Марш-бросок к алтарю - Логунова Елена Ивановна

— Понимаешь, кактус! — проникновенно сказал он традесканции, до неузнаваемости искаженной борьбой за выживание в условиях вечно задымленной курилки. — Я, конечно, не ждал, что студенту-практиканту поручат ловить шпионов или охранять президентов. Но все-таки! Я думал, что буду делать что-то большое и важное! А мне поручают только мелкое и незначительное!

Сержик потряс перед равнодушной традесканцией кулечком с бубликами и посмотрел на мучные изделия с ненавистью, которой они не заслуживали. Сержик бегал за бубликами уже третий день и в связи с этим чувствовал себя отвратительно.

— Ну-с, курсант, пора вам показать себя в деле! — посмотрев на часы, значительно сказал позавчера утром капитан Никифоров — сорокалетний мужчина среднего роста, нормального телосложения, с умеренно приятным незапоминающимся лицом и внимательным взглядом.

— Я готов! — ответил Сержик, расправляя лопатки.

— Смотрите внимательно, коллега, — понизив голос, сказал старший лейтенант Березкин — молодой мужчина спортивного телосложения, с умеренно приятным незапоминающимся лицом и внимательным взглядом. — Это схематическое изображение вашего маршрута. Отправная точка — здание Конторы, место назначения — муниципальное унитарное предприятие булочная «Колобок», расчетное время в пути — семь минут. Туда и обратно — четырнадцать.

— Плюс от минуты до пяти на выполнение задания, — веско добавил капитан Никифоров.

— А какое задание? — замирающим голосом спросил практикант.

Муниципальное унитарное предприятие булочная «Колобок» в его представлении запросто могло располагать стратегически важной технологией выпечки солдатских галет, рецепт которых жаждали заполучить все потенциально вражеские армии.

— Бублики! — страшным шепотом сказал лейтенант Березкин и сверкнул глазами.

— Бублики? — удивился Сержик.

Технология выпечки бубликов не казалась ему достойной грифа «совершенно секретно».

— Бублики! — подтвердил капитан Никифоров, поверх нарисованной лейтенантов карты-схемы выкладывая пятидесятирублевую купюру. — Шесть штук. Свежих, румяных, хорошо пропеченных бубликов, посыпанных маком. Вы должны взять их тепленькими и доставить в этот кабинет к десяти ноль-ноль!

— Время пошло! — сообщил Березкин и постучал крепким ногтем по циферблату своего наручного хронометра.

Горящее сердце практиканта Мызина потухло, зато заалели щеки и уши. Выходя из кабинета с капитанским полтинником в кулаке, Сержик чувствовал, как пригибает его плечи давящая тишина. Она сменилась хохотом на два мужественных голоса, когда он спускался по лестнице. Обидный смех милосердно заглушил грохот падения сотворенных Сержиком кумиров. До обрушения у них были в меру приятные незапоминающиеся лица и крепкие спортивные фигуры…

Впервые Мызин, тогда еще десятиклассник, увидел коллег капитана Никифорова и старлея Березкина в Сочи, где отдыхал летом с родителями. В один прекрасный июльский день отдыхающие, направляющиеся на пляж, встретили на своем пути переносное ограждение, в узловых точках усиленное милиционерами в парадной форме.

Черный автомобиль, лаково блестящий отполированными боками, остановился совсем рядом с Сержиком. Из машины вышел не кто-нибудь, а Сам Путин! Толпа приветственно зашумела, моментально уплотнилась, проросла множеством раскрытых ладоней, и некоторым из них повезло удостоиться рукопожатия Самого. В восторженном изумлении Сержик Мызин следил за происходящим и проникался нестерпимой завистью… Нет, не к ВВП — к окружающим его великолепным мужчинам! Среднего роста, спортивного телосложения, с умеренно приятными лицами и внимательными взглядами, они сохраняли спокойствие посреди всеобщего восторженного хаоса. Их движения были экономны и точны, а взгляды перемещались по людскому морю несуетно, но безостановочно, как ослепительные лучи пограничных прожекторов по морским волнам.

— Это «фейсы»! — значительно объяснил Сержику папа. — Служба безопасности Путина.

