Снежный дом со свечой на окне - Ольга Станиславовна Назарова
– ЧТО? – тихим и страшным голосом спросила Милана. – Кто? Кто составил этот жуткий, этот отвратительный и неправильный договор?
– Один из знаменитых адвокатов! Точнее, одна из… – довольно просветил собравшихся Брылёв. – Мне вообще очень повезло, что она согласилась нас консультировать.
Он доверительно повернулся к Миронову и сообщил ему:
– Звонникова Матильда Романовна известна тем, что, если она составляет документ, подкопаться или опротестовать его невозможно. По крайней мере, за всю её карьеру никому этого так и не удавалось.
О том, как веселилась эта самая «адвокатица» или «адвокателка», как бы обозвала её Милана, составляя пресловутый документ, Брылёв поведал собрату по несчастью через три дня.
Эти три дня, насыщенные истериками, скандалами, слезами и тотальной обидой Миланочки, в значительной степени компенсировались осознанием того, что они с женой вот-вот насладятся тихой и мирной вечеринкой на двоих в честь свадьбы любимой дочери…
– Уже скоро мы разведём огонь в камине, будем кидать в него эти мерзкие книжонки, ворошить кочергой и думать о хорошем! – мечтал Брылёв, усаживаясь напротив Миронова в ресторане после того, как их деточек удалось всё-таки отправить в их новый, очень и очень интересный и замечательно оформленный дом. – А пока отмечу это со сватом! Надо же… породнились, – он только головой покрутил, удивляясь фокусам бытия.
Устроились с комфортом, чуть отметили, отдыхая от реально сложного последнего времени, а потом разговорились:
– Звонникова похожа на милую и кроткую пожилую даму. Знаете, такую в кружевах, рюшечках… На самом деле, это всё чистой воды камуфляж. Это какая-то даже не железная, не стальная, а титановая бабуля. У неё ещё прозвище забавное –Тираннозавр в оборочках. Она на какое-то время вроде как ушла на покой, но через знакомых можно уговорить заняться делом, если оно покажется ей интересным. У меня есть знакомый – Игорь Васильевич Каштанов. Он с этой самой Матильдой давно знаком. Недавно она ему чем-то очень помогла, что-то с собакой связанное, так он мне все уши про неё прожужжал, вот я и вспомнил фамилию… Говорю, мол, неужели же это та самая Звонникова? И он, простой такой, признаётся, что да, она самая! – делился Брылёв. – Я когда ей описал, что именно и почему нам нужно, Матильда только посмеялась, но договор составила так, что не подкопаться. Мои юристы и так и этак вертели, только что на зуб не пробовали – ни одной зазубринки не нашли.
– Да и мои анализировали – в полном восторге! Контактами её поделитесь? Такие люди – редкая удача! – живенько заинтересовался Миронов. – Мы ж теперь вроде как родственники!
– Так бы – ни за что, точно контакты зажилил бы! А со сватом дорогим как не поделиться? – рассмеялся Брылёв. – А что? Вполне возможно, что эта свадебка не только воспитательный эффект принесёт! – мечтательно протянул он. – Может, и посотрудничаем…
– Да, хорошо было бы… – вздохнул Миронов. – Пусть бы только всё это подействовало на наших!
Действовать «всё это» уже начало, да так, что стены дома, куда только-только прибыл свадебный кортеж, испытали что-то вроде урагана, но изнутри.
– Ты! Всё из-за тебя! – Милана, которая за прошедшие три дня осознала, что все её требования шикарной свадьбы или отмены этого дурацкого договора, слёзы и крики об абьюзе и прочих чрезвычайно важных вещах не принесли ни малейшего эффекта, нашла, на ком сорвать злость. Именно этим она и занялась, когда за водителями, которые привезли из ЗАГСа «молодых» и их вещи, закрылась дверь. – Ты мне всё испортил! Я мечтала совсем о другом!
– Крошка, пасть закрой! – доброжелательно порекомендовал ей Андрей. – Мне твои мечты вообще не интересны! Поняла?
Милана ошеломлённо хлопала глазами. С женихом она познакомилась три дня назад, взвилась из-за его опрометчивого заявления с отказом от празднования свадьбы, но почему-то всё равно была уверена, что, узрев вблизи её, красавицу и умницу, он непременно растает и кротко выслушает всё-всё, что она будет… нет, не говорить, а возмущённо и очень громко высказывать.
Мысль о том, что он тоже вполне может что-то высказать уже ей в ответ, в голову Миланы не пришла. Как-то не долетела такая вероятность до высокомудрого её сознания.
Ни в одном, даже самом кошмарном сне Милане не мог привидеться более неприятный тип!
Она-то совершенно законно и правильно высказала своё мнение о его низкоорганизованной и никчёмной мужской натуре, но никоим образом не была готова услышать ответ…
– Никчёмная тут только ты!
– Да какая же я никчёмная, раз книгу написала! Вот, смотри! – Милана бережно выложила из сумки своё главное творение и торжествующе посмотрела на Андрея, который раздражённо потянул его к себе.
Исключительно от нечего делать.
Она была готова к его реакции, правда, абсолютно не к той, которая последовала после беглого просмотра её КНИГИ.
– Потрясающая чушь! – пренебрежительно фыркнул муж, небрежно откинув книгу на журнальный столик.
Он совершенно невозмутимо выслушал оскорблённые вопли хорошенькой и пустоголовой девицы, которая с жаром убеждала его в том, что она одарила мир концентратом прогрессивных и абсолютно необходимых знаний о жизни, что училась она этому аж в самой Европе! И вообще, не понравиться книга может только… только горилле! И она планирует за время их брака написать ещё несколько книг и издать их за те деньги, которые ей полагаются.
– Так-так… А вот с этого момента поподробнее… – с кривой ухмылкой попросил Андрей. – И сколько же тебе денег на это требуется?
Услышав сумму, он расхохотался:
– Все? Почти все деньги, которые нам будут выдавать? Да с чего ты вообще взяла, что я тебе позволю хоть рубль, хоть копейку на эту белиберду потратить?
– Как ты можешь? Да как ты смеешь называть мою книгу белибердой? И что значит, ты не позволишь?
Когда Милана уяснила, что он говорит всерьёз и действительно не собирается согласовывать ей деньги на рекламу первой книги и написание остальных, то выдала весь спектр своего возмущения.
Тут уж и Андрей начал догадываться о том, что просто ему не будет… Собственно, сложно ему тоже не будет, а будет ему кошмарно…
«Какие авторки-блогерки-программерки-писателки? Какие абьюзы и прочее? Чем у неё вообще мозги забиты, а? – ему приходилось реально себя сдерживать, чтобы не пригибаться постыдно, не втягивать голову в плечи под лавовым потоком нескончаемых претензий, терминов, «новосделанных», вывернутых чуть не наизнанку слов и абсурдных требований о признании гениальности Миланы. – Ой,
