Таёжный, до востребования - Наталья Владимировна Елецкая

С началом фильма я забыла о Дедове и сосредоточилась на просмотре. Неёлова была великолепна, пожалуй, даже лучше, чем в «Осеннем марафоне», Караченцов и Куравлев талантливо дополняли ее игру.

Каждый раз, когда я смеялась над забавными моментами, Дедов подхватывал мой смех, поэтому у меня сложилось впечатление, что он, как и я, доволен фильмом.

Но когда в зале зажегся свет, я увидела, что он сидит с каменным лицом.

– Вам не понравилось, Сергей Иванович?

– Понравилось, – не меняя выражения лица, ответил Дедов. – Пойдемте?

– Подождем, когда схлынет толпа, чтобы не толкаться в дверях.

Мы вышли из кинотеатра в числе последних. Людской поток плавно растекался по обеим сторонам улицы. Я с облегчением поняла, что все-таки смогла остаться незамеченной, а значит, в стационаре не станут шептаться за моей спиной, ставя мое имя рядом с именем Дедова.

От этой мысли я повеселела, расслабилась и едва не потеряла бдительность.

– Мне показалось, что вам все же не очень понравился фильм.

– Вы правы, не очень, – признал Дедов. – Честно говоря, мне непонятно, над чем вы смеялись. Я не увидел ни одного смешного момента.

– Но вы тоже смеялись.

– Поддался общему настроению.

– А по-моему, фильм замечательный, – упрямо сказала я.

– Готов с вами поспорить. Только не здесь, не на улице. Вы не против продолжить вечер?

– Кафе уже закрыто, и я не знаю, где мы могли бы…

– Я живу неподалеку. Знаете трехэтажный дом с эркерами и палисадником во дворе?

– Знаю, конечно. Самый красивый дом в поселке.

Каким-то образом я сумела сохранить внешнее спокойствие, хотя внутри вскипела от возмущения. Он позвал меня к себе домой, на втором свидании, словно доступную женщину. Неужели я произвожу такое впечатление?..

– Не подумайте ничего плохого, Зоя. Я просто хочу угостить вас не глясе, а настоящим кофе. Я отлично варю кофе в турке, и не порошковый, а из молотых бразильских зерен правильной обжарки. А еще у меня припасена бутылочка ликера «Старый Таллин», он отлично подходит к кофе. Потом я провожу вас до дома… то есть до общежития.

– Простите, я не могу. Уже поздно, и мне действительно пора домой – то есть в общежитие.

Я не смогла удержаться от этой шпильки, о чем тут же пожалела. Тон Дедова резко изменился. Насколько я успела заметить, он был подвержден таким перепадам настроения, что не сулило ничего хорошего людям, вынужденным общаться с ним не по своей воле.

– Не так уж поздно, Зоя Евгеньевна, – холодно сказал Дедов. – Всего только девять часов. И мне думается, в общежитии у вас нет важных дел, запланированных на остаток вечера. Вы сейчас возразите, что завтра рано вставать, а я отвечу, что вы врач, привыкший к сну урывками из-за дежурств и внезапных вызовов.

Я опешила. Чего доброго, дойдет до того, что он предложит остаться у него на ночь! Будь на месте Дедова любой другой, я бы не постеснялась в выражениях. Но с секретарем райкома комсомола следовало соблюдать осторожность.

– Нина Гулько больна. Я должна убедиться, что за это время ей не стало хуже.

– Разве в общежитии нет других врачей, которые могут справиться о ее самочувствии?

Я помедлила с ответом, взвешивая за и против, пытаясь найти разумную середину, но поняла, что ее не существует. Все, что мне оставалось, – или безоглядно обрубить концы, что могло обернуться непредсказуемыми последствиями, или окончательно низко пасть, с последствиями такими же непредсказуемыми.

– Повторяю: вынуждена отказаться. Не только потому, что завтра рано вставать, и не только потому, что моя подруга больна, но прежде всего потому, что я не считаю возможным идти домой к малознакомому мужчине даже под таким благовидным предлогом, как кофе с ликером.

Дедов молча буравил меня взглядом; в свете фонаря, под которым мы стояли, его глаза казались черными омутами, в которых таилась незримая, но пугающе реальная опасность. По моей спине поползли мурашки. Я невольно обернулась, желая убедиться, что мы не одни, но мы были одни, не считая редких прохожих на противоположной стороне улицы.

– Зоя Евгеньевна, – наконец произнес Дедов, – мне не нужен предлог, чтобы привести домой женщину. Предлоги используют несостоятельные юнцы, а я к ним не отношусь. Я действительно хотел угостить вас кофе – ничего более. Возможно, вы удивитесь, но даже в такой глуши, как наш поселок, есть люди, способные отличить легкодоступную женщину от женщины порядочной. Прискорбно, что вы ставите меня в один ряд с повесами, своим недостойным поведением позорящими род мужской. Хочу также отметить, что не имей я кристально чистой репутации, партия не доверила бы мне руководство советской молодежью. На должность, которую я занимаю, назначаются исключительно порядочные люди, подающие пример молодым строителям коммунизма. В вас я увидел человека, способного отличить благородные мотивы от мотивов низменных. Увы, я ошибся – отличить одно от другого вы не способны. Надеюсь, вы не обидитесь на то, что я не смогу вас проводить. Всего хорошего.

Когда он ушел, мне понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Я понимала, что совершила ошибку, но знала, что не могла поступить иначе.

Сквозь страх пробивалось облегчение, что теперь Дедов, наконец, оставит меня в покое. Его отповедь не подразумевала развития отношений, а это было именно то, чего я добивалась, только, конечно, не такой ценой. Я нажила врага, пусть и местечкового; реши Дедов пустить в ход свои возможности, меня не сможет защитить даже главврач. Впрочем, возможно, Дедов и в самом деле благороден, а не просто считает себя таковым, и не опустится до мести.

Дверь Нининой комнаты оказалась заперта.

– Нина! – Я постучала. – Ты там?

Нина, как и остальные жильцы, запирала дверь, только когда уходила из общежития. Если она шла в душ, или на кухню, или к соседке, то просто прикрывала дверь. Но сегодня Нина вряд ли могла куда-то уйти. Возможно, она заперлась, чтобы ее не беспокоили, и крепко уснула. Однако мое беспокойство лишь возросло.

Я снова постучала, на этот раз громче. На стук из своей комнаты вышла Оля.

– Нину в Богучанскую больницу увезли.

– Когда?

– Минут двадцать назад.

– Как же так?.. Утром ей стало лучше, она даже просила поесть…

– Подробностей не знаю, сама только из кино вернулась, застала Нину уже в дверях, когда ее фельдшер выводил. Она про тебя спрашивала. Ты где была? Говорила, что будешь работать, а сама куда-то ушла!

– Я… я…

– Ладно, не важно. Держи. – Оля протянула мне сложенный пополам лист