песни поют?

– Да.

– По-русски?

– Да.

– Не годится. Тексты надо заранее утверждать, чтобы без сюрпризов.

– Ну, молодежи всякой полно, которая на английском поет. Только играть почти никто не умеет.

– Это не важно. Зови хоть всех. И привезите материалы для сцены уже сегодня. Ну доски там всякие, каркас. Завтра в восемь утра пусть начнут собирать.

– Договорились. А в администрации согласуют?

– Ты давай во мне не сомневайся.

На следующий день с утра уже собирали сцену. А с обеда начался концерт. От работы это, конечно, отвлекало. Но митинг отвлекал бы больше.

К выступлению Тамика и его группы набралось где-то пятьсот зрителей. Камазистов среди них замечено не было. В один момент солист – дрыщ в футболке с Че Геварой – такое отмочил, что я