В погоне за убежищем - Коулc Кэтрин

Схватив сэндвичи, я сунула их в рюкзак и, не оборачиваясь, выскочила за дверь. Доски крыльца глухо стукнули под ногами. В глазах защипало от глупых слез.

— Фэл, подожди, — крикнул мне вслед Коуп.

Я не останавливалась, хотя и бежать-то мне было некуда. Ранчо Колсонов находилось в километрах от города, и единственным моим «побегом» могло быть разве что пастбище с лошадьми или коровами. Я замедлила шаг у изгороди и уставилась на горизонт. В утреннем свете Горы Монарх выглядели величественно, и их потрясающая красота и мощь напоминали, насколько огромен мир за пределами наших заборов.

Коуп подошел и встал рядом, молча постоял пару секунд.

— Я придурок.

Я не ответила.

— Придурок вселенского масштаба. И в качестве компенсации отдаю тебе свои Lucky Charms на ближайшие две недели.

Уголки моих губ чуть дрогнули.

— Вот это истинное раскаяние.

— Еще бы, — пробормотал он и толкнул меня плечом. — Прости. Любой парень был бы счастлив иметь тебя рядом. Но я ему башку проломлю, если он на тебя полезет.

Я скривилась.

— И сколько девушек ты сам уже целовал? — поддела я.

— Мне семнадцать. Это другое.

— Ага, конечно, — буркнула я.

Коуп обнял меня за плечи.

— Мир?

Я взглянула на него.

— Не знаю… Ты мне после школы молочный коктейль купишь?

— Lucky Charms и коктейль?

— Ты же был придурком вселенского масштаба.

Коуп расхохотался, но потянул меня обратно к ряду семейных машин. Трейс, заметив нас, чуть нахмурился. Он терпеть не мог, когда кто-то рядом с ним чувствовал себя хуже, чем должен, особенно те, кого он любил. Наверное, это шло от событий его жизни до того, как он оказался у нас. Но он сумел превратить свои трудности во что-то хорошее.

— Хочешь, я внесу его в список самых разыскиваемых? — спросил Трейс, а рядом стояли Шеп и Роудс.

— Мне хватит расплаты в виде Lucky Charms и коктейля, — крикнула я в ответ.

Коуп прижал меня крепче и растрепал волосы.

— Она торгуется, как профи.

— Коуп! — взвизгнула я.

— Только не волосы, — крикнул Роудс. — Это уже оскорбление поверх оскорбления.

Я вырывалась.

— Я насыплю тебе блесток в гель для волос.

Коуп рассмеялся.

— Я не пользуюсь гелем.

— Тогда в твой лосьон для тела.

— Преврати его в фею-нимфу, — подзадорил Ро.

Коуп отпустил меня.

— Жестоко.

Я попыталась пригладить волосы.

— И не смей об этом забывать.

Второй звонок прозвенел, и коридоры вновь заполнились учениками. Ребята останавливались у своих шкафчиков, чтобы сбросить лишние учебники, взять деньги на обед или достать еду, принесенную из дома. Почти все. Кроме меня. Я оставила рюкзак за спиной и лавировала между спешащими туда-сюда школьниками, стараясь не попадаться на глаза учителям, которые могли бы спросить, почему я не иду в столовую.

Кого я обманываю? Никто бы меня не остановил. Все бы решили, что я работаю над каким-то проектом или набираю дополнительные часы для домашки. И не то чтобы они были бы совсем неправы. Но и до конца правды не знали бы тоже.

— Фэл!

Мои мышцы напряглись от голоса Ро, прорезавшего гул толпы. Я могла бы сделать вид, что не слышала, но Роудс была упряма, и она бы пошла за мной. Я сбавила шаг в боковом коридоре и отошла к стене, чтобы не мешать потоку.

— Быстрая ты для такого мелкого создания, — выдохнула Роудс, пытаясь перевести дыхание.

— Что случилось? — спросила я с показным безразличием.

Ро прищурилась на меня так, как умеет только лучшая подруга.

— Куда идешь?

— У меня есть кое-что, чем надо заняться на обеде.

— И это…? — не отставала она.

Я не ответила сразу.

Роудс тяжело выдохнула:

— Ты уже несколько недель пропадаешь на обеде. Что происходит?

Я намотала ремешок рюкзака на пальцы и натянула его потуже.

— Я помогаю с уроками одному человеку.

Лоб Ро нахмурился.

— Почему ты сразу не сказала?

— Он не хочет, чтобы кто-то знал, что у него проблемы. Вот и все.

Один уголок ее губ приподнялся.

— Он, значит?

Щеки у меня вспыхнули.

— Все не так. — Как бы мне того ни хотелось. И пусть у нас не было украденных поцелуев или чего-то подобного, между нами было что-то другое — глубокое. Понимание, которого я не испытывала ни с кем. Даже с Роудс.

— Да ладно, — улыбнулась Ро. — Буду прикрывать тебя, если кто-нибудь спросит.

Я улыбнулась и пошла дальше по коридору.

— Ты — лучшая из лучших.

— Я знаю! — крикнула она мне вслед.

Оглядываясь, нет ли поблизости учителей, я юркнула в боковую дверь и перебежала через одно из футбольных полей к лесу. Стоило только ступить под сень деревьев, как дыхание стало глубже. Чистый горный воздух, запах хвои, цеплявшийся за все вокруг, далекий шум ручья… все это действовало умиротворяюще.

Я петляла меж деревьев, идя по тропинке, которую знала наизусть. Этот путь стал моим убежищем с самого начала учебного года. Я тогда еще не знала, что он принадлежит не только мне.

Сердце дрогнуло, когда я увидела его — сидящего на бревне. Я узнала его мгновенно, даже со спины и с капюшоном, надвинутым на голову. Кайлер Блэквуд был из тех парней, которых невозможно спутать ни с кем.

Дело было не только в его росте, хотя он был крупнее большинства ребят в старшей школе Спэрроу-Фоллс. В нем была какая-то энергия — глухая, напряженная, бьющаяся наружу, отчего люди предпочитали держаться на расстоянии. Но я никогда не боялась Кайлера. Он был настоящий. Не натягивал улыбку, если не чувствовал ее. Не притворялся, что все в порядке, когда это было не так. Он просто был самим собой. И это восхищало меня.

Под ногами хрустели опавшие листья, и Кайлер обернулся, открыв половину лица в тени капюшона. Даже так я сразу поняла — что-то не так.

— Привет, Воробушек.

Я не ответила сразу, просто двинулась к нему, чувствуя необходимость быть рядом. Опустилась на бревно и уронила рюкзак на землю.

— Расскажи.

Кайлер проигнорировал просьбу, задав свой вопрос:

— Есть новые рисунки дома?

Он был единственным, кому я когда-либо показывала свои рисунки по собственной воле. Иногда жить в воображаемом мире, где родители и братья не умирают, а детей не забывают и не обижают, было легче. Поэтому я снова и снова рисовала один и тот же причудливый дом — место, где никогда не случается ничего плохого. Он был чем-то средним между «крафтсманом» и викторианским, с бирюзовыми стенами и яркими цветами, оплетавшими фасад.

Рисовать я особо