Сибирский вояж - Александр Джад

Вот сами желания, равно как и их исполнение, очень часто находятся именно в наших руках. Надо лишь постараться. Только (так оно и есть на самом деле) иногда надо очень, нет, даже очень-очень постараться…

Весеннее тепло разливалось по всему окружающему миру. Радостное возбуждение просыпалось вместе с оживающей природой. Короткие юбочки, игривые взгляды. Открытые коленки, милые улыбки. Влажные губы, волнующие слова. Сердцу от всего этого становилось тесно в груди.

Скинув зимние куртки, девчонки сделались более открытыми, доступными и потому особенно привлекательными и желанными. Казалось, подойди ближе, погладь по спине, скажи что-то малозначительное, коснись губами за ушком, шепни что-то милое… И мир вокруг преобразится, станет ярче, симпатичней, привлекательней.

Вот так вместе с природой просыпается и чувство. Взгляды делаются откровеннее и появляются доселе дремавшие неудержимые желания.

Этот день стал бы знаменательным для любой девушки. Майя к нему готовилась даже тщательней, чем к выпускному вечеру в школе. Тогда она просто прощалась с детством, теперь же вступала в совершенно иную, по-настоящему взрослую жизнь. Сегодня Илья собирался познакомить её со своими родителями.

Илья — парень Майи. Знакомы они были уже больше года, но только теперь Илья решил пригласить девушку к себе домой.

Нравился ли он Майе? Безусловно, да! Высокий, широкоплечий, эдакий черноглазый красавчик с игривыми ямочками на щеках, густой волнистой шевелюрой каштановых волос и баритоном не юноши, а мужчины. К тому же не был обделён умом и чувством юмора.

Одевался Илья не броско, но со вкусом. Джинсы, кроссовки, майка-борцовка подчёркивающая его спортивную, словно высеченную из камня, мускулистую фигуру. Кто ж от такого откажется?

Не то чтобы он сразу вскружил Майе голову, нет. Но девчонки-одногруппницы все поголовно обзавидовались её удаче — такого красавчика отхватить! Майя, конечно, так не считала, но, что говорить, приятно было внимание Ильи.

Платье для подобного случая Майя, как чувствовала, подготовила заранее и до этой поры никуда в нём не выходила. По мнению мамы, в нём она смотрелась просто неотразимо.

«Что ж, — подумала Майя, — пусть это станет сюрпризом и для Ильи, и для его родителей».

Пошито платье было профессиональной портнихой (хорошей маминой знакомой) из сине-фиолетовой мерцающей тафты, купленной у неё же. Тафта — это гладкая, плотная и, в то же время, тонкая ткань с характерным переливчатым блеском. Слово «тафта» с персидского языка переводится как блестящая, что очень точно характеризует её основное свойство.

Открытый, на бретелях, верх платья спереди повторял форму груди и переходил книзу в расклешенную, умеренно короткую юбку в крупную складку. Широкий пояс подчёркивал тонкость талии и, соответственно, стройность фигуры. Цвет от сине-голубого до бордово-фиолетового менялся при ходьбе в зависимости от того, под каким углом на него смотрели.

Да и сама Майя была великолепна. Каштановые, почти такие же, как у Ильи, волнистые волосы чуть ниже плеч. Огромные карие, слегка наивные глаза. Небольшой ровный носик и очень правильной формы, словно нарисованные, пухленькие губы. На груди серебряная цепочка с крестиком, в ушах серёжки. И никакого макияжа! Зачем портить то, что природа итак просто прекрасно создала?

— Ни дать ни взять — красавица с обложки глянцевого журнала! — увидев дочь в таком наряде, воскликнула мама.

Заехав за Майей на отцовской машине (ради такого случая отец не смог отказать сыну), Илья долго смотрел на девушку. Она была не просто красива — прекрасна!

Сначала они какое-то время ехали молча. Илья никак не мог прийти в себя от увиденного. Было такое впечатление, что он завидовал самому себе.

Не выдержав напряжения, Илья прижал машину к обочине и остановился. Взял ладошку любимой, поднёс к губам…

Потом они долго целовались, не видя и не слыша ничего вокруг. Но сегодня они встретились не для этого. Для них это был очень важный и ответственный день. Первой опомнилась Майя.

— Поедем уже, — не очень настойчиво она попыталась высвободиться из, что уж там говорить, волнующих объятий Ильи.

— Сейчас, сейчас, — молодой человек нежно, едва касаясь, покусывал её упругие губы. — Ещё успеем.

— Ой, смотри, лягушка! — воскликнула Майя, нехотя отстраняясь и инстинктивно поправляя сбившуюся юбку.

Буквально в нескольких метрах перед ними маленькое зелёное существо беззаботно прыгало по дороге.

— Её же машина переедет! — воскликнула девушка. — Смотри, вон грузовик навстречу!

А лягушка совершенно не чувствовала опасности. Маленькими передними лапками она упиралась в асфальт, дабы придать телу необходимое положение, прицеливалась, задними сильно отталкивалась и перескакивала, потом на секунду замирала, готовясь к новому прыжку, и тут же вновь совершала короткий полёт.

— Жаба! Сейчас мы её! — выпалил Илья, мгновенно завёл мотор и дал газу.

Машина стремительно рванула вперёд. Лягушка, как ни в чём не бывало, продолжала пересекать проезжую часть. Илья примерился, норовя проехать по ней колесом.

— Нет!!! — только и успела выкрикнуть Майя.

Но было уже поздно. Машина накрыла беззащитное, ни в чём не повинное существо, и, не останавливаясь, помчалась дальше.

Майя настолько опешила, что не успела помешать этому безумному в своей беспощадности действу. Она буквально услышала хруст косточек и, хотя этого никак не могло быть, почувствовала на руках, лице, платье брызнувшую во все стороны прохладную липкую кровь.

У неё перехватило дыхание, к горлу подкатил тошнотворный комок. Превозмогая отвращение, она едва сдержалась и, лишь глухо застонав, откинулась на спинку сиденья, словно пыталась быть подальше от такой дикой и непонятной расправы.

«Может быть, у него что-то нехорошее связано с лягушками? — её мозг пытался найти оправдание поступку любимого человека. — Конечно, так бывает!»

Ещё на что-то надеясь, Майя дала Илье шанс:

— Ты не любишь лягушек? У тебя с ними что-то связано?

— Люблю я только тебя, — выправляя машину и беззаботно улыбаясь, ответил молодой человек. — А с лягушками, чес слово, меня ничего не связывает. Даже с царевной-лягушкой ничего, кроме Пушкина, которого безумно уважаю.

Майя не приняла шутливого тона Ильи. Она была слишком шокирована его поступком. А это был именно поступок, а не случайность.

— Тогда зачем? — Майя была поражена обыденностью, с которой он сейчас говорил.

— Что зачем?

— Зачем ты с ней так поступил?

— С кем? — Илья был искренен в своём непонимании, но её слова заставили задуматься.

— Лягушка. Что она тебе сделала? Почему ты с ней так жестоко расправился?

Вот теперь он понял. Не учёл. Женщина. Романтическая и сентиментальная натура.

— Подумаешь, какая-то жаба… — Илья пожал плечами. — Она даже почувствовать толком ничего не успела. Да и вообще, разве жабы могут чувствовать?

— Она же живая… была.

Илья немного растерялся. Помолчал. Пораскинул мозгами.

— Говорят, от жаб бородавки вырастают, — нашёлся он