Нино и её призраки - Анна Теплицкая
Веет пьяным и душным — прикрываю глаза, сердце начинает биться медленно и невнятно. Смотрю на Ника — его большие глаза светятся больной любовью, из синих они становятся совсем темными. Я манерно закусила губу: «Температура растет, и я чувствую, что люблю тебя».
В какой-то момент Алексей Александрович извинился и вышел, оставив нас вдвоем. Ник тут же подскочил ко мне и схватил за руки, покрывая их поцелуями: «Хочу тебя».
Я отстранила его от себя и поглядела как на сумасшедшего. «А я-то думала ты такой застенчивый мальчик. Но ты мало того, что явился ко мне домой, не постеснявшись мужа, так еще смеешь говорить такое».
— Я думаю о тебе все время, — глухо сказал он.
Я перешла на шепот: «Ты с ума сошел, черт тебя побери. Мой муж сейчас вернется и убьет тебя!»
— Мне все равно, представляешь?
— Не представляю.
Он стал целовать меня, не просто страстно, а как будто с отчаянием, а я неубедительно отталкивала его в надежде, что мое псевдонеповиновение останется для всех тайной. Даже если сейчас Алексей Александрович вернется, я скажу: «Смотри на него! Представляешь, совсем спятил». Но муж не возвращался, а настойчивые поцелуи Ника расплавили меня. Чужая страсть переметнулась ко мне слишком быстро, и вскоре я уже сама перестала соображать. Дыхание сбилось, и я стала целовать его в ответ. Я не заметила, как вернулся Алексей Александрович, сколько он наблюдал за нами, перед тем, как положить руки мне на бедра. Я вдруг чувствую: мы — одно целое, одна душа, и нам нельзя расставаться. После того, как мы закончили — через четыре часа; после того, как он ушел, я ощутила внезапную пустоту внутри. Вместо наполненности.
«Как ты на это решился? Мой муж — профессиональный военный», — постоянно спрашивала потом я у Ника, и его уклончивые ответы приводили меня в восторг. Это было демонстрацией его сумасшедшей любви.
«Может быть, он отбитый на голову», — говорила Алиска. «Может, — весело отвечала я. — Мне это неважно».
С этой ночи жизнь изменилась бесповоротно. Мы стали встречаться почти каждый день: утром, в полдень и вечером. «Вот такая история. Вы в шоке от меня, Николай Васильевич»?
— Разочарую немного, Нино. Врач не может быть в шоке. Честно сказать, от вас я даже ожидал нечто подобное. А вот поведение вашего супруга меня слегка удивило. Мы с ним не знакомы, но судя по тому, что вы рассказывали раньше… Я бы скорее выразился так: произошедшее не совсем вписывается в его мотивационное поле. Хотя… Что, интересно, побудило его так поступить? Какое направляющее начало руководит мыслями, действиями и поступками этого человека?
— Так же подумали и мои подруги.
Впоследствии я пересказывала свои ощущения Алиске и Ие, которых позвала на чай. Ия была в восторге, Алиса в шоке. «Это не в характере Алексея Александровича. Я вообще не представляю его в таком амплуа».
— Почему нет? — удивилась Ия. — Он очень страстный. У него такие глаза… — И, поймав мой взгляд, смущенно добавила: — Ну а что, я всегда говорила, что он вполне в моем вкусе мужчина. Я тебе завидую, Лат'ираки[36]. Почти в первый раз в жизни завидую.
Алиса только покачала головой и сказала: «Это безумие». Она была уверена, что такие штуки до добра не доведут: «И зачем вам это?»
Я объяснила, что не все пары могут быть просто счастливы в традиционных отношениях, а если уж совсем честно, то, наоборот, повседневность убивает все живое, все чувства. Нужно позволять себе многое. А так как мы с Алексеем Александровичем ревнивые, мы решили делать это на глазах у друг друга. На самом деле это было не совсем так. Я не могла им признаться, что мои отношения с Ником вышли из-под контроля.
«То есть ты будешь не против, если он предложит тебе секс с еще одной женщиной?» «Ну уж нет! Это не обсуждается».
«Нечестно как-то».
Я пожала плечами: «Что поделаешь».
Потом я рассказывала, что познала наивысшую любовь. «Мы как будто слились в одно целое. Это была просто любовь без границ». Вообще я всегда была против групповых сношений. Ну понимаете, тебя просто оттрахают, как кусок мяса, чего хорошего? Тут Алиса энергично покивала — видимо, я выразила ее сомнения. А вот если у тебя отношения с этими мужчинами, с которыми ты решила попробовать такое, то другое дело. Они бережно обходятся с тобой.
Алиса молчала, обдумывая, а потом с напускной серьезностью сказала, что если мы все еще любим друг друга и такое дает нам возможность лучше понять и себя, и партнера, то пускай — возможно, это и укрепит наш брак. Тогда как все может быть и с точностью наоборот.
«И как он к тебе относится после этого?» «Кто именно?» «Твой муж».
«Пока не знаю. Когда уходил на работу, то поцеловал меня в лоб, как обычно».
Шли неделя за неделей, и мы перестали про это вспоминать, это стало просто фрагментами, бережно спрятанными в моей памяти. Я возвращалась к ним, когда чувствовала себя одиноко. Я была рада, что в моей жизни была такая отдушина, которая никогда не повторится, но и не исчезнет, поэтому тщательно оберегала ее от забвения. Алексей Александрович, напротив, запрятал случившееся очень далеко, наверное, этих воспоминаний больше нет. Мы никогда об этом не заговаривали. С Ником я часто это обсуждала. Он любил про это поговорить, заставлял меня краснеть. В такие моменты я прощалась со своей фирменной петербургской бледностью и превращалась в розовощекую куртизанку.
Я сказала Николаю Васильевичу, что наши отношения с Ником сложились такими неправильными в том числе из-за того, что любовь началась со страшного порока, — в этот момент я целомудренно округлила глаза и зашептала: «Секс втроем — так себе задел для серьезных отношений, не правда ли,
Николай Васильевич?» — По-разному бывает.
— Да бросьте.
— Жизнь — сложная штука.
