Загадка неприкаянной души - Ирина Грин

«Не иначе как очень близкий человек подарил, – подумал Щедрый, – мать или жена. И носить некомфортно, и снять не может».

– Скажите, пожалуйста, Марина Мироновна, – сказал он, входя в допросную, – как вы убили Еву Королеву?

– Отравила, – глухо отозвалась та, поднимая голову.

– Хорошо, – согласился Щедрый.

– А каким образом?

– Травами.

– Можете конкретно сказать какими?

– А тебе зачем? – злобно ощерилась Дементьева. – Тоже кого-нибудь хочешь на тот свет спровадить?

– Вы не ответили на вопрос, – не обращая внимания на слова подозреваемой, сказал Щедрый.

– Разными. В России, между прочим, около четырехсот видов ядовитых растений. Разве все упомнишь? Что было под рукой, то и намешала. Чтоб наверняка.

– Травы здесь собирали или в Новоракитинске? Насколько я понял, там у Евы дом, где она жила с родителями до аварии. Она до сих пор в нем прописана. Интересно, кому он теперь достанется?

– Как это кому? – Глаза Дементьевой горели яростной злобой. – Нам с Ларисой.

– Вам – точно нет, – покачал головой Щедрый. – По отношению к Еве вы являетесь недостойным наследником. Статья 1117 ГК РФ, умышленное совершение противоправных действий против самого наследодателя.

– Тогда Ларисе.

– Ларисе, – согласился Щедрый. – Вот только если окажется, что Лариса тоже приложила руку к убийству Евы, а она – я уверен – приложила ее, причем основательно, то дом отойдет государству.

– Ах ты, сволочь! – Дементьева вскочила со стула, крепкие пальцы сомкнулись на шее майора. Ярость десятикратно увеличила ее натиск, но Щедрый все равно оказался сильнее. Когда в комнату влетел следователь, подозреваемая была водворена на место, а майор крепко держал ее за плечи, лишая возможности сопротивляться. Единственное, чем она могла отомстить обидчику, – ругать его самыми последними словами, что она и делала.

Щедрый вышел из допросной, аккуратно прикрыв за собой дверь.

– Ты пожалеешь! Пожалеешь! Не будет тебе ни счастья, ни денег! – неслось вслед ему.

Майор прошел в смежную с допросной комнату, обнаружил стоящий в углу кулер и налил себе воды.

– Ни счастья, – пробормотал он, сделав большой глоток, – ни денег… Как будто до этого они у меня были.

На мониторе следователь, выждав несколько минут, пока подозреваемая успокоится, начал стандартный допрос, разъясняя Дементьевой, что давать показания она не обязана и ответственности за заведомо ложные показания не несет, но сотрудничество со следствием непременно зачтется в суде.

На душе было тяжело. Выйдя из здания полицейского управления, Щедрый вместо того чтобы отправиться в гостиницу, зашел в расположенное неподалеку кафе.

– У нас спецобслуживание, – преградил ему путь администратор, и майор сделал то, чего никогда себе не позволял, – показал удостоверение.

– День был тяжелый, может, найдется одно место? Я тихонько поем и уйду.

Администратор беспрекословно пропустил его, провел к столику за колонной, протянул меню в кожаной папке с золотыми вензелями.

– Горько! – заорал кто-то, и толпа подхватила:

– Горько!

За большим, во всю длину зала, столом гуляла свадьба. Невеста и жених, сидящие во главе, стола поднялись. Она была в атласном шелковом платье, подчеркивающем стройную фигуру. Ее прическа, средней длины каре, напоминала стрижку Кристины. Молодоженам было лет по тридцать, не меньше, и такая любовь сквозила в их взглядах и в том, как они положили друг другу руки на плечи, что у Щедрого заныло в груди. Ни счастья, ни денег.

– Горько – раз, горько – два…

– Выбрали, что будете заказывать? – Майор оторвал взгляд от целующейся пары.

