Наш Дом. Жизнь в духовном мире - Франсиско Кандидо Хавьер
Мы пока не в сферах абсолютной чистоты мысли, где все существа едины. Мы развиваем духовное сходство в изолированных сообществах и вынуждены вновь и вновь возвращаться на Землю, чтобы накапливать эволюционный багаж.
Потому Наш Дом как город перехода — благословение для нас, «расширение милосердия», где одни готовятся к восхождению, а большинство возвращается на Землю для продолжения спасительного труда. Поймём же величие законов мышления и подчинимся им с сегодняшнего дня.
Сделав паузу, министр улыбнулась и спросила аудиторию:
— Кто хочет воспользоваться возможностью?
Тихо зазвучала мягкая музыка, наполняя зал утончёнными мелодиями.
Венеранда ещё долго говорила, излучая любовь, понимание и мудрость.
Без всякой торжественности, простым изящным вопросом она завершила свою речь.
Когда собрание начало подниматься для прощания, я с удивлением спросил Нарциссу:
— Что происходит? Встреча уже закончилась?
Добрая сиделка улыбнулась:
— Министр Венеранда всегда так делает. Она заканчивает на самом интересном месте. Говорит, что евангельские проповеди начал Иисус, но никто не знает, когда и как они завершатся.
38. СЛУЧАЙ ТОБИАСА
На третий день работы Тобиас порадовал меня приятным сюрпризом. Закончив вечернюю службу, когда другие работники заступили на ночную смену, меня по-братски пригласили в его резиденцию, где меня ждали прекрасные минуты радости и обучения.
Когда я вошёл, он представил мне двух женщин: одну пожилую, другую — средних лет. Одна, как сообщил Тобиас, была его женой, другая — сестрой. Люсиана и Хильда, вежливые и приветливые, выглядели очень изящно.
Мы уединились в прекрасной библиотеке Тобиаса, рассматривая тома в изящных переплётах, наполненные духовной мудростью.
Сеньора Хильда пригласила меня в сад полюбоваться клумбами причудливых форм. Каждый дом в Нашем Доме, кажется, специализируется на определённых цветах. У Лизиаса и Лауры — сотни глициний и ирисов. В жилище Тобиаса бесчисленные гортензии расстилались среди зелёных ковров фиалок. Беседки из тонких деревьев, напоминающих бамбук, увитые вьющимися растениями, образовывали изящную цветущую крышу.
Я не знал, как выразить своё восхищение. Воздух был пропитан упоительным ароматом. Мы обсуждали красоту пейзажа, откуда вдали виднелось Министерство Регенерации, когда Люсиана позвала нас на лёгкую трапезу. Очарованный этой простой и искренней атмосферой братства, я не знал, как благодарить гостеприимного хозяина.
В разгар дружеской беседы Тобиас с улыбкой сказал:
— Друг мой, вы ещё новичок в нашем Министерстве и, вероятно, не знаете мою семейную историю.
Обе женщины улыбнулись, и, видя мой немой вопрос, хозяин продолжил:
— У нас, как и у многих, особая ситуация. Представьте, я был женат дважды…
Он указал на присутствующих дам и весело добавил:
— Думаю, теперь вам всё ясно.
— Ах, да! — пробормотал я, смущённый. — Вы хотите сказать, что сеньоры Хильда и Люсиана были вашими жёнами на Земле?..
— Именно так, — спокойно ответил он.
Тогда заговорила сеньора Хильда:
— Простите нашего Тобиаса, брат Андре. Он всегда готов говорить о прошлом с вновь прибывшими.
— Разве не радостно, — добавил он в добром расположении духа, — одержать победу над чудовищем ревности и обрести хоть какое-то подобие истинного братства?
— На самом деле, — признался я, — вопрос гораздо глубже. Миллионы людей на Земле вступали в брак не единожды. Как разрешить это, учитывая вечность духа? Мы знаем, что смерть тела — лишь преобразование, а не конец. Узы души существуют в Бесконечности. Как же быть? Осуждать ли тех, кто женился повторно? Многие находятся в таком положении. Я часто вспоминал евангельские слова, где Учитель, говоря о браке, обещал нам жизнь, подобную ангельской.
— При всём почтении к Господу, — добродушно заметил хозяин, — мы пока не в сфере ангелов, а в сфере развоплощённых людей.
— Тогда как же быть? — спросил я.
Тобиас улыбнулся и взвешенно ответил:
— Всё просто. Между неразумным существом и человеком — множество ступеней. Так и путь к ангельскому состоянию — огромная дистанция. Как мы можем стремиться к сообществу ангелов, если не испытываем ещё братства друг к другу? Конечно, есть сильные духом путники, опережающие других, но большинство не замечает ни мостов, ни помощи хранителей. Решение — в самой сути духовного братства. Истинный брак — это союз душ, и его никто не может разрушить.
В этот момент вмешалась молчавшая до сих пор Люсиана:
— Следует добавить, что всем этим счастьем и пониманием мы обязаны любящему духу нашей Хильды.
Сеньора Хильда со скромностью сказала:
— Полно. Я не обладаю особыми качествами. Я кратко расскажу нашу историю, чтобы наш гость понял, через какое болезненное обучение мне пришлось пройти.
Она сделала дружеский жест и продолжила:
— Мы с Тобиасом поженились на Земле, будучи очень молоды, повинуясь духовному сходству. Не буду описывать счастье двух искренне любящих душ. Но смерть, казалось, позавидовала нам и забрала меня при рождении нашего второго ребёнка. Страдание было неописуемым. Тобиас плакал, а я была бессильна перед собственной тоской. Тяжёлые, тёмные дни выпали на мою долю. Я цеплялась за мужа и детей, оставаясь глухой ко всей помощи, которую предлагали духовные друзья.
Я хотела бороться, как курица, защищающая цыплят. Мне казалось, мужу нужно восстановить домашний уют, а детям необходима материнская забота. Ситуация стала невыносимой. Холостая золовка не терпела детей, а кухарка лишь делала вид, что ей не всё равно. Эти две женщины своим легкомыслием дурно влияли на Тобиаса. Он больше не мог откладывать решение и через год таких мук женился на Люсиане — вопреки моему отчаянному сопротивлению. О, если бы он знал, как я негодовала! Я стала как раненная волчица. Моё невежество в борьбе с бедняжкой зашло так далеко, что я пыталась уничтожить её. Тогда Иисус даровал мне судьбоносную встречу: ко мне явилась бабушка, развоплотившаяся много лет назад. Она подошла, усадила меня рядом, прижала к груди, как в детстве, и сквозь слёзы спросила: «Что ты делаешь, внученька? Кто ты? Каково твоё место в жизни? Ты дикая львица или сознающая душа? Наша сестра Люсиана служит твоим детям матерью, работает в твоём доме, ухаживает за твоим садом, терпя гнев твоего мужа. Почему же она не может занять временное место подруги в борьбе рядом с ним? Так твоё сердце благодарит за Божью милость? Ты хочешь раба и презираешь сестру? Хильда! Куда ты дела христианство, которое изучала? Бедная моя внучка!» Утопая в слезах, я обняла святую
