Герцогиня на службе у Короны (СИ) - Ширай Вера

Annotation

Что, если судьба даст тебе второй шанс — но вместе с ним и новых врагов?

Судьба, магические стечения обстоятельств или воля богов дали Оливии шанс прожить свою жизнь заново. И после трагической смерти Оливия оказывается... в прошлом.

Теперь у неё есть возможность всё изменить: выбрать мужчину по сердцу, спасти королевство от надвигающейся угрозы, раскрыть тайны и интриги королевского дворца.

Но она быстро понимает: не только ей дан второй шанс. А у каждого, кто её окружает, — свои цели. Кто-то играет на опережение. Кто-то жаждет власти. А кто-то — вовсе не тот, кем кажется.

И всё же Оливия верит: раз уж судьба дала ей шанс вернуться, значит, на то была веская причина.

ВТОРАЯ ЧАСТЬ ДИЛОГИИ!

Герцогиня на службе у Короны. Кровь и Дух 2

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

ФОРЗАЦ «КРОВЬ И ДУХ»

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 49

Глава 50

Глава 51

Глава 52

Глава 53

Глава 54

Глава 55

Глава 56

Глава 57

Глава 58

Глава 59

Глава 60

Эпилог I

Эпилог II

Герцогиня на службе у Короны. Кровь и Дух 2

Глава 1

В ДОРОГЕ

Шестое чувство — или, быть может, особый дар — почти никогда меня не подводил. Я чувствовала приближение мужа, как ощущают жар, приближая руку к горящей свече. Стоило герцогу войти в комнату — и воздух менялся. Как будто натянутая струна вибрировала от его присутствия.

Я знала, когда его взгляд касался меня: сначала скользил по телу, оценивая, прощупывая, и только потом задерживался на моем лице. Порой, в этих взглядах было всё, что я помнила из прошлой жизни — симпатия, интерес, напряжение, то странное, почти болезненное влечение. А порой… он смотрел на меня так, как лекарь смотрит на редкую, еще не описанную болезнь: холодно, методично, без капли жалости, но с профессиональным интересом.

Казалось, что его глаза не просто раздевали — они листали меня, как старую, зачитанную книгу, выискивая нужную главу, нужную фразу, нужную информацию.

Я уже не была той, кем была когда-то в первой жизни в этом же возрасте. Наивность, простоту, легкость и женскую слабость — всё это выжгли до пепла Его Величество и Его Светлость собственной персоной. Холодная практичность стала моей второй кожей. В том мире, где я служила королевству — чувства были роскошью, которую не могли позволить себе все.

Перед внутренним взором всплыла сцена, которую я долго пыталась забыть. Мы шли вглубь темницы, той самой — в подземельях Тёмной Канцелярии, где даже камни пропитаны страхом и болью. По указу короля, меня сопровождал герцог. Меня не пустили в камеру, но велели наблюдать за допросом. Я должна была увидеть представляет ли угрозу человек, которого пытали и магически и физически. Но он не сдавался и молчал.

Я уже покрылась холодным потом, когда услышала голос герцога— спокойный, ровный, как сталь.

— Миледи, вы теперь на службе короля. Я не смогу защитить вас от увиденного. Вам нужно научиться держать себя в руках.

Он запахнул мой плащ и протянул мне тонкий сверток.

— Держите. Вдохните. Поможет не потерять сознание, и скроет запахи этой комнаты.

Я взяла сверток, чувствуя, как ладони предательски дрожат.

И вот теперь, новая я, не испытавшая всех трудностей жизни, даже не могу сыграть свою прошлую невинность и наивность, то что раньше мне казалось, невероятным, уже было прожито. То что и в страшном сне не могла увидеть девушка моих лет, было просмотрено, проанализировано, а иногда и записано в книгу.

Я не знаю и не понимаю, о чём думает герцог. За все эти годы я, пожалуй, научилась читать его чуть лучше, чем в наши первые встречи — различать оттенки интонации, короткие взгляды, едва заметные паузы. Но его мысли, как и прежде, оставались от меня закрыты, будто спрятаны за высоким, непроницаемым щитом.

Иногда мне казалось — герцог мне не доверяет. Что он наблюдает за мной не просто так, а будто собирает доказательства. Что передаст меня в руки Ордена, как предательницу, без сожаления и объяснений. И в такие моменты всё внутри сжималось — от страха, от неопределённости, от обиды.

А в другой раз я с горечью усмехалась своим мыслям. Нет, это всё — плод моего воображения. Паранойя.

Но после всего, что произошло — после ситуации с вдовствующей герцогиней, после тайны Кевина, после всех этих тревожных совпадений и недосказанностей — я знала одно точно: я под наблюдением. Под его взглядом. Постоянно. В каждую минуту.

Звук колёс, мерный топот копыт и лёгкое покачивание кареты убаюкивали, будто сама дорога нашёптывала сказку. Но я не поддавалась. Я не умела засыпать вот так — в пути, в шуме, среди чужих голосов и потрясений. Мне нужно было ощущение контроля, ясное разделение между сном и бодрствованием, ночью и днем.

Эва, моя служанка, этим талантом спать в любом месте, казалось, обладала по праву рождения. Её дыхание, ровное и глубокое, сливалось с ритмом дороги, и я уже привыкла к этому звуку, как к части самой поездки. Она засыпала быстро в любой позе, под любым углом, словно вся тяжесть дня испарялась с первой свободной минутой. Я завидовала этой лёгкости, но и не стремилась к ней.

Я смотрела в окно. Не просто — в пустоту или на деревья. Я всматривалась в пейзаж, отмечала изменение линии горизонта, следила за птицами, что вспархивали с обочин при приближении отряда. Но чаще всего мой взгляд сам собой находил Его.

Герцог держался близко к карете. Не впереди, как следовало бы по его титулу, не там, где можно было бы командовать отрядом и задавать темп, а рядом. Иногда — сбоку, на расстоянии вытянутой руки. Иногда — чуть сзади, будто сторожевой пёс. А иногда я замечала, как он оказывается впереди кареты, и его тень всё равно ложится на моё окно.

Он смотрел на меня. Я знала это точно. Не всегда прямо, не всегда в глаза, но каждый раз, когда я поднимала взгляд, я находила его в зоне видимости. Иногда мы встречались взглядами, и ни один из нас не спешил отвести глаз. Эта игра, напряжённая, почти детская, казалась нам обоим естественной. Кто первый дрогнет? Кто притворится, что смотрел мимо, просто из скуки? Ничего важного, просто случайный взгляд.

Я не пыталась скрыть, что смотрю на него, не пыталась сделать вид, что я выше этого. Мне нравилось это молчаливое состязание. В нём не было слов, не было жестов — только взгляд и расстояние.

— Ох, нам ещё долго? Когда же мы, наконец, приедем⁈ — в карете раздался звонкий, раздражённый голос Арианы, нарушивший мой покой и дневной сон уставшей Эвы.

Я еле сдержалась, чтобы не закатить глаза, мы обсудили все перед отъездом и не раз. Капризный голос сестры герцога, с его звенящей нетерпеливостью, пробивался сквозь стены кареты.

Вдовствующая герцогиня, хоть и пошла на поправку, всё ещё была слаба. Очищение её мыслей от чужого магического влияния отнимало много сил. Она больше не была той женщиной, что раньше — властной, амбициозной, не знающей усталости в защите рода и титула. Из неё словно выветрилось напряжение, но с ним исчезла и жизненная искра.

Однако ко мне она по-прежнему относилась с почти болезненной неприязнью. Моё присутствие раздражало её, мешало сосредоточиться на выздоровлении. Я это чувствовала каждой клеткой.