– Мяса на ваш вкус и сто грамм водки.

Глава 55

– Иван Станиславович! – В голосе Лебедева по-прежнему звучали виноватые нотки. – Дадите посмотреть фотографию?

– Какую? Иван с недоумением посмотрел на напарника.

– Ну, ту, которую вам Щедрый скинул. Мужика из Новоракитинска, который в аптеку приходил.

«А ведь и правда, – подумал Иван, доставая смартфон. – Как я мог забыть?»

Фотографий было три. Одна – с аптечной камеры, размытая и нечеткая, и еще две, очевидно сделанные ушлыми любительницами детективов на улице, вполне приличного качества. Глядя на изображенного на них мужчину, Рыбак вдруг понял, что знает его. Незнаком лично, но несколько раз видел. Вот только где? Точно не одноклассник и не институтский сокурсник. Как, Щедрый сказал, его зовут? Белов? Максим Георгиевич? Никаких ассоциаций. И все-таки…

– Можешь его пробить по своей программе? – Иван протянул смартфон изнывающему от нетерпения Федору.

Тот тряхнул несколько раз головой, произвел какие-то манипуляции с телефоном. Еще секунда, и пальцы его яростно заклацали по клавиатуре.

– На ужин пойдем в ресторан или сюда закажем еду? – спросил Иван.

– Ага… – не отрывая взгляда от монитора, пробормотал Лебедев.

– Что – ага? Пойдем или сюда?

– Ага…

Полистав меню, Иван сделал заказ и отправился в душ.

* * *

Нервное напряжение, накопившаяся усталость, душ и сытный ужин сделали свое черное дело. Иван, удобно устроившись в кресле и наблюдая за Лебедевым, лишь на мгновение закрыл глаза, а когда открыл, за окном серел холодный зимний рассвет. Лебедев по-прежнему колдовал над ноутбуком, Молчанов, судя по всему, не звонил.

– Ну что? – спросил Рыбак. От неудобной позы мышцы ныли и просили пощады.

– В процессе, – коротко отозвался Федор. Значит, найти таинственного Белова пока не удалось.

– Собирайся, через десять минут стартуем.

До Новоракитинска оставалось чуть меньше ста километров, когда Лебедев глубокомысленно изрек:

– Что-то у меня не сходится.

– Что именно?

– Я нашел только одного Белова Максима Георгиевича подходящего возраста и наружности, но он работает в частном охранном предприятии «Фалькон».

– «Фалькон»… «Фалькон»… – Название Рыбаку ни о чем не говорило.

– Это семейство ракет-носителей с многоразовой первой ступенью американской компании SpaceX. Илон Маск, – подсказал Лебедев.

– Я в курсе, вот только подозреваю, что Маск тут совершенно ни при чем. Можешь поискать что-нибудь про нашего, российского «Фалькона».

– Пар сек! – Пальцы Федора заметались по клавишам. – Вот: частное охранное предприятие, создано в двухтысячном году, генеральный директор и один из учредителей Соколов Валерий Сергеевич. Вот почему «Фалькон»!

– Почему?

– Так Соколов же, Иван Станиславович! Сокол – по-английски falcon.

Рыбак, благо дорога была пустая, резко принял вправо и затормозил.

– Я нет… Я ничего, – заволновался Лебедев, решив, что странное поведение напарника было вызвано его словами.

Рыбак, отмахнувшись от него, как от назойливой мухи, нашел в телефоне нужный номер и нажал кнопку вызова.

– Серега, привет! Не разбудил? – сказал он, услышав в трубке недовольный голос бывшего коллеги, Сергея Новоселова.

– Тебе повезло, – проворчал Новоселов, – еще не ложился, если бы…

– Скажи, пожалуйста, – прервал стенания товарища Рыбак, – ты помнишь, в ОБЭПе работал Соколов?

– Валерий или Михаил? Нет, Михаил не в ОБЭПе, он в…

– Валерий!

– Ну работал, и что?

– А