Наш Дом. Жизнь в духовном мире - Франсиско Кандидо Хавьер
Взволнованный до слёз, я спросил:
— А он? Как зовут того, кто сделал тебя такой несчастной?
И тогда я услышал, как она произнесла моё имя и имена моих родителей.
— Ты ненавидишь их? — скорбно спросил я.
Она грустно улыбнулась:
— В дни страданий я проклинала эти воспоминания, питая к нему смертельную ненависть. Но сестра Немезия изменила меня. Чтобы ненавидеть его, я должна была ненавидеть и саму себя. В моём случае вина лежит не только на нём, но и на мне. Поэтому я никого не виню.
Такое смирение растрогало меня до глубины души. Я взял её правую руку, и по ней скатились слёзы раскаяния.
— Послушай, подруга, — сказал я взволнованно, — меня тоже зовут Андре, и я хочу помочь тебе. С этого момента рассчитывай на меня.
— И ваш голос, — наивно заметила Элиза, — похож на его.
— Хорошо, — продолжил я, — до сих пор у меня не было здесь, в Нашем Доме, своей семьи. Но ты будешь моей сердечной сестрой. Рассчитывай на мою дружескую преданность.
На её страдальческом лице появилась улыбка, похожая на луч света.
— Я так благодарна вам! — сказала она, вытирая слёзы. — Уже много лет никто не говорил со мной таким родным тоном, не дарил утешения искренней дружбы!.. Да благословит вас Иисус.
В этот момент, когда мои слёзы лились особенно сильно, Нарцисса по-матерински взяла мои руки и тихо повторила:
— Да благословит вас Иисус!
41. ПРИЗВАННЫЕ К БОРЬБЕ
В первые дни сентября 1939 года Наш Дом пережил потрясение, отозвавшееся и в других духовных колониях, связанных с американской цивилизацией. Речь шла о европейской войне — разрушительной не только для земного плана, но и сулившей великие волнения в мире духовном. Многие существа обсуждали военные события, не скрывая охватившего их ужаса.
Давно было известно, что Великие Братства Востока испытывали на себе антагонистические вибрации японской нации, сталкиваясь с большими трудностями. Они отмечали любопытные факты высокого воспитательного порядка. Подобно благородным духовным кругам старой Азии, сражавшимся в безмолвии, Наш Дом готовился к такому же служению. Помимо ценных рекомендаций о братстве и сострадании, Губернатор призвал к осторожности в мыслях, предостерегая от малейшего недостойного душевного уклона.
Я узнал, что Высшие Духи в этих обстоятельствах считают нации-агрессоры не столько врагами, сколько забияками, чью преступную активность необходимо обуздать.
— Несчастны народы, упоённые вином зла, — сказал мне Салустио. — Даже одержав временные победы, они лишь ускорят свой крах, усугубляя роковые поражения. Когда страна берёт на себя инициативу войны, сея беспорядок в Доме Господа, она заплатит за это ужасную цену.
Я видел, как Высшие Сферы жизни поднялись на справедливую защиту против опасности невежества и тьмы, сплотившихся для установления анархии и разрушения. Сотрудники пояснили, что в таких событиях страны-агрессоры естественным образом становятся мощными центрами сосредоточения сил зла. Игнорируя огромные опасности, эти народы — за исключением благородных и мудрых духов — упиваются контактом с элементами разложения из тёмных зон. Трудолюбивые коллективы превращаются в машины преступления. Адские легионы осаждают великие мастерские общего прогресса, превращая их в поля порока и ужаса. Но пока тёмные силы пытаются охватить разум агрессоров, духовные сообщества благородной жизни спешат на помощь пострадавшим.
Если и чувствовать жалость, то скорее к народу, забывшему о справедливости, а не к тому, кто противостоит злу.
В первые дни войны, отмеченные падением бомб на польскую землю, я находился вечером в Палатах Исправления с Тобиасом и Нарциссой, когда незабываемый звук горна прозвучал более четверти часа. Нас охватили глубокие эмоции.
— Это высший призыв к служению помощи Земле, — пояснила Нарцисса.
— Мы видим признаки того, что война повлечёт ужасные страдания для человеческого духа, — с беспокойством воскликнул Тобиас. — Несмотря на удалённость, вся духовная жизнь Америки берёт начало в Европе. Нам предстоит великий труд, чтобы сохранить Новый Свет.
Звук горна лился странными и величественными переливами. Я заметил, что в Министерстве Возрождения воцарилась глубокая тишина.
— Когда звучит призывный горн имени Господа, — сказал Тобиас, видя моё напряжённое ожидание, — все земные шумы должны умолкнуть, чтобы призыв запечатлелся в наших сердцах.
Когда таинственный инструмент издал последнюю ноту, мы вышли в большой парк, чтобы взглянуть на небо. Глубоко взволнованный, я увидел бесчисленные светящиеся точки, похожие на далёкие фонари, подвешенные к небосводу.
— Этот горн, — сказал также взволнованный Тобиас, — используют Духовные Стражи, стоящие высоко на иерархической лестнице развития.
Возвращаясь в Палаты Исправления, я почувствовал, как моё внимание привлекли звуки, доносившиеся из верхних зон колонии, где проходили общественные пути.
Тобиас поручил Нарциссе важные дела по уходу за больными, а меня пригласил выйти и понаблюдать за движением.
Поднявшись на верхние мостовые, откуда открывался путь к Площади Правления, мы увидели повсюду оживлённое движение. Понимая моё удивление, друг пояснил:
— Эти группы направляются в Министерство Коммуникаций за известиями. Горн донёс до нас лишь весть о тяжёлых обстоятельствах. Мы все знаем, что речь о войне, но, возможно, Министерство сможет дать более подробную информацию. Посмотрите на прохожих.
Рядом с нами, оживлённо беседуя, прошли двое мужчин и четыре женщины.
— Представьте, — говорила одна, — что будет в Министерстве Помощи. Уже много месяцев поток вопрошающих невероятен. Мы с трудом справляемся со всеми обязанностями.
— А у нас в Министерстве Возрождения? — заметил мужчина. — Объём работ сильно возрос. В моём секторе наблюдение за вибрациями Преддверия требует непрерывных усилий. Я уже представляю, что нас ждёт…
Тобиас мягко коснулся моей руки:
— Поспешим. Послушаем, что говорят другие.
Приблизившись к двум другим мужчинам, я услышал, как один спросил:
— Возможно ли, что бедствие коснётся всех?
Собеседник, казавшийся человеком большого душевного равновесия, спокойно ответил:
— Не вижу причин. Единственная перемена — увеличение объёма работы, что, в свою очередь, станет благословением. Впрочем, это лишь моё мнение. Болезнь учит здоровью, бедствие ведёт к равновесию. Китай давно под ударом, но вы не проявляли к этому удивления.
— Но сейчас, — возразил озадаченный собеседник, — кажется, мне придётся изменить свои рабочие планы.
Другой улыбнулся:
— Хельвесио, забудем о «своих планах» и подумаем о «наших общих».
Повинуясь жесту Тобиаса, я
