Бегемотовы записки - Диана Донатовна Удовиченко

Так продолжалось уже полчаса. Я работала над книгой, и сначала не обратила внимания. Но собака Бегемот упитанной попой все время толкал мою ногу. Наконец, я отвлеклась, спросила:

— Что ты там ищешь?

— Да так, ничего, — беззаботно ответил собака Бегемот, и вышел из комнаты.

Но вскоре вернулся, и опять началось:

— Пых-пых, уф-уф-уф…

Тогда я уже заинтересовалась, заглянула за стол. Там лежала золотая коробочка от авторского шоколада, который мне прислала в подарок читательница.

— Тебе это, что ли, нужно? Ну на, играй. Ты хороший пес, и никогда не глотаешь огрызки упаковки.

— Да, я очень хороший пес, — подтвердил собака Бегемот, утаскивая коробочку в свою лежанку.

— А где сама шоколадка? Там же еще половина оставалась…

Я снова заглянула за стол, обследовала все пространство, но шоколадки не обнаружила. Пошла в собакоБегемотово логово.

— Ты не видел мою шоколадку? Наверное, она упала со стола вместе с коробочкой.

— Это такая вкусная, пахучая штука? — облизнулся собака Бегемот. — Нет, не видел.

— Так… Кажется, я поняла, почему ты двое суток не ел.

— Ну… просто не хотел.

— И почему у тебя второй день азиатский разрез глаз, так что приходится тебя лечить от аллергии.

— Я собака, и не знаю, что такое аллергия, — возразил собака Бегемот.

— Это что же получается? Я уронила шоколадку…

— Ты собиралась по делам, — пояснил собака Бегемот. — Торопилась, искала что-то на столе, и уронила эту вот штуку. И ушла. Штуку я достал и съел. А сегодня вспомнил, там осталась коробочка. Подумал, вдруг в ней есть еще такое вкусное. Но нет. Я проверил.

— Как же ты умудрился вытащить из-за стола шоколадку?

— Я старался. А что, нельзя было? Есть же правило: все наверху твое, а все внизу — мое. Я даже оливки ем, когда ты их роняешь.

— Оливки — не шоколад.

— Я собака, и не знаю, что такое шоколад.

— А где целлофановая упаковка? Ты ее тоже сожрал? — ужаснулась я.

— Вот она, — собака Бегемот с гордостью продемонстрировал разодранную прозрачную пленку. — Я же хороший пес, и никогда не глотаю упаковку.

— Ты не очень хороший пес, — заключила я. — Шоколад собакам нельзя. Повезло, что одной аллергией обошлось. А могло и сердце прихватить.

— Это несправедливо, — нахмурился собака Бегемот. — Я действовал по правилам. А вот ты — нет. Ты моя хозяйка, и должна следить, чтобы на полу не оказалось неположенных мне продуктов.

— Ты прав, — я обняла собаку Бегемота. — Впредь буду внимательнее. Но скажи, тебя не смутило, что этот шоколад с перцем, кунжутом и кучей приправ, да вообще он горький?

— Нет, не смутило, — твердо ответил собака Бегемот. — Все, что лежит на полу — вкусное.

Собака Бегемот и голубая косточка

Собака Бегемот и голубая косточка

Однажды собаке Бегемоту подарили новую игрушку. Даже две. Собаке Бегемоту постоянно дарят новые игрушки. И я дарю, и дети, и гости, а читатели присылают деньги с просьбой купить подарок собаке Бегемоту. Ведь для чего еще нужен французский бульдог, как не для того, чтобы его баловать? Жалобное лицо в трогательных морщинках и фигура кабачком к этому очень располагают.

На сей раз две игрушки принесла я — звенящий мячик и косточку. Собаку Бегемота заинтересовала косточка — голубая, прозрачная, очень привлекательная для жевания.

Собака Бегемот собрался было пожевать от души, но тут пришло время прогулки.

— Давай обуваться, — сказала я.

— Нет, — возразил собака Бегемот. — У меня дело важное, мне надо пристроить косточку.

Он принялся бегать по квартире, ловко уворачиваясь от меня и отказываясь надевать прогулочные носки.

— Просто положи ее, и все, — предложила я.

— Но вдруг украдут? — беспокоился собака Бегемот.

— Кто ее украдет?

— Не хочу быть подозрительным, но, например, ты.

— Зачем мне красть косточку, если я ее сама тебе подарила?

— Знаешь, ты можешь соблазниться и передумать. Вот и украдешь, чтобы погрызть на досуге.

— А ничего, что мы вместе будем на прогулке? Я не смогу украсть твою косточку.

— Тогда в дом могут залезть злоумышленники. Например, другие собаки. И конечно, сопрут мою замечательную косточку.

— Хорошо, — сдалась я. — Найди подходящее место для игрушки, и пошли гулять.

Собака Бегемот пребывал в тяжелых раздумьях. Сначала он устроил косточку в кресле. Но это показалось ему ненадежным. Собака Бегемот перенес подарок в другое кресло. Там тоже было как-то тревожно. Тогда собака Бегемот зарыл игрушку у меня в кровати.

— Это ведь самое святое место, правильно? — уточнила я.

— Вроде бы да, — протянул собака Бегемот. — Но вдруг после прогулки ты первая бросишься домой, и заберешь косточку из своего логова? И сожрешь?

Наконец собака Бегемот нашел нужное место: на своем персональном диване, где он складирует все игрушки.

— Вот тут точно никто не достанет, — довольно сказал он. — Пока разберутся, какое из сокровищ самое важное, я уже с прогулки вернусь.

— Все же ты жадный, — рассмеялась я.

— Не жадный, а экономный, хозяйственный, и собственник, — поправил собака Бегемот. — Как положено бульдогу.

Собака Бегемот и Страшная рука

Собака Бегемот и Страшная рука

— Давай поиграем, — сказал собака Бегемот, лежа рядом и умильно глядя на меня.

— Но мы ведь собрались спать.

— Я знаю. Но перед сном давай поиграем.

— Как? В мячик?

— Нет, в мячик уже поздно, да и вставать мне неохота.

— Кстати, давно хочу спросить: почему ты не сразу отдаешь мне мяч? Бежишь, ловишь, а потом от меня убегаешь.

— А как еще надо?

— Ну другие собаки носят апорт.

— Но ведь я не овчарка. Это слишком простое действие. Я бульдог. Сначала я бегу за мячиком, потом ты бежишь за мной. Так интереснее.

— Логично.

— Ну так что, давай поиграем? — настаивал собака Бегемот.

— Но ты не хочешь вставать. Как же мы будем играть?

— В Страшную руку.

— В Страшную руку играют котики. Ты не котик.

— Ну и что? — возразил собака Бегемот. — Ты часто зовешь меня котиком. И у меня такие же уши, а еще я умею мурлыкать. Я бульдог. Бульдоги — собакошки. Или котопсы.

— Ладно. Но ты же понимаешь, что это моя рука, и она не страшная?

— В этом все и дело, — пояснил собака Бегемот. — Игра такая. Твоя рука. Я притворяюсь, что она страшная. А ты притворяешься, что нападаешь на меня. На самом деле, я знаю, что твоя рука никогда меня не ударит и не причинит зла. Это приятно осознавать.

— А я знаю, что ты никогда не укусишь мою руку, — подтвердила я.

— Да, — согласился собака Бегемот. — В этом смысл настоящей дружбы. Друг не может причинить боль.

— Хорошо.

Я