Измена. Цена твоей лжи - Анна Олеговна Ковалева

На секунду я перевела дух, от многословной речи пересохло во рту и немного сбилось дыхание. А потом продолжила:

— Как матери мне вас очень жаль. И я не буду держать на вас обиду и травить себе душу. Но на этом все. И да, я надеюсь, что в отношении своей дочери не допущу такого кошмара. Чтобы однажды она не хлопнула дверью и не отреклась от меня. Вы преподали мне хороший урок, Любовь Сергеевна. На всю жизнь его запомню. На этом все, мне пора возвращаться на работу.

Не став медлить, я встала и направилась к выходу.

Не знаю, говорила ли она мне вслед еще что-то, я просто не способна была слушать. Голова раскалывалась так, что терпеть сил не было.

На улице немного полегчало, но все равно пришлось заехать в аптеку и закинуться анальгином.

Спустя час, после выпитой таблетки и прогулки по набережной, меня, наконец, отпустило. И мысли сразу беспокойно закрутились в мозгу.

Любовь Сергеевна, к счастью, больше мне не звонила, но разговор с ней продолжал звучать в сознании.

Я немного подумала, а потом все же решила не тянуть кота за хвост и разобраться с этой ситуацией сразу. Поэтому достала телефон и позвонила Лёше.

— Привет. Ты уже в Питере? Отлично. Свободен сегодня? Можешь приехать вечером?

* * *

По дороге домой мы с Лизой заехали в супермаркет и закупились продуктами. Лёша обещал приехать к восьми, так что я вполне успевала приготовить ужин.

Решила сделать рыбные стейки, пюре и какой-нибудь быстрый салат.

Дочь, узнав, что дядя Лёша приедет, сразу расцвела. Помогала мне класть продукты в тележку, и даже вызвалась помогать на кухне, как только мы вернулись домой. Хозяюшка мелкая.

— Вот чёрт, — когда руки дошли до разборки пакетов, выяснилось, что пакет с сыром, молоком, печеньем и лимоном остался в машине. Как-то я его не углядела. Придется теперь спускаться. — Лиза!

— Да, мамочка? — мордашка дочери тут же показалась на кухне.

— Мне нужно быстро спуститься вниз и забрать пакет из машины. — Ты же сможешь минут пять-десять посидеть одна? Ничего не натворишь?

— Неа.

Я не любила оставлять дочь одну, но иногда бывали такие случаи. В принципе, ничего страшного в этом нет, Лиза девочка большая и умная. Лезть куда не надо не будет. Да и обезопасила я квартиру как только могла.

Быстро схватив ключи, я выскочила из квартиры и спустилась вниз. Отчаянный визг сигнализации услышала когда была на втором этаже, но не придала этому значения. Тут такое часто бывало.

А вот когда вышла из подъезда, то сразу же встала в ступор. А потом со всех ног рванула к своей ласточке, которая исходила ревом сигнализации.

— Какого чёрта? — отключив сигналку, я в ужасе уставилась на то, что осталось от машины. Шины были проколоты, стёкла выбиты, салон залит красной краской. А на капоте той же краской было написано слово «Шлюха».

На несколько мгновений я замерла, пытаясь справиться с шоком. А потом рука потянулась к телефону, чтобы вызвать полицию.

Только вот телефон я с собой не взяла. В карманах было пусто. С запозданием вспомнила, что оставила его на столешнице в кухне.

На мгновение сознание захлестнули страх и злость, но я их подавила. Мысль о дочери отрезвила, и я со всех ног бросилась к подъезду.

Чёрт с ней, с машиной. Полиция потом в любом случае разберётся. Главное, добраться до квартиры и убедиться, что с Лизой все хорошо.

Заскочив в подъезд, остановилась. Дыхание спёрло, а в боку нещадно кололо от быстрого бега. Нужна была передышка.

Отпустило меня быстро, но только я направилась к лестнице, как тяжелая мужская рука зажала мне рот, а вторая сдавила шею.

— Ну что, сука, допрыгалась?

Глава 46

Перелом

— Ну что, сука, допрыгалась? — раздался злобный голос над ухом, и сердце мигом рухнуло в пятки.

Меня обдало таким жутким перегаром, что тошнота почти сразу подступила к горлу.

Стало страшно даже не за себя, а за Лизку. Если этот урод что-то со мной сделает, он ведь может и в квартиру вломиться. А что может сделать с ребенком пьяная мразь даже подумать страшно.

— Ммм, — отчаянно выдала я, но хватка на горле лишь усилилась. Из ослабевших пальцев выпали ключи и отлетели к дальней стене…

— Будешь знать, как с чужими мужьями шпёхаться, — продолжил рычать этот неадекват.

Я же собрала все силы и начала вырываться. Мы же в подъезде, в конце концов, а не на пустыре. Мне бы голос подать, чтобы внимание привлечь. Вдруг соседи услышат.

— Да не дёргайся ты, тварь! — заорал он, когда я попыталась пнуть его в колено. И потащил в темный закуток, расположенный под лестницей. Там была дверь, ведущая в техническую кладовку.

От отчаяния я со всей дури укусила его за ладонь.

— Сука! Шалава чертова!

— Помогите!!! Кто-нибудь, — воспользовавшись тем, что хватка урода ослабла, я освободилась и рванула к лестнице.

Жаль, не успела добежать. Урод снова схватил меня за шею и со всей дури припечатал головой о стену.

И уже сползая на пол в полубессознательном состоянии, я услышала звук открывающейся двери и дикий крик Лёши:

— Рита!!! Убью, падла!!!

* * *

Темнота… Парение в невесомости. Бесконечная пустота в сознании.

Полная эмоциональная отстраненность и свобода. Словно моя душа отделилась от тела и уплыла куда-то вверх.

Только там не было ни рая, ни ада, ни света в конце тоннеля, на который можно было бы пойти. Только первозданная тьма.

Это было сначала.

Потом внезапно тьма сменилась ослепительным светом. В котором, опять же, не было видно ничего.

Но зато появились голоса. Я не могла понять кто говорит, но отдельные слова разбирала.

— Рита, девочка моя любимая. Держись. Все будет хорошо…

— Рита, слышишь меня, родная? С Лизой все хорошо, она с твоей мамой. Но она ждет тебя.

— Доченька, родная, очнись, пожалуйста…

* * *

Когда открываю глаза, то почти сразу ощущаю острый приступ дежавю.

Больничная палата. Я, лежащая на больничной койке, Лёша, дремлющий в кресле.

Все точно так же как было десять лет назад. Когда я пришла в сознание после тяжелой аварии и последовавшей за ней операции.

На мгновение мне даже кажется, что все эти десять лет жизни мне просто приснились. Были бредом человека, накачанного наркозом. Он ведь вызывает