Большая книга мифов Азии - Елена Валерьевна Яворская-Милешкина

— Куда это подевалась твоя бородавка? — спросил сосед, как только увидел старика. — Твое лицо стало гладким, как у ребенка!

Старик рассказал обо всем: и о том, как он обучал танцам чертей, и о том, как они взяли в залог его бородавку, и о том, что сегодня вечером он обещал им вернуться и показать еще несколько танцев.

— Пожалуйста, разреши мне сегодня пойти в лес вместо тебя! — попросил глупый сосед. — Я тоже хочу избавиться от бородавки!

Добрый старик согласился и рассказал своему завистливому соседу, как найти то самое упавшее дерево с дуплом, возле которого ночью танцуют черти.

Сосед отправился в лес и залез в дупло. И вот наступила ночь; на поляне показалась компания чертей.

— Что-то не видно нашего старика, — шумели они. — Вроде бы пора ему уже появиться.

— Я здесь! — сказал глупый старик и вылез из дупла.

— Не похож ты на нашего вчерашнего гостя, — заявили черти. — По-моему, нас вчера учил танцам другой человек.

— Нет-нет, это был я! — уверял старик.

— Ну хорошо, — сказал главный черт. — Давай начинать. Танцуй!

Старик начал танцевать, но так как танцором он был никудышным, черти уверились в том, что перед ними не тот человек.

— Ты танцуешь безобразно, — сказали черти. — Иди туда, откуда пришел, только залог не забудь забрать.

С этими словами черти налепили старику на щеку бородавку. Вот так злой и глупый сосед, который хотел обмануть чертей, остался с двумя бородавками вместо одной.

Утагава Хиросигэ. Луна над водопадом. XIX в.

Проклятый отшельник

Однажды монах по имени Мусо, совершавший паломничество, заблудился в незнакомой местности. Он долго блуждал по лесам и наконец, совершенно выбившись из сил, вышел на край небольшой долины. Мусо очень обрадовался, увидев, что неподалеку, у самого края леса, стоит маленькая хижина, и решил попроситься туда на ночлег.

Он постучал в дверь, и ему открыл древний старик в одежде отшельника.

— Пожалуйста, — сказал монах, — пустите меня переночевать. Утром я пойду дальше.

— Нет уж, — неожиданно грубо ответил старик. — Я отшельник, а не хозяин постоялого двора. Спустись в долину, там есть деревня. Наверняка кто-то из селян пустит тебя переночевать.

Огорченный и удивленный таким приемом, монах поплелся в деревню, и там удача улыбнулась ему. Его приветливо приняли в доме деревенского старосты, накормили и отвели ему небольшую комнатку для ночлега. Но Мусо был удивлен тем, что из-за двери ему как будто слышался чей-то плач. Как только он собрался спать, в комнату заглянул молодой человек.

— Уважаемый путник, — сказал этот юноша. — Мы не сказали вам, что несколько часов назад скончался мой дедушка, глава той самой семьи, в доме которой вы сейчас находитесь. Но это не единственная неприятная новость. Я не могу подробно вам обо всем рассказать, скажу только, что в нашей деревне уже несколько лет творятся страшные и непонятные вещи. Вот даже сейчас мы не можем выполнить над телом умершего все необходимые обряды и вынуждены уйти. И мы были бы очень благодарны вам, если бы вы согласились остаться на ночь у тела. Если вы не хотите, если вам страшно и вы решите уйти, мы, конечно, поймем вас. Не обижайтесь, но это и правда все, что я могу вам сказать.

Кано Масанобу. Пейзаж с путниками. Кон. XV — нач. XVI в.

Мусо сказал:

— Отчего же? Я останусь рядом с телом вашего уважаемого родственника и прочитаю все необходимые молитвы. А вы возвращайтесь, когда сможете.

Юноша горячо поблагодарил монаха и вышел.

Мусо отправился туда, где лежало тело умершего и куда гости, приходившие прощаться, складывали погребальные подношения и припасы для трапезы, которая почему-то так и не состоялась.

Монах начал читать молитвы и вскоре почувствовал, как в комнату будто ворвался ледяной ветер, далее послышались чьи-то тяжелые шаги, и в дом вошел демон ужасного вида. Он сожрал все припасы, все подношения, проглотил даже тело покойного. Мусо сидел ни жив ни мертв и молился про себя, чтобы чудовище его не заметило.

Наевшись, демон покинул дом.

Остаток ночи монах провел в молитвах, а когда внук покойного и вся его родня робко потянулись обратно в дом, рассказал им о том, что видел ночью.

— Да, это именно то, о чем я боялся вам поведать, — сказал молодой человек. — С недавних пор в нашем селении хозяйничает это чудовище. Мы не можем понять, откуда оно взялось.

— А почему вы не обращались к отшельнику, который живет возле леса? — спросил Мусо. — Может быть, он помог бы вам изгнать этого демона, хотя он сам — человек неприветливый и, кажется, очень суровый.

— Возле леса нет никакой хижины! — удивленно воскликнул молодой человек. — И никогда не было! Я точно это знаю, потому что живу в этом селении с самого рождения.

Вся прочая родня подтвердила его слова.

Кацусика Хокусай. Путники на мосту любуются снегом. 1830-е гг.

Ничего не понимая, Мусо пошел на поиски хижины и, дойдя до края долины, увидел ее. Он постучал в дверь.

Отшельник открыл ему и сказал:

— Я так и знал, что ты придешь снова. Извини меня за вчерашнюю грубость и за то, что тебе пришлось познакомиться с моим настоящим обликом. Я не человек, я — дзикининки. Когда-то я был священнослужителем, но никак не мог смирить свою жадность и грубость. За все обряды я требовал у местных жителей денег и подношений. Вот поэтому после смерти я перевоплотился в дзикининки и теперь пожираю трупы умерших во всех ближайших селениях. Я очень прошу тебя, помоги мне искупить свои прегрешения! Я знаю, что молитва по-настоящему доброго и праведного человека может избавить меня от проклятия!

Кто такие дзикининки?

В буквальном переводе это слово означает «пожиратель плоти». В японском фольклоре так именовался дух, пожирающий тела умерших по ночам. Днем он может принимать облик обычного человека. Считалось, что в дзикининки можно превратиться, если совершить при жизни какой-то тяжелый грех. Большинство легенд утверждают, что эти духи сами страдают от того, что делают, и иногда обращаются к праведным людям, чтобы те своими молитвами помогли им избавиться от кармического наказания.

Мусо начал читать молитвы, и вскоре исчезли и хижина, и отшельник. А монах увидел, что стоит у старой, заросшей травой могилы.

Больше ни в этой деревне, ни в ближайших окрестностях никто ни о каких дзикининки не слышал.