Красная Поляна навсегда! Прощай, Осакаровка - София Волгина

Вообще, все в его родном Сочи умиляло его. Он сам удивлялся своей сентиментальности по отношению к городу. Двое знакомых греков с его работы собирались ехать в Грецию. Их дома уже были проданы за очень большие деньги. Еще раньше отсюда уехал их родственник Степан Поповиди, он работал начальником в каком-то СМУ. Хорошо зарабатывал, но уехал и, говорят, не жалеет. Поэтому и эти засобирались. Они были мужьями сестер Поповиди. И кум Митька-Харитон засобирался со своей второй семьей. Говорит, что и остальных перевезет.

Ну и ради Бога! Хотят приключений – пусть едут. А ему и здесь хорошо. Савва твердо помнил о письме тетушки из Греции. Действительно, правильно писала она ему – там жуткая безработица и туго пришлось бы ему. На тяжелой работе не потянет, здоровье не то. Ему здесь автобус не дают, а там и подавно. Да и язык, наверное, призабыт. Хотя когда-то сочинения писал на греческом языке лучше всех. Он вздохнул. «Да, время бежит! Ничего не вернуть назад. Да и что ему искать где-то, когда здесь у него все налажено. И Марица, и Костас здесь. И дочери… Ну что поделаешь, что семья его разрушена. Дочери рано или поздно повыходят замуж. Женя сама будет приезжать, небось, захочется приехать отдохнуть на Кавказе, навестить сестер. Вот и приедет, куда денется? Так, что все дочери будут у него, а Ирини пусть останется при своих интересах.

– Еще не раз пожалеет», – автоматически мстительно вслух высказался он и оглянулся: нет ли кого рядом. Упрямо сдвинув брови, договорил:

– Подумаешь, умница – красавица! Мне и с Зинаидой нормально, пока. А там видно будет…

Он не спешил прописывать у себя новую жену. И расписываться тоже. Хорошо, что у нее была надежда получить отдельную двухкомнатную квартиру на себя и дочь. Так что прописку менять ей нельзя. А, значит, регистрироваться ей с ним ни к чему. А ему только этого и надо. Нет, он просто везунчик!

«Как хороша жизнь!» – думал Савва, вдыхая свежий утренний воздух, и оглядывая на крутом повороте, открывающиеся со всех сторон красоты. «Сюда бы Женечку, она б все сразу оценила и захотела б сюда приехать. И мать бы куда делась, приехала за ней».

Дальше он не захотел размышлять на эту тему. Воспоминания об Ирини была, как хроническая зубная боль. Которая то проходила, то снова наплывала.

Надо обязательно на этой неделе позвонить Жене, – подумал он, – и пригласить в гости. Вдруг приедет… А там посмотрим. Он легко и бодро шел по тротуару на работу, улыбаясь встречным женщинам, размышляя о том, что в эту субботу он поедет в Поляну, место, где он отдыхал душой. Костас должен был вернуться из Белоруссии, куда он уехал со старшим сыном определять его в институт.

– А что так далеко? – спросил как-то Савва, – Краснодар же ближе.

– В Краснодаре нужны деньги большие. А в Минске взятка стоит намного меньше. Там у меня знакомый преподаватель – профессор завкафедрой. Он у нас два лета отдыхал на пасеке по неделе. Морозов его фамилия, Леонид Федорович. Ему понравилось мое вино. Повезу мед и вино. Обещал помочь моему сыну без проблем. Меня с ним познакомил Алексис Метакса, знаешь такого?

– Как не знаю? Это троюродный брат Ирини, – ответил Савва, с удивлением вспоминая его. – А разве он здесь?

– Недавно переехал из Минска. У него жена такая симпатичная, – доложил Костас уважительно. – Надо их как-нибудь пригласить, пообщаться. Очень хороший человек, образованный. Не успел появиться, уже хвалят его, как врача. Я его деда еще помню, Бил-билом его звали, редким был человеком!

Костас заинтересованно посмотрел на Савву:

– Получается, Алексис – брат твоей бывшей? Интересно…

Как только речь зашла о его бывшей, Савва бесцеремонно сменил пластинку.

– Я-то думал за деньги поступают только в Казахстане. Наташа, тоже за деньги поступала. Никогда бы не подумал, что в Минске, столице Белоруссии поступить в ВУЗ можно таким образом.

– Да, Савва. Я тоже так не думала, – вступила в разговор, подошедшая с другого конца пасеки, Марица. – А вот умные люди надоумили. И в Москве так, и в Краснодаре, всюду. Так что ты тоже готовь денежки для Кати. У нас много знакомых в разных городах. Куда захочет туда и поможем поступить. Жаль, конечно, что год пропал, но это не беда: на второй год поступит. Наташа твоя тоже не сразу после школы поступила, а вот работает и прекрасно у нее получается, хвалят ее.

– Спасибо, спасибо Марица. Да, надо что-то делать с Катей, – согласился он.

Савва еще ничего не говорил дочери. Ему нужно прикинуть, хватит ли ему дать взятку, а потом содержать Катю, пока она будет учиться. Заманчиво, конечно, но уж очень недешево.

Савва помахал знакомым рабочим. Он уже шел к своему рабочему месту. «С другой стороны, – думал он, – надо хоть немного за душой иметь. Нет, все-таки надо отправить ее на учебу. Ирини помогла Наташе и Женю сейчас учит, а его долг помочь Кате».

Савва поплевал на ладони, потер их и ухватился за бревно, которое Иван уже ухватил с другой стороны. Поставили на козлы. Через минуту завизжала пила. Начался рабочий день.

* * *

Братья Апостолиди ничего и не сделали за прошедший год. В мае родилась дочь. Пока отмечали рождение, пока прошли, в связи с этим, первые дни привыкания к новым заботам, прошло лето и наступил сентябрь. Наконец, Семен с Петро принялись за соседнюю комнату. Поштукатурили ее довольно быстро по их меркам: за две недели. Долго думали: то ли сначала побелить, а потом накрыть полы или, наоборот – сначала покрыть полы. Решили побелить сначала. Целый месяц не могли найти хорошей извести. Побелили в начале октября. Аница сказала, что надо было побелить еще два раза, с грехом пополам это было сделано к концу октября. В ноябре, наконец, они принялись за полы. Но вдруг наступили такие холода, что невозможно было что-то делать. К тому же после работы, ночью ни одному не другому брату делать ничего не хотелось. Да и доски для пола отсырели, крыть ими было нельзя.

– Я же вам говорила, что сначала надо было покрыть полы, – ругала их Аница. – А вы боялись, что потом не отмыть известь. Как будто вы бы ее отмывали.

– Ты же не настаивала, – оправдывался Семен.

– Так разве я думала, что вы