Осознанное сновидение - Роберт Ваггонер

Я не переживал практически ничего злого. Почти все мои встречи с бессознательным были отзывчивы, глубоки, познавательны и полезны. Некоторые — как переживание эмоционального тона — были немного ошеломительными, но никакое нельзя назвать злым. И всё же я знаю, что мне нужно лично для себя разрешить вопрос: Существует ли зло по сути? Найду ли я его лежащим в тёмных уголках бессознательного? Просто я слишком глубоко зашёл в осознанное сновидение, чтобы не знать.

Итак, я решил это как-нибудь выяснить в моём следующем сознательном приключении, и вот что я открыл:

Я не помню, как я осознал себя, но я обнаружил себя несущимся сквозь относительно тёмный космос. Наконец-то я мог поискать ответ. Я решил дойти до конца вселенной, чтобы открыть, существует ли зло. Я пролетал мимо звёзд и созвездий, углубляясь во тьму. Я стремительно проносился сквозь космос, всматриваясь, пытаясь ощутить что-нибудь похожее на сущностное зло. Я продолжал дальше, пока наконец не достиг места, где больше не было видно звёзд. Передо мною виднелись очертания края вселенной.

Я остановился и внимательно всмотрелся в глубокую тьму. Есть ли там зло?

Затем, изнутри, я услышал голос, сообщивший следующее: «Свет поддерживает тьму». И внезапно я понял, что за всяким видимым злом или тьмой есть свет; и именно свет даёт нам ощущение тьмы.

Затем я услышал: «Всё священно и живо». Я интуитивно осознал, что свет есть в каждом живом создании, как условие его существования.

И затем я услышал нечто ещё более ясное: «Даже пространство между вашими пальцами священно и живо». Я взглянул на свою вытянутую руку и увидел пространство между моими пальцами, эту великолепную пустоту, и я понял со всей ясностью, что я живу в священной Вселенной, где даже кажущаяся пустота осознанна и жива. С формой или без, — всё священно и живо.

Мой страх исчез.

ГЛАВА 7

ПЕРЕЖИВАНИЕ СВЕТА ОСОЗНАННОСТИ

В 1995 году исполнилось двадцать лет моему осознанному сновидению. Осознанное сновидение обогатило мою жизнь неизмеримо. Я приобрёл знания и опыт, который никогда бы не получил в аудитории, и новый, глубокий взгляд на мир сновидения. Более того, я чувствовал свою близость к этой заново расширенной внутренности, так как я знал, что там существует наблюдательное и чуткое осознание.

Мои отношения с осознанным сновидением оказались преображающими. Хотя я мог бы сказать, как и многие другие, что «всё это происходит в моём уме», всё же я хотел бы выделить «Ум», а возможно даже и «Мой». Моё представление о своём собственном «я» изменилось в результате этих экскурсий в сознательное бессознательное. Теперь я казался частью большего целого, всегда связного и осознанного. Не то чтобы я лично был божеством, но что всё, абсолютно всё божественно.

Как результат, реальность начала казаться концептуально шире, более неопределённой. Мы склонны считать сновидение «нереальным», а физическую жизнь «реальной», но кто не просыпался от кошмарного сновидения с дико стучащим сердцем? Если сновидение нереально, то как нереальное событие может оказывать воздействие на физическое тело таким реальным, драматичным образом? Многочисленные исследования показали, что сновидение задействует нашу сердечно-сосудистую и дыхательную системы, выработку гормонов, волновую активность мозга и т. д., и что различные действия в сновидении часто коррелируют с соответствующими изменениями в физической системе. Так что сновидение очень реально в том смысле, что оказывает воздействие на наше физическое тело и мыслительную жизнь. Оно может даже отвечать за те часто упоминаемые феномены перемены нашего настроения, когда мы говорим «встал не с той ноги». Так же многие осознанные сновидцы сообщают о переживании «духовного подъёма от осознанного сновидения» в течение часов или даже дней после пробуждения от радостного или восхитительного осознанного сновидения.

Сновидения также «реальны», когда они содержат мысленные события, наделённые значением решения задачи. Кроме частого использования сновидений в терапевтических целях, учёные и исследователи указывают на сновидение, как на предоставляющее творческие решения задач реального мира. Один из наиболее ярких таких примеров случился в 1844 г. Элиас Хоу работал над прототипом швейной машинки, но был в недоумении насчёт того, как машинка должна манипулировать иглой. Ему приснилось, что его схватили дикари, которые угрожали убить его, если он не закончит свою швейную машинку. В сновидении он заметил, что наконечники копий имеют дырки наподобие «игольных ушек», и понял, что ушко иглы для швейной машинки нужно расположить на кончике, для того чтобы машинка работала[51]. Это «реальное» решение случилось в сновидении и привело к «реализации» в мировой индустрии.

Даже если мы не помним сновидений или не видим в них никакого смысла, различные невралгические точки зрения утверждают, что каждое событие в мозге или уме создаёт «общую активность», которая затрагивает весь мозг. Каждое сновидение, как реальное нейронное событие, оказывает некоторым образом воздействие на мозг и ум, а также и на нашу индивидуальность и коллективную реальность[52].

Чем глубже мы погружаемся в природу сновидения, тем больше мы понимаем, что отношение к сновидениям, как к нереальным, — ложная предпосылка. Более того, когда мы учтём, что в физической жизни люди сообщают о галлюцинациях, ложных воспоминаниях, ошибках восприятия и т. д., то мы понимаем, что настаивание на том, что переживания физической жизни являются реальностью в последней инстанции, равно не выдерживают критики. В культурном отношении нас подводят к вере в крайнюю дихотомию.

Когда мы вспомним, что многочисленные физики считают, что каждый так называемый реальный объект существует как сгусток энергии, вращающихся атомов в пространстве, то мы начинаем видеть, что наша воспринимаемая реальность существует лишь как один из вариантов реальности, одна перспектива реальности, одно чувство реальности. Иначе говоря, переживаемая нами реальность — это та, что в основном базируется на наших чувствах. Едва ли её можно считать единственной реальностью; скорее это чувственная, мысленно обдуманная реальность, — во многих отношениях такая же как и сновидение.

Когда, осознавая себя в сновидении, возникает новый синтез, когда сновидец смешивает реальность и иллюзию. Он относит действия, смыслы, мысли и красоту к так называемым эфемерным, невещественным иллюзиям сновидений. Вдруг, границы между реальностью сновидения и реальностью бодрствования становятся ещё более аморфными, так как осознанное сновидение включает аспекты обоих. Новая, объединённая реальность начинает подвергать все реальности сомнению и говорит, что каждая по сути является мысленной конструкцией.

Спустя