Столпники и отшельники - Автор Неизвестен -- Православие

Антоний сам взошел на столп и увидел Симеона, стоящего как бы на молитве со сложенными на груди руками. Думая, что преподобный молится, Антоний переждал несколько времени, затем сказал ему: «Отче, благослови меня». Святой не отвечал. Антоний чрез несколько времени снова обратился к святому, спрашивая, почему он не выходит так долго к народу, который вот уже трое суток ждет его. Но ответа не было. Тогда Антоний, угадывая истину, подошел к своему учителю ближе и с ужасом убедился, что он уже умер. Пораженный таким горем, Антоний долго скорбел и плакал у тела почившего и, наконец, утомившись, уснул. Во сне ему явился преподобный и велел преподать благословение собравшимся; а о своей смерти велел сообщить скорее в Антиохии, не разглашая о ней в народе, окружавшем столп. Антоний, проснувшись, не замедлил исполнить волю усопшего и послал сказать о смерти его Антиохийскому патриарху Мартирию. В скором времени патриарх с тремя епископами и множеством народа из Антиохии и окрестностей явился к столпу за телом преподобного. С великим торжеством собравшиеся святители положили его в приготовленный для сего гроб и в сопровождении многих тысяч народа перенесли в Антиохию. Здесь тело с великою честии было предано погребению. В то время, когда жители Антиохии встречали тело святого, в толпе находился человек глухой и немой с четырнадцати лет; как только он посмотрел с верою на мощи, так тотчас же к нему вернулись дар слова и слух. Много и других чудес совершилось при гробе святого. Через несколько лет в Антиохии была построена церковь во имя преподобного Симеона Столпника, и туда были перенесены нетленные мощи его. Император Лев Великий, живший в Царьграде (Константинополе), просил жителей Антиохии, чтобы они позволили перенести святыя мощи в его столицу, но антиохиане не согласились на это, говоря, что святой Симеон для их города есть единственный защитник от врагов и заступник пред Богом.

Поучение преподобного Симеона Столпника о приготовлении к смертному часу

Помыслите, братие мои, о том страхе и той нужде, какие мы будем чувствовать в час перехода нашего из настоящей жизни. Во время исхода души нашей из тела страшное совершается таинство, ибо в то время приступают к ней как добрые ангелы с небесным воинством, так и начальники тьмы со всеми противными силами, — с тем, чтобы восхитить ее в свои жилища. Если она во время земной жизни занималась приобретением добродетелей и провела жизнь честно и праведно, то во время исхода ея из тела ей сопутствуют приобретенные ею добродетели; ангелы Божий окружают ее, не дозволяя враждебным демонам прикоснуться; она идет в путь свой со святыми в радости и веселии. Святые ангелы воспевают о ней победные песни, представляют ее Спасу и Царю славы Христу, поклоняются Ему вместе с нею и всем воинством небесным, отводят ее в место покоя неизглаголанной радости и вечного света, где нет ни скорби, ни воздыхания, ни плача, ни беспокойства, но жизнь вечная, радость непрерывная, со всеми благоугодившими Господу, в небесном царстве. Если же она во время земной жизни раболепствовала постыдным страстям, была предана плотоугодию и прельщалась суетным миром, то в час смерти ей предстают злые демоны, окружают ее, не дозволяя ангелам Божиим приблизиться к ней, и, несмотря на плач и воздыхания, влекут ее в места темные и плачевные, влекут туда, где блюдутся все беззаконники до дня суда и вечного осуждения, и куда низвержен сам диавол с слугами своими. Посему еще в продолжение жизни мы должны, братие мои, заботиться об окончании оной и приобретать те добродетели, которые могут защитить нас во время смерти от враждебных демонов. Какие это добродетели, кои должны мы приобретать? Любовь, кротость, великодушие, умеренность, терпение, рассуждение, смирение, молчание, мужество, правду, воздержание, девство, кои в страшный час суда так защитят нас, что никто не осмелится вступить с нами в борьбу. Пороки же, кои увлекут душу в погибель, суть ненависть, гордость, жестокосердие, безпечность, празднословие, зависть, надмение, злопамятство, неведение, гнев, ярость, леность, сладострастие, сребролюбие и вообще всякое сатанинское беззаконие. За эти-то пороки душа наша в день смерти присоединится к сонму демонов. Ибо если мы их предпочитали во время жизни, то они не оставят нас и после смерти, но будут обладать нами так, что никто не избавит нас от них. Итак, пока есть время постараемся стяжать те добродетели, коими мы можем пособить себе во время смерти, дабы защититься ими от врагов наших, а для сего будем непрестанно представлять себе силу врагов наших и те бедствия, кои производят они, убегать от них как от змия и огня; а если они уже возобладали нами, то поспешим освободиться от них и приготовимся к исходу, дабы, когда Господь толкнет в двери, нам быть готовыми. Причиною же неготовности нашей бывает невоздержание в пище и питии, непрестанные помыслы об удовольствиях плотских, что все уничтожается от поста, жажды, бдения и уединения. В безпечность приводят душу также и воспоминания о предметах, причиняющих скорбь душевную, каковы похоть плотская, славолюбие и властолюбие, кои, не быв удовлетворяемы, обыкновенно ввергают человека в уныние. Впрочем, если мы будем презирать эти предметы со всею горячностью и любить Бога, то освободимся и от сих пороков[3].

Преподобный Даниил Столпник

Преподобный Даниил Столпник родился в 409 году в окрестностях города Самосаты, в Месопотамии. Рождение его было плодом долгих и пламенных молитв матери его Марфы. Не имея детей и вынося вследствие того много оскорблений и упреков со стороны мужа и родственников, благочестивая Марфа не раз в ночной тишине с горькими слезами изливала свою скорбь пред Богом и умоляла Его разрешить ее неплодие и таким образом снять с нее поношение среди людей. Молитва ее была услышана, и Бог даровал ей сына Даниила, великим подвигам благочестия которого удивлялась впоследствии вся Византийская империя.

Когда Даниилу исполнилось пять лет, родители его, по примеру родителей Иоанна Предтечи, решились посвятить его на служение Богу и с этою целью отправились с ним в один из ближайших монастырей. Однако игумен этого монастыря не посоветовал им так рано обрекать Даниила на трудную иноческую жизнь и убедил их взять его домой и там воспитывать в страхе Божием, чтобы он сам, когда достигнет зрелых лет, добровольно мог выбрать свой жребий. Но Даниил до зрелого возраста в родительском доме далеко не дожил; стремление к высшей духовной жизни пробудилось в нем весьма рано: на двенадцатом году своей жизни он уже решился