Хрустальная сказка - Макс Рейн

– Ты не против, если я закурю?

– Можешь даже застрелиться…

Её вытаращенные глаза казались огромными. Она не моргала. Лексусу стало не по себе от её взгляда. Надо же, какая ирония – единственный человек, по достоинству оценивший его песню, оказался больной на голову девицей. Не очень-то жизнеутверждающе… Дым от сигареты поплыл по комнате.

– Что уставилась? Хочешь напугать меня, что ли?

– Оно мне надо?

– А чё я тогда боюсь?!

– Потому что ты трус.

– А может, потому что ты страшная?

– Ты думаешь? – слегка растеряно спросила она, и в её голосе ему почудилось что-то детское.

Он внимательно вгляделся в её лицо: за тёмными тенями прятались синие глаза, на мертвенно-бледном лице маленький нос, пухлые губы, чётко обведённые чёрной помадой. По отдельности ее черты, может и ничего, но все вместе… Он замялся:

– С одной стороны, ты, конечно, не красавица…

– А с другой? – оборвала она его на полуслове.

– А с другой стороны у тебя затылок.

– Да пошёл ты!

– Сама пошла!

Лексус ждал, что Фрейя отключится, но она продолжала пялиться на него. Он глубоко затянулся и, выпустив дым в сторону экрана, спросил:

– Музыку слышишь?

Она наклонила голову, прислушиваясь. Фиолетовые пряди упали на лицо.

– Мой новый сингл, – пояснил он, и в голосе мелькнула гордость. – Хочешь послушать?

– Нее, я только поела.

– И что?

– Стошнить может.

– Дура!

– Сам дурак!

Лексус крутанулся в кресле, дотянулся до колонок. Музыка ударила по ушам, стены задрожали. Он резко захлопнул крышку ноутбука.

***

Впервые в жизни Антуан не знал, как поступить. Потребность поделиться с братом была очень острой, но страх буквально скручивал внутренности. Рассказать об ужасе, в котором приходилось жить в последние дни, попросить совета… Но тогда придется открыть свою тайну. Страшную тайну. Глаз дёрнулся. «Господи, почему ты допустил, чтобы это произошло? Зачем?» По лбу покатились холодные капли пота, горло сжалось. Дрожащими руками Антуан схватил со стола небулайзер, зажал губами и резко вдохнул лекарство. Спазм медленно отпустил. Теперь он повсюду таскал с собой ингалятор – приступы астмы участились, становясь всё тяжелее.

Мысли метались как в лихорадке: «А если всё-таки рассказать Алексу? У него всегда есть идеи, на все случаи жизни. Хотя бы станет легче… – Антуан осёкся. – Легче мне, тяжелее ему. Прекрасная перспектива! Нет, никто не должен об этом знать». Он провёл рукавом по мокрому лбу, заставил себя глубоко вдохнуть. И тут его пронзила поистине ужасная мысль: «А что, если все-таки кто-то узнает?»

Снизу раздался грохот, пол задрожал. Антуан вздрогнул. В ту же секунду комнату заполнил яростный рев музыки. «О нет, опять началось!» – мысленно взвыл Антуан.

– Что происходит? – в дверях появился заспанный Алекс. – Зажигаем? – Он принюхался: – Накурил-то как… – Алекс поморщился и распахнул окно.

– Я не курю, – огрызнулся Антуан. – Это сосед снизу. Устроил тут настоящий притон.

– М-да, похоже, весёлый парень.

– Отвратительный тип, – скривился Антуан. – Ты бы его видел!

– А я, кажется, видел, когда заходил. Такой взлохмаченный, в тёмных очках?

– Он, – процедил Антуан.

Снизу доносился хриплый голос певца, такой надрывный, будто тот одновременно выплескивал наружу и душу, и голосовые связки.

– Погоди, это он сам поёт? – Алекс прислушался.

– Уже третий раз крутит эту запись. А так да, он и поёт, и танцует, и муть эту сам сочиняет, – объяснил Антуан, открывая на смартфоне браузер. – Я его в интернете нашёл. Некто Лексус, восходящая звезда, – последние слова он произнёс с презрением.

Алекс поднял палец вверх, вслушиваясь в музыку.

– А что, оригинально. Симбиоз разных стилей.

– Да брось, нелепость какая-то. Под такую музыку можно только сходить с ума.

– А мне нравится. Как, ты сказал, его зовут?

– Лексус, – буркнул Антуан.

– Лексус, – повторил Алекс с усмешкой, словно пробуя имя на вкус. – Ладно, пошли уже, нам ещё на барахолку надо успеть.

Они вышли на лестничную клетку, где музыки уже не было слышно, и тишину старого дома нарушал лишь звук их шагов. Антуан поднял воротник пальто, готовясь к встрече с дождём, толкнул тяжёлую дверь подъезда, выставив вперёд зонт, и замер… Дождь прекратился. Ветер с залива разогнал свинцовые тучи, и осеннее солнце заливало мощёные улицы тёплым светом. Над Стокгольмом от острова к острову раскинулась радуга – её отражение дрожало в тёмных водах между набережными.

– Алекс, ты это видишь? – хрипло спросил Антуан, не в силах оторвать взгляд от неба.

– Что? – Алекс выглянул из-за его плеча, щурясь на внезапное солнце. – А, это… Красиво, – невозмутимо заметил он.

Антуан не двигался, изумленный до глубины души неожиданным зрелищем. «Как это возможно? Куда делся бесконечный дождь? Откуда все эти краски? Ведь прогноз обещал…» Лёгкий толчок в спину вернул его к реальности.

– Пошли, хватит пялиться. – И, будто прочитав мысли брата, Алекс добавил: – Если ты так любишь радугу, придётся тебе полюбить и дождь.

– Это хороший знак. – Антуан наконец сошёл с крыльца. – Но ты… ты откуда знал, что распогодится?

– А я и не знал, просто очень хотел.

– Нет, Алекс, вовсе не просто. Это значит, что удача на нашей стороне, и всё непременно будет хорошо. Понимаешь?

– Пусть так, – согласился Алекс, ловко перепрыгивая лужу, – только если нам перебежит дорогу чёрная кошка, не говори, что это конец света.

Они вышли на узкую улочку. Старинные дома жались друг к другу так тесно, что местами прохожим приходилось идти друг за другом. Свежий ветер с залива играл жёлтыми листьями, гоняя их по брусчатке. Умытый дождем город сверкал чистотой, даже старые медные водостоки блестели, как новые. Антуан глубоко вдохнул, чувствуя, как бьётся сердце. Он заметил, что настроение у Алекса изменилось, и он идет улыбаясь.

– Как же я люблю запах этого города, – услышал он голос брата.

– Разве у Стокгольма какой-то особый запах? – удивился Антуан.

– А ты не чувствуешь?

Он пожал плечами.

– Во-первых, этот город пахнет кофе. Мы прошли всего ничего, а сколько разных ароматов уже поймали. Так пахло и у нас дома, помнишь?

– Так пахнет в каждом доме, – возразил Антуан. – А во-вторых?

– А во-вторых, он пахнет булочками с корицей. Теми самыми, которые так любил Карлсон. Кстати, мы как раз проходим мимо его дома. – Алекс задрал голову, указывая на маленький чердачок под черепичной крышей. – Вон там он и жил.

Антуан возразил:

– А вот и нет! Карлсон жил в Васастане, совсем в другой части города.

– Кто тебе это сказал? Он жил именно тут, я не раз его здесь видел. – Споря с братом, Алекс едва сдерживал смех.

– Астрид Линдгрен – то немногое, что я запомнил из детства, ну и это. – Антуан остановился у