Весло Харона - Дмитрий Александрович Алейников

— Что значит на бобах?! — От возмущения Борис даже забыл, что перед ним, возможно, единственный человек, способный ему помочь. — Я горбатился, а эта…

Натолкнувшись на взгляд тестя, Борис захлопнул рот, успев зубами поймать уже срывавшееся с языка роковое слово.

— Что ты хотел сказать, зятек? — Вопрос прозвучал совсем по-домашнему.

— Ничего.

— То-то. Значит, запомни: ни квартира, ни дом, ни камушки тебе не достанутся. Выпутывайся как знаешь. Ляльке, естественно, ни слова. Выпутаешься — черт с тобой, живи дальше, получишь все обратно. А если тебя, скажем, на ремни порежут, то я один ремешок куплю на память. Ляльке объясню, как было на самом деле: геройски погиб в тылу врага.

— Ну, спасибо! — зло усмехнулся Борис.

— Да не за что. Свои люди, сочтемся.

— Сочтемся. Обязательно сочтемся. — Борис развернулся и пошел к двери.

Семен Васильевич нажал кнопку, укрытую под столешницей, двери тут же распахнулись, и перед Борисом выросли два милиционера.

Обернувшись, Борис испуганно посмотрел на тестя. Тот был доволен произведенным эффектом.

— Ты бы, зятюшка, повежливей со стариком, — сказал он, ухмыляясь. — А то, не ровен час, возьму тебя на перевоспитание. У нас тут быстро перевоспитывают. Слыхал о системе исправительных учреждений? Вижу, что слыхал. Ну, тогда ступай с богом. Пока…

ГЛАВА 17

Москва, сентябрь, 1998

Шура Веткина никогда не думала, что станет милиционером. Напротив, она их на дух не переносила, особенно участкового инспектора, имевшего привычку возникать как из-под земли в самые неподходящие моменты.

Впрочем, и волейболом она в детстве не особенно интересовалась. Ей хотелось стать балериной. Но уже в третьем классе стало очевидно, что через год-другой эту рослую, широкую в кости девочку не поставишь в строй маленьких лебедей, а ее «ножка» будет довольно комично смотреться в арабеске. Шуру отдали в волейбол: и для здоровья полезно, и в институт поступить легче. Она подавала большие надежды, и из детской школы ее с гордостью передали в «Динамо». Под бело-голубыми знаменами отправили в соответствующий вуз, хотя тренеру и родителям пришлось приложить немало усилий, чтобы сломать Шурино предубеждение относительно синего мундира. Потом сборная России, погоны лейтенанта и тяжелая травма сухожилия.

Теперь серебряный призер первенства Союза спустилась с пьедестала на землю, напялив ненавистный китель и став обычным инспектором по делам несовершеннолетних. Поначалу ей хоть немного льстило то, что ее заботам поручен один из центральных участков столицы, но вскоре она поняла, во что вляпалась. Ежедневно, особенно ближе к вечеру, все кому не лень сбагривали ей задержанных на Садовом кольце сопливых воришек, попрошаек, наркоманов, девчонок, промышлявших «взрослым» ремеслом, и прочий малолетний сброд.

Больше всего лейтенанта Веткину доставало не то, что приходилось возиться в этой грязи, а то, что лилась эта грязь в ее кабинет нескончаемым ровным потоком. Задержанных не становилось ни больше, ни меньше, состав их не менялся, и постепенно складывалось впечатление, что за два года перелопачивания этого мусора усилиями Шуры не изменилось ничего. Шура чувствовала себя енотом из театра зверей: сучит зверек из года в год лапками на потеху зрителям, а тряпочка чище не становится. Ну, попала она в милицию, так дайте же чем-нибудь заняться! Не обязательно пострелять, но чем-то стоящим, чтобы не стыдно было сказать. А то эти немытые опухшие мордочки уже снятся по ночам!

Что могла ответить Шура на вопрос знакомых: «Чем занимаешься?»

Вытираю носы снятым с поездов путешественникам, запугиваю расшалившихся в неподходящем месте сорванцов, слушаю нытье попрошаек и надышавшихся клеем токсикоманов? Причем в общении с первыми главное — выяснить их настоящие имя и адрес, а с последними — следить, чтоб его не стошнило прямо на стол. Очень престижно и романтично!

В тот день, отправляясь проверять подъезды одного из домов, где, несмотря на домофоны, регулярно потрошили почтовые ящики, лейтенант Шура Веткина еще не знала, что судьба готова подарить ей шанс. В тот день Шуре выпала возможность сыграть по-крупному. В тот день путь ее должен был пересечься с тайными тропками настоящих преступников. В тот день… Но она еще ничего не подозревала.

Лейтенант Веткина, облаченная для конспирации в штатское, приближалась к упомянутому дому — старой постройки, с высокими потолками, выходившему фасадом на Садовое кольцо. Неудивительно, что весь первый и часть второго этажа превратились в офисы. Фирмачи отремонтировали здание, благоустроили территорию. Дом отгородился от улицы стальными дверями, сведя контакты до решетки переговорного устройства. Двор, задуманный архитектором исключительно как двор, а не место для парковки частного транспорта, напоминал теперь полигон; истерзанные колесами газоны и гигантские панцири «ракушек» повергли бы зодчего в шок.

Впрочем, газоны, «ракушки», равно как и грязь, вытянутая с газонов на асфальт импортными и отечественными протекторами, не интересовали Веткину с точки зрения ее должностных обязанностей. Лейтенант целеустремленно приближалась ко второму подъезду, откуда и поступала основная масса жалоб. По совести говоря, сторожить почтовые ящики — тоже не ее забота. Но по старой традиции большинство населения считало, что потрошат ящики исключительно малолетние хулиганы. Приходилось отрабатывать эту версию, хотя сама Веткина грешила больше на людей вполне взрослых. Если бы ей поручили провести расследование от и до, по всем правилам, то она начала бы с проверки, не работает ли кто из жильцов дома реализатором на газетных лотках. Но кто будет всерьез заниматься почтовыми ящиками? Это ж не Америка, где подобной ерундой занимается ФБР.

Когда до нужного подъезда оставалось менее десяти шагов, массивная дверь лязгнула и отворилась. На крыльцо вышли два широкоплечих молодца с выдвинутыми вперед подбородками и быстро прочесали двор взглядами.

Телохранители, отметила про себя Шура. Сейчас объявится и сам босс.

Машинально она тоже оглядела двор. Ничего подозрительного. Молодая мамаша сидит на скамейке, погруженная в дамский роман, и рассеянно покачивает стоящую рядом коляску. На скамейке у соседнего подъезда перемывают чьи-то кости три бабули-одуванчика. Дама в спортивном костюме выгуливает псину неопределенной породы. Два пацана лениво пинают мяч в выстроенной посреди двора хоккейной коробке.

Телохранители остались довольны оперативной-обстановкой и спустились с крыльца. Следом за ними из дверей появился мужчина лет тридцати. По всему видно — охраняемый объект. Шура подумала, что в шерстяном костюме и плаще этому крутому будет, наверное, жарковато. Неожиданно она встретилась взглядом с одним из телохранителей и, сама не зная почему, поспешила отвернуться.

Лейтенант Веткина снова посмотрела на молодую мамашу — телохранители как раз проходили мимо нее. И в этот момент рука мамаши скользнула под плащ. Краем глаза Шура заметила, что дама, выгуливавшая собаку,