«Служба безопасности Путина» звучало почти так же заманчиво и романтично, как «мушкетеры короля» или «пираты Карибского моря». Сержик Мызин понял, что его будущее предрешено.

Думал ли он тогда, с каких подвигов начинали свое служение короне мушкетеры-новобранцы? Гоняли ли их старшие по знанию к трактирщику за бургундским или в галантерейную лавку Бонасье за пуговицами для кальсон?

— Надоело уже, — пожаловался Сержик традесканции и со вздохом слез с подоконника.

К третьему дню он посрамил старлея Березкина с его планом-схемой, разведав более короткий путь в булочную. Отныне для регулярного похода за бубликами и обратно довольно было десяти минут. Сэкономленное время обиженный Сержи к решил считать личным свободным и использовать по своему усмотрению. Для душевной беседы с кактусовидной традесканцией, например.

Короткий сеанс психологической разгрузки в курилке помогал восстанавливать правильное — умеренно-приятное — лицо. Сегодня Сержик даже сумел пошутить над собой:

— Товарищ капитан, бублики захвачены и доставлены для ликвидации!

— С опережением графика! — одобрительно заметил капитан Никифоров, зафиксировав показания секундомера. — Молодец, боец! Нашел короткий путь через подворотню?

— И еще более короткий — через дырку в заборе и по крышам гаражей, — не стал скрывать свое ноу-хау молодцеватый боец Мызин.

Капитан и старший лейтенант переглянулись. Березкин молча развел руками, выдвинул ящик стола, достал из него пачку «Бонда» и перебросил ее Никифорову.

— Не надо спорить со старшими по званию! — наставительно сказал капитан и спрятал курево в карман. — Я говорил, пацан не промах! Эти бублики ему на один зуб!

Сержик Мызин слушал неожиданные комплименты, смущенно краснел и ощущал, что в душе его совершаются мощные ремонтно-строительные работы. Осколки разбитых кумиров чудесным образом собирались вместе и складывались в спортивные фигуры и умеренно приятные незапоминающиеся лица.

— Подсаживайся, боец! — Никифоров похлопал ладонью по свободному стулу. — Бублики ты раскусил, так что получаешь задание посерьезнее.

— Я так не думаю! — возразил старлей Березкин.

— Давай еще на пачку поспорим? — поддел его капитан. — Дети мои, эта тема выглядит как полное фуфло, но поверьте моему жизненному опыту: именно такие дела имеют тенденцию разворачиваться в первостатейные вонючие скандалы. Вот что мы имеем по факту?

— Голый ноль! — резко сказал непримиримый Березкин.

— Сущую малость! — поправил его Никифоров. — Некий кандидат в депутаты городской думы незадолго до выборов сообщает прессе о том, что его преследуют недоброжелатели, читай — политические противники. С месяц назад вроде невнятно пригрозили, пару дней назад вроде побили и, наконец, вчера, кажется, все-таки побили с угрозами.

— А кому кажется? — осмелев, вылез с вопросом Сержик Мызин.

— Зришь в корень! — похвалил его капитан. — Неоспоримых доказательств, что все было именно так, не имеется. А верить на слово гражданину кандидату я лично бы не стал: сами понимаете, в предвыборной борьбе все средства хороши. Но три дня назад при обстоятельствах, указывающих на тщательно подготовленное и безупречно организованное убийство, погиб товарищ по партии и непосредственный шеф нашего кандидата. И это совпадение, согласитесь, придает газетному трепу о политической травле определенный вес. Так что, хотим мы того или нет, а проверить информацию придется.

— Мы хотим! — отсалютовал практикант-мушкетер Сержик Мызин.

— Возьми контакты гражданина кандидата, — кивнул ему капитан. — Самого его трогать не надо, чтобы меньше вонял, но у дома повертись. Надо поспрашивать там, кого можно, о людях в черных масках.

— Есть!

Сержик обрадовался и засобирался в настоящий поход — не за пошлыми бубликами, а за важными сведениями.

Проходя через светлый просторный вестибюль Конторы, он посмотрел на себя в зеркало и остался доволен увиденным: отражение продемонстрировало Сержику умеренно приятное малозапоминающееся лицо с внимательным взглядом.