Том 7. Сухой хлеб - Андрей Платонович Платонов

– Ступай к брату, отнеси ему рыбину и скажи, чтоб к свадьбе готовился.

Понесла девушка рыбу к царю, а сестра царя упросила рыбака отвезти ее далеко-далеко, на другой берег моря, иначе беда ей будет от брата-царя. Добрый рыбак отвез царевну на другой берег моря, и осталась царевна в чужой земле одна. Отошла она от берега в лес, увидела там дупло и стала жить в лесу, а как ей дальше быть, не знает. В лесу безлюдье, никого нету, питается молодая царевна ягодами да дикими плодами; изголодалась она, оборвалась одеждой, обнищала. И увидела она однажды старую женщину; женщина пришла в лес по грибы. Спряталась царевна в дупло, а женщина еще прежде углядела ее. Подошла женщина к дереву и говорит:

– Не бойся меня, не укрывайся. Если ты старая старуха, будешь мне старшей сестрой, если молодая, будешь дочерью. Выходи, дай взглянуть на тебя!

Отвечает ей из дупла царевна:

– А как я выйду-то, да я бедная, одеться не во что! Ушла старуха в свою избушку, собрала платье и

мужу своему старику похвасталась:

– Клад нашла в лесу, дочку нерожденную.

Обрадовался старик:

– Вот и ладно. Дети всегда к добру.

С тех пор сестра царя стала жить в избушке у старых людей. Пригляделись старики, видят – гостья их душою ласкова, нравом терпелива, а что шестой палец у нее на руке, так это к счастью. А у стариков был сын. Они и говорят:

– Настасья (царевну Настасьей звали), Настасья, ты девица на возрасте, выходи замуж за нашего сына,

А Настасья и не видела их сына.

– А где же он? – спрашивает. – Где ваш сын?

А сын их восемнадцать лет в другом лесу живет и там свиней пасет.

Тогда Настасья-царевна велела привести домой стариковского сына, а сама думает:

«Уж лучше я за свинопаса замуж выйду, чем за родного брата: так-то!»

Привели старики своего сына, а тот весь мохом и щетиной оброс.

Поглядела на него Настасья-царевна и сначала ничего не сказала, вздохнула только. Вот остригла, обмыла, обрила царевна своими руками свинопаса, а на другой день на ярмарку со старухой съездила, там платье-одежду купила и в то платье обрядила свинопаса. Потом стала она его уму-разуму учить. И тут сказала ему наперед: если будешь, дескать, грамоте учиться, будешь жить по правде, тогда я подумаю-подумаю, да и замуж за тебя выйду. Научила его Настасья, что сама знала и умела, а потом и говорит старикам:

– Воля ваша, а как вы желали сына своего на мне женить, так я согласна…

Обрадовались старики, а сын их и того пуще; он все не верил, что Настасья полюбит его, пастуха.

Прошло еще время, два года, родился у Настасьи сын. Мальчик родился таким разумным, всем людям был на удивленье. Он еще грудным был, а уж разговаривал с матерью, и чего мать не знает, младенец ей скажет. Такой был осмысленный от роду. Вот были бы рады внуку дедушка с бабушкой, а их не стало на свете, померли они.

Поехал однажды отец на деревню в гости, а Настасья

дома при сыне осталась. Ждет-пождет мужа, а его все нету.

«Не случилось ли чего, – думает Настасья-жена. – Пойду-ка я в деревню, кликну его, а сын в колыбели полежит, он у меня разумный».

– Ты лежи да дом сторожи, – сказала она сыну, – а я за отцом пойду.

– Иди, мама, – сын ей в ответ. – Да гляди-ко, ненастье будет,

А мать ему:

– А я туда-сюда и вернусь. Я до ненастья управлюсь. И ушла. Вскоре на дворе началась непогода, пришла

буря с дождем.

Долго не было ни отца, ни матери. Соскучился мальчик лежать в колыбели, да и в избе стало смеркаться.

Подумал мальчик: «Хоть бы пришел кто ко мне, что ж я один-то лежу!»

Только он так подумал, в это время кто-то и входит в избу.

Видит мальчик – старичок пришел. Обрадовался гостю маленький хозяин:

– Садись, – говорит, – на лавку и сказывай – чей ты сам будешь, откуда явился…

Удивился старичок: как, дескать, такой малолетний, сам еще в колыбели лежит, а уж так явственно разговаривает. Однако чужой дом – не свой, в нем и порядок другой. Значит, дело тут хозяйское: младенцы, может, умнее стариков.

Старичок и говорит: как ночь, так под печкой в его доме говорит и стонет кто-то: «Ой душно мне, ой душно мне!» – а идет он в город к колдуну Асону, а колдун этот умнее всех на свете, он все знает, так в их деревне самые старые старики и старухи сказывают, а они-то знают, давно, чай, на свете живут, больше него.

Мальчик слушал-слушал и говорит гостю в ответ:

– Гляди-ко, дедушка, попросит у тебя Асон половину того, что лежит зарыто под печкой, так ты ему половины не давай, а дай четверть да про меня, гляди, ничего не говори. А теперь возьми на полке хлеба, там и квас стоит, поешь да отдохни.

Поел старик, отдохнул, спасибо сказал и в город к Асону пошел. Разыскал он там двор колдуна Асона и к нему: вот, господин колдун, как ночь, так у меня дома под печкою страшное дело делается; так нельзя ли, говорит, узнать, что есть там такое и нас со старухой от напасти избавить.

– А можно, – говорит колдун Асон. – Можно тебя со старухой от напасти избавить, а ты мне дай половину того, что под печкою лежит.

Старик ему:

– Нет, Асон, – будет с тебя и четверти. Асон старику:

– А трех четвертей тебе не много ли?

– Да нет, – старик ему, – где же много, когда до полного четверти не хватает!

«Жаден старик, – подумал Асон. – Ну да я с него свое возьму, не сейчас, чай, добро-то делить».

Поехал Асон к старику. Вот приехали они в избу, где жил старик, велит Асон печь ломать. Когда сломали печь, видят – яма под печью, а в яме золото да серебро, верхом полно. Обрадовался старик и стал раскладывать клад на четыре части. Колдун ему и говорит:

– А ведь ты, старик, не своим умом живешь! Кто тебя научил дать мне четверть и не давать половины?

Старик и туда и сюда: у меня, дескать, и своя голова не бедна, видишь – круглая, Да Асон-то колдун хитер.

– А ты скажи, – повторяет, – кто тебя уму научил. Скажешь, так я с тебя и четвертой доли не возьму, весь хлад тебе