Мифы о начале времен. От демиурга и хаоса до великана Имира и змеи-прародительницы - Владимир Яковлевич Петрухин
Настала пора женитьбы, и сваты от Ярла поехали к дому Херсира (так именовались вожди небольших племенных объединений). Дочь Херсира Эрна — «Умелая» — стала супругой Ярла и родила ему детей, младший из которых звался Кон — «Отпрыск». Дети унаследовали любовь к занятиям отца, но младший ведал также руны — целебные, волшебные (они могли притупить меч), могучие, способные успокоить море. Он знал птичий язык и мог усмирить огонь — в знании рун юный Кон спорил с отцом и был настолько мудр, что обрел право именоваться Ригом, именем божественного предка. Собственное имя юного Кона означает королевский титул — конунг.
Вещий ворон напомнил конунгу, что тому пристало не только охотиться, но и воевать на коне. Ворон — птица Одина, сеятеля раздоров и битв: он прокаркал, будто земли датских конунгов лучше, а дома — богаче, чем владения Кона. Стало быть, Кон должен обратить оружие против соперников…
Таинственный Риг похож по своим поступкам на Одина, и комментаторы песни полагают, что он и был Ригом. Но главное в «Песни о Риге» — представления о становлении человеческого общества, которые кажутся непривычными в сравнении со средневековой социологией. Аристократы — конунги, ярлы и херсиры, а не рабы — должны представлять древнейшее божественное сословие. Три сословия европейского средневековья — крестьяне, рыцари (дворяне) и священники. Их главные занятия — работа, война и молитва — признавались равно необходимыми, ибо рыцари должны были защищать телесную жизнь кормящих их крестьян, а попы — заботиться о спасении всех душ. Социология «Песни о Риге» мифологическая: сословия возникают как мифологическая вселенная и развиваются от грубых и хаотических форм к более совершенным. Недаром красота и юность приписывались лишь вождям; вечно юные боги также были последними — младшими из творений. Эта первобытная теория эволюции не призывала к усовершенствованию общества: Трэль и его потомки, по виду мало отличающиеся от безобразных хтонических тварей преисподней, были навечно рабским родом. Напротив, магические знания, которыми был наделен Ярл, не направлялись на благополучие всех сословий — они демонстрировали сверхъестественное право аристократии на власть.
Народные легенды южных славян — болгар и македонцев — сохранили этот архаичный взгляд на мир. В райском саду Адам и Ева успели наплодить немало детей, но праматерь не успела помыть их всех к приходу Господа. Она показала Ему только чистых деток, и Он благословил их. Тогда Еве стало жаль грязнуль — она и их привела к Господу. Те тоже получили благословение, но из чистых получились князья да цари, и из нечистых — трудовой люд. К славянским легендам еще вернемся в конце книги.
Итак, боги наделили доделанных ими из подручного материала людей жизнью и судьбой и переместили с края света, берега моря, в центр мира — Мидгард, сделали из объектов природы носителей культуры, породили сословия и научили вождей магической мудрости. Другие человекоподобные существа — великаны и карлики — заселили окраины обитаемого мира и земные недра. Для богов настал черед обустраивать сам Мидгард. В середине мира, рассказывает Высокий, боги построили себе город и назвали его Асгард.
Пока речь о том, что боги обитают на созданной ими земле. Гюльви же интересовало, как можно попасть с земли на небо, и Высокий отвечал, что боги построили радугу — мост от земли до неба. Он очень прочен, но именуется Биврёст — «Трясущейся дорогой»: мост тот подломится, когда по нему поедут на своих конях огненные сыны Муспелля перед концом света. Биврёст и сам пламенеет: красный цвет радуги — это пламя, которое заслоняет небо от инеистых великанов. Этот мост именуется еще Мостом асов, потому что боги каждый день съезжаются по нему на суд в свое главное святилище. Это святилище с престолами было построено в первую очередь для Одина и его двенадцати асов на поле Идавёлль в середине Асгарда. «Все там внутри и снаружи как из чистого золота». Люди называют это Чертогом Радости. Из этого рассказа следует, что Асгард одновременно находится и на небе, и на земле — в центре божественного мира.
Читатель уже мог обратить внимание на то, что мир тьмы — Нифльхейм — был погружен в глубины Мировой бездны, преисподнюю. Одновременно мир тьмы располагался на краю света — там великан породил Ночь. Кромешная (внешняя) тьма со всех сторон окружала возникающий мир богов и людей, и центр этого мира становился центром космоса вообще. Там росло мировое древо — Иггдрасиль, о котором еще пойдет речь.
Царство богов в Мидгарде. Война асов и ванов
Мир богов начался с убийства чудовищного великана — из его тела был создан космос, и боги-асы стали первыми культурными героями, создателями благ. Сразу после сотворения космоса асы, собравшиеся на Идавелль-поле — «Поле неустанной деятельности», стали строить высокие капища. То были жилища богов, которые служили одновременно и храмами: главным из них стал Чертог Радости, Глядсхейм, с двенадцатью престолами для асов и престолом для Всеотца.
Боги построили кузницу, создали клещи и другие кузнечные инструменты и стали ковать сокровища — так рассказывала Одину сама вёльва. Боги играли в золотые тавлеи, «все у них было только из золота».
Это наивное описание золотого века, напоминающее о жажде богатств, к которым стремились германские варвары, дополнялось не столь уж наивным отношением к ремеслу, прежде всего кузнечному, как к божественному делу — делу демиургов. Огонь самого солнца в мифе раздувался кузнечными мехами — кузнецы у многих народов почитались сверхъестественными умельцами, обладающими магическими знаниями. Имя знаменитого эпического кузнеца, которому посвящена специальная песнь в «Старшей Эдде», — Вёлунд — сродни имени вёльвы: он кует сокровища и одновременно строит козни против пленившего его конунга (русское слово «козни» также родственно словам «кузнь, кузнец»).
Сами боги-асы были кузнецами, но специально этим ремеслом занимались черные альвы, та часть существ, что обитала в земных недрах и каменных жилищах, ведь руда и драгоценные металлы были скрыты в земных глубинах. Впрочем, и знать не брезговала кузнечным ремеслом. С кузнецами — изготовителями стихов — сравнивали и поэтов-скальдов. Коварный ас Локи, породивший чудовищ, которые должны сгубить мир, на поэтическом языке именовался «кузнецом несчастья». Пока боги пребывали в золотом веке, казалось, ничто не предвещало их грядущей гибели.
Но и золотые тавлеи — игра богов — не беззаботное развлечение, ведь в этой игре всегда есть проигравший. Еще римский историк Тацит во II веке н. э. писал, что германцы относились к игре (в кости) как к важному делу и азарт их доходил до того, что, проигравши все, они ставили на кон свою
