Мечта маньяка - Григорий Аркатов

Минут десять мы шли молча. А потом мне снова захотелось поговорить. Неожиданно возникшее желание.

– Так как это было?

– Что именно?

Голос измученной обидой женщины доносился из зоны, недоступной боковому зрению. Так было комфортно.

– Твои мечты о члене.

– Говорить о таком неприлично.

– А думать?

Пауза.

После долгих раздумий мне сообщили:

– Это личное.

– Ну, ты же гордишься тем, что выиграла меня в лотерею. В этом у тебя нет проблем со скромностью.

Молчание.

В тот момент у меня был выбор: продолжать избегать угнетающей женской внешности или дополнить свои умозаключения невербальными мимическими доказательствами. Я выбрал первое. Решил, что загадок на мой век ещё хватит.

– Так как это было? Ты представляла, как держишь огромный багровый член двумя руками, а потом суёшь его в рот?

– Фу!

– Значит, так и было.

И снова молчание.

Пока то да сё, экзистенциальный путь вывел нас на набережную.

– Погляди-ка! Отличный вид, – воскликнул я и демонстративно вознёс руки у небу.

Здесь я не соврал. На набережной действительно было красиво и интересно.

Вода. Много воды. Немного зеленая, немного голубая. Короче, непонятного цвета, но красивая. В ней с неистовым озорством игрались и бултыхались уточки. Пестрые, белые, чёрные, серые – в наличие были разные фасоны. Время от времени они подплывали к одетому в гранит берегу, удивленно крякали и плыли дальше.

Мой взгляд алчуще всматривался в противоположный берег. Там было иначе. Я увидел обширные зеленые поля и ярко-оранжевые деревянные домики, людей, бегущих по пыльным дорогам, и мирно пасущиеся стада. Деревья. Они там тоже были. Большие и зеленые. Не бронзовые. Эти были настоящими.

– Да-да, – промямлил голос у меня за спиной.

Этот голос всё испортил.

– А этот твой сосед…

– Который?

– Тот, что тебя трахнул.

– Володя.

– Так как это было?

– Зачем тебе?

– Интересно.

– А мне не очень.

– Врешь!

– С чего это?

– Он единственный мужик, который тебе засадил. Ты не можешь об этом не думать.

Глава восемнадцатая

– Спустимся вниз, – сказал я.

– Зачем?

– Там красиво.

– Хорошо.

Ответ прозвучал покорно. Но в этой покорности не было желаемого мной благодушного сигнала «Да, мой господин!».

В данном случае всё было иначе. Имевший место вид покорности был насквозь пропитан холодной отрешенностью от настоящего момента. В нем не было божественной чувственности и флирта. В нем не было ничего, чем можно было зацепить или окрылить среднестатистического мужчину. А ведь мы – я и она – пришли на свидание, которое, как ни крути, подразумевало секс, поцелуи, ласки и порхающие бабочки в животе.

Конечно же, я расстроился от такого угрюмого положения дел. Правда, лишь очень глубоко внутри. Внешне же я по-прежнему крепко держался своей надежной традиционной маски. Гордый, уверенный, самовлюбленный – именно так должен выглядеть мужчина, которого заставил прийти на свидание грозный социальный закон.

Мужчина никогда не сдаётся. Мужчина не плачет. Мужчина берет то, что ему дают. Так принято в этом городе.

И я был именно таким. Мне пришлось принять эти правила по умолчанию. И потому я продолжал желать удовольствия от каждого последующего момента. Я упорно искал никому не нужную выгоду во всем происходящем.

Вот такой стала моя натура в безумном Спинтауне, с избытком напичканном дурацкой толерантностью.

Вы же тоже знаете эту поговорку: «В темноте не видно рожи». Добавлю, что и огромные противные бородавки в таком случае так же исчезают из поля зрения.

– Тебе не нравится говорить про секс?

Я медленно спускался по гранитным ступенькам к реке и продолжал гнуть свою линию. У меня даже слегка привстал от всех этих мыслей. И мне даже стало казаться, что вынужденная ситуация вполне удобоварима, что я в конце концов смогу себя пересилить, расслабиться и получить удовольствие.

Моя спутница медленно следовала за мной.

– Секс – это так интересно.

– Наверное…

Два взрослых человека будто говорили о геологических перспективах в далеких галактиках, а не о самых простых вещах. И мне это не понравилось. Эрекция стухла. Так что я продолжил напирать:

– Разве тебе не нравится держать эрегированный член в своих руках? Разве ты не любишь ощущать силу, передающуюся через трепещущую плоть?

– Стойте! – нервно воскликнула та, что силой затащила меня на свидание.

Возможно, она даже сердито топнула ножкой.

Но на меня это не произвело впечатления. Я спокойно продолжил спускаться по гранитным ступеням вниз.

– Зачем вы это делаете?

– Так весело.

Ещё один шаг вниз с моей стороны.

Молчание.

У неё, у этой уродливой бабенки, был выбор: идти за мной или сдаться.

Если бы она сдалась, я был бы несказанно счастлив. Всё бы закончилось. И мне бы вернули мою свободу.

Вот ещё один шаг и сердце моё напористо бьется в груди. Я очень хочу, чтобы она сдалась. К тому же такой исход казался вполне закономерным.

Но нет.

Нога уродливой девушки скользит по ступеньке вниз. Она не хочет сдаваться. Она хочет приключений.

– Вам весело? – спрашивает она.

Слова звучат как вызов. И я понимаю, что её стервозность наконец-то решилась вступить со мной в открытое противостояние.

Мой ответ:

– Не очень.

– Почему?

Я остановился и посмотрел за спину с легкой циничной ухмылкой.

Страшненькая Катя неторопливо приближалась к моей позиции.

– Почему у вас не получается?

Хороший вопрос.

Я попытался пересилить себя и посмотреть в лицо, обрамлённое соломенными волосами, не поверхностно, а по-настоящему проникновенно. Словно мне внезапно захотелось узнать, есть ли существенные мысли и чувства за очевидной физической непривлекательностью. Однако яркое полуденное солнце светило на заднем плане и у меня не ничего получилось.

Но я не расстроился. Ведь так было удобнее.

– Или вы только на язык остры?

Ноги женщины передвигались, язык тоже:

– Все вы такие…

– Все – это кто?

Мне надоело крючить позвоночник, и я развернулся в её сторону корпусно.

– Мужчины!

Она совершила свой крайний шаг, и мы оказались нос к носу. Следующие слова она изрыгала мне прямо в лицо:

– Гнусные дегенераты! Ни на что не способные паразиты! Я ненавижу вас!

Неожиданно.

Сражённый таким прорывом эмоций, я осторожно отступил на ступеньку вниз.

– Так лучше, – сказал я и с широкой счастливой улыбкой слегка склонил голову вправо.

– Лучше что?

– Теперь мне не мешает солнце.

– Мешает чему?

– Смотреть в твои грязные бесстыжие глаза.

Женское лицо резко вспыхнуло краской.

– Да как ты смеешь?!

Её рука замахнулась на меня, но я ловко перехватил эту адресованную мне пощечину на уровне запястья.

– Отпусти! – взвизгнула Катя, истерично дёрнув