Перстень Мораны - Александра Кармазина
— Меня зовут Илона*, — ответила хозяйка дома,чье имя оказалось таким же красивым и экзотическим, как она сама.
*главная героиня первой книги цикла «Хозяин моего дома».
Глава 25
Отчаянно зевая, Кира вытерла выступившие на глазах слезы. Физически уставшее тело требовало отдыха, но вытрепанные оголенные нервы не позволяли. Не было даже намека на сон. С долей зависти взглянув на мирно сопевшую на своей половине кровати Вику, Долинская в который раз пожалела, что не обладает способностью отключать чувства. Так хотелось тоже лечь и отрубиться хотя бы на несколько часов, но мысли не давали ни секунды покоя.
Соскользнув с постели, Кира подошла к окну и присела на широкий подоконник. За стеклом клубилась плотная темнота — непроглядная и холодная. Девушка знала, что внешнее спокойствие и тишина обманчивы. Где-то там, во мраке ночи, бродила она — Морана, а еще ее приспешники. Именно последние волновали Киру даже больше, чем сама богиня. Она ощущала, как что-то начинает происходить. Казалось, вокруг закручивалась воронка торнадо, которая затягивала в себя все и всех.
Сжав переносицу двумя пальцами, Долинская на какое-то время зажмурилась. Когда она открыла глаза, чуть не свалилась с подоконника от неожиданности. Прямо напротив, пристально рассматривая ее, сидела невысокая молодая женщина. Очень странная… Все в ней было необычно — и широкая серая юбка в крупных розовых цветах, и небрежно повязанный на голове платок с бахромой, и длинная растрепанная коса, что лежала на плече, и внимательный взгляд. Незнакомка выглядела слишком аутентично, а потому не вписывалась в современный мир, несмотря на то, что комната тоже была оставлена довольно старомодно и просто.
Ахнув, Кира прижала ладони к лицу, не понимая, кажется ей или в доме живет кто-то еще, кроме харизматичного блондина и его красотки-жены. Осторожно раздвинув пальцы, Долинская посмотрела на то место, где только что видела странную девушку. Та исчезла.
— Что еще за… — пробормотала Кира, слезая с подоконника. — Меня глючит или что? Теперь еще будут люди, помимо домов, что ли?
— Чего ты там бормочешь? — приподнялась на локте Вика, сонно хлопая наращенными ресницами.
— Ничего. Спи, — ответила Кира.
Долинская решила, что нужно попить воды и ложиться спать, иначе еще не такое привидится. Уставшая нервная система начинала зависать подобно перегревшемуся компьютеру, что неудивительно. Аккуратно открыв дверь, Кира вышла в узкий коридорчик, что вел на небольшую лестничную площадку. Ступая босыми ногами по ковровой дорожке с коротким ворсом, она вышла к перилам. Вспоминая слова Илоны о том, что кухня находится справа от гостиной, Кира уже хотела спуститься по крутым ступеням, когда услышала приглушенные голоса внизу.
— Как они вообще смогли выйти к поселку? — спросила хозяйка дома громким шепотом.
— Как бы там ни было, — ответил ей приятный грудной баритон, который принадлежал Богдану, — это хорошо.
— Думаешь, Витольд постарался?
— Возможно, — предположили ей в ответ. — Может, кто-то из тех, что в поле.
— Что делать будем, Богдан?
— Подождем, — проговорил он. — Мы не можем помочь, если они не захотят. Ты видела их? У несчастных детей вся жизнь перед глазами пролетела… и не только их…
Кира невольно приподняла одну бровь. Детей… Он говорил так, как будто прожил не два и не три десятка лет. Не случись ей увидеть Богдана пару часов назад, можно было подумать, что эта фраза принадлежит глубокому старику. А еще он явно знал, о чем говорил — о том, что случилось с Вадимом и Аленой.
— Позвоню завтра Даше, — заключила Илона. — Она это за…
— Тише, — прервал ее вдруг собеседник. — Мы уже не одни.
Эти слова вынудили Долинскую попятиться. Она была готова дать голову на отсечение, что не выдала себя ни движением, не чем бы то ни было еще, но, судя по всему, у хозяина дома был очень острый слух. Кира отпрянула в угол, в темноту, когда послышались шаги и через гостиную прошел хозяин дома. На короткие секунды остановившись, он запрокинул голову, чтобы взглянуть наверх. Со страху Кире даже почудилось, что в его глазах промелькнули красноватые искры — такие, как тлеют на черных углях, когда те догорают. Прижимая ко рту ладонь, девушка затаила дыхание, боясь даже пошевелиться.
Только когда Богдан исчез в другой комнате, Долинская облегченно выдохнула.
— Чего там притаилась? — раздался вдруг снизу голос Илоны. — Ну-ка, выходи, — несмотря на содержание предложения, точнее, приказа, в тоне не было раздражения или негодования — лишь мягкий укор, который почти граничил с лаской.
Понимая, что ее все же застукали на месте преступления, Кира почему-то надеялась на чудо. Очень уж не хотелось быть уличенной в подслушивании.
— Давай-давай, иди сюда, милая, — снова велела Илона.
Кира уже подалась вперед, готовая выйти из своего укрытия, когда увидела, как на середину гостиной вышла та самая девушка в широкой серой юбке.
— Что опять натворила?
— Я чего? Я ничего, — с нотками обиды проговорила та в ответ, опуская повязанную нежно-голубым платком голову.
— Слышала уже, — строго ответила Илона. — Давай, признавайся, а то позову сейчас Богдана и…
— Нет-нет, — схватила ее за руки молодая женщина. — Только не надо Батюшку.
В очередной раз за эту ночь Кира не поняла, в чем дело. Что за черт вообще творится в этом доме?! Дети, батюшки… Какой он ей батюшка, если выглядит почти ровесником, если еще не помладше?! Или Богдан — священник? Тоже как-то не похож…
— Говори, — снова потребовала Илона. — Я же знаю, что всегда прячешься, если набедокурила что-то.
— Я ходила смотреть на новых человечек…
— Ай, — протянула Илона, прижимая ладонь ко лбу. Запрокинув голову, она на мгновение прикрыла яркие синие глаза, после чего подошла ближе и взяла собеседницу за кончик косы. — Вот мало тебя драли за волосы, да? — этот жест явно значил что-то особенное, потому что обладательница красивой широкой юбки как-то сжалась и стала ниже ростом.
— Матушка-а, — виновато протянула она. — Мне кажется, что эта черная девка…
— Брюнетка, — машинально поправила ее Илона.
— … видела меня.
— Чего?! — теперь в голосе Илоны звучало не просто удивление, а что-то большее. — Как так?
— Вообще не поняла
