Человек с клеймом - Джоан Роулинг

Возвращаясь вечером в Лондон, Страйк размышлял, не является ли жестокое обращение с животными частью тайного обмена деньгами, который вел Плаг и его сообщники. Вернувшись домой, он анонимно позвонил в Королевское общество защиты животных, сообщив им, что в запертом сарае Плага, похоже, заперто одно или несколько крупных животных без доступа свежего воздуха и солнечного света. Он надеялся, что это поможет ему обнаружить что-то интересное.

Выходя из кабинета, он заметил, что в аквариуме Пат теперь три обитателя, и остановился, чтобы рассмотреть их. Это были не золотые рыбки – по крайней мере, не такие, каких он привык видеть. Одна из них, черная, показалась ему настолько уродливой, что он даже подумал, не больна ли она: на голове виднелось что-то вроде бугристого нароста, тело было неровное, а плавала она, переваливаясь, будто утка. У основания аквариума стояла карточка с надписью, выведенной рукой Пат: "НЕ КОРМИТЬ, Я УЖЕ КОРМИЛА". Страйк с удовольствием подчинился этой инструкции, выключил свет и вышел.

На следующий день он планировал найти Ларри Макги, курьера, уволенного из "Гибсонс" после доставки серебра Мердока. После завтрака Страйк отправился в аукционный дом, притворившись, что не знает об увольнении Макги, и надеясь вытянуть подробности его увольнения из любого, с кем ему удастся поговорить.

На углу Денмарк-стрит и Чаринг-Кросс-роуд, когда Страйк подошел, стояла женщина. Настороженный после статьи Калпеппера и ожидавший возможного интереса со стороны журналистов, он внимательно оглядел ее, но вскоре отбросил мысль, что она может работать на газету. Это была молодая, крепко сложенная женщина с белоснежными наращенными волосами; подойдя ближе, он разглядел накладные ресницы, надутые губы, а фигура под туго подпоясанным пальто свидетельствовала и о других косметических улучшениях, напомнив ему Бижу Уоткинс, которая тоже имела крупные грудные импланты. Блондинка склонила голову и сгорбила плечи, когда Страйк проходил мимо нее, но он подозревал, что это было вызвано не столько желанием сохранить инкогнито, сколько будничным желанием избежать домогательств со стороны случайных мужчин, что, как он подозревал, с ней случалось довольно часто.

Спустя полчаса Страйк прибыл в аукционный дом "Гибсонс", располагавшийся в элегантном здании в эдвардианском стиле на Нортумберленд-авеню. Изящные золотые рождественские гирлянды украшали большую витрину, где на почти невидимых нитях висели две абстрактные картины. У двери стоял на страже мужчина такого же роста, как и Страйк, в безупречном черном костюме, с козлиной бородкой и бритой головой.

– Доброе утро, – сказал Страйк, вытаскивая из кошелька визитку и показывая ее охраннику. – Я надеюсь поговорить с Ларри Макги.

– Вряд ли получится, – ответил тот.

– Почему?

– Он умер, приятель.

Охранник взглянул на карточку, которую ему передал Страйк, и поднял брови.

– Ты тот парень, который раскрыл историю с Лулой Лэндри?

– Это я, – сказал Страйк. – Макги все еще работал здесь, когда умер?

– Нет, – сказал охранник, с любопытством разглядывая Страйка. – Его уволили.

– Можно поговорить с кем-нибудь, кто знает подробности?

Пять минут спустя, к некоторому удивлению Страйка, который предвидел отказ, охранник провел его в строгий белый офис, где за безукоризненно чистым столом висела очередная абстрактная картина.

За столом сидела высокая чернокожая женщина лет тридцати, одетая в лиловый брючный костюм, с длинными завитыми локонами. Табличка на столе гласила, что ее зовут Диана Боаду. По акценту было слышно, что она получила хорошее частное образование, однако в ее манере не было и следа высокомерия, которого Страйк, возможно, ожидал бы от женщины с таким безупречным вкусом, работающей в столь респектабельном эдвардианском здании. Напротив – как и охранник, Диана выглядела заинтригованной, если не слегка взволнованной возможностью поговорить с самим Кормораном Страйком

– Почему, черт возьми, вас интересует Ларри Макги? – спросила она, когда Страйк принял предложение выпить кофе, а рыжеволосая подчиненная была отправлена его готовить.

– Он доставил серебро Мердока, – сказал Страйк.

– О, – сказала Диана Боаду. – Понятно.

– Но я только что узнал, что он мертв.

– Да, я слышала, что он умер, – сказала Диана, которая, казалось, не слишком расстроилась из-за этого. – Но это было после того, как мы его уволили – несколько месяцев спустя, – добавила она, словно опасаясь, что у Страйка сложится впечатление, будто увольнение каким-то образом убило Макги.

– Есть идеи, от чего он умер?

– Возможно, Картер, наш руководитель отдела поставок, знает, но, по-моему, он сейчас на работе.

– Не могли бы вы предоставить мне контактные данные Картера?

Пока Диана диктовала номер Картера, Страйку принесли кофе. Поблагодарив рыжеволосую, Страйк сказал:

– Могу ли я спросить, что сделал Макги, чтобы его уволили?

– Не понимаю, почему бы и нет, – сказала Диана. – Я полагаю – то есть, учитывая вашу репутацию (Страйк мимолетно вспомнил недавнюю статью в газете о его поведении по отношению к женщинам; видимо, не все ее прочитали), – вы сдержанны?

– Очень, – заверил он ее, доставая свой блокнот.

– Ну, мы подозревали его в краже.

– Правда?

– Да. Первый инцидент касался пары стаффордширских керамических спаниелей XIX века, которые исчезли между складом и покупателем. Покупатель оказался довольно рассеянным коллекционером, и ему потребовалась неделя, чтобы понять, что спаниелей не было в поставке, поскольку он делал ставки на слишком много лотов.

– Это была сложная ситуация. Их могли украсть на складе и не загрузить в фургон Макги, и… ну, честно говоря, всегда есть вероятность, что сам покупатель проворачивает мошенничество. Мы провели расследование, но ничего не смогли доказать, поэтому мы решили поверить Макги и возместили покупателю стоимость за счет нашей страховки.

– Макги был один во время доставки?

– Да, – сказала Диана. – Обычно мы отправляем людей парами, но тогда было особенно большая загрузка, поэтому он доставил посылку один. Мы думаем, он увидел возможность.

– Сколько стоили эти керамические фигурки собак?

– Две-три тысячи фунтов, – сказала Диана. – А, это Картер! – удивленно воскликнула она.

Страйк оглянулся и увидел подтянутого белого мужчину лет пятидесяти с небольшим, который смотрел сквозь стеклянную панель двери Дианы, занеся кулак для стука.

– Входи, Чарли, – позвала она.

– Просто хотел вам сказать, что поставка Берн-Джонса снова отложена, – сказал Картер, открывая дверь и просунув голову внутрь.

– Ох, ради бога, – сердито сказала Диана. – Мы же не склад. Он же его купил, пусть и забирает!

– Он звонил из Стамбула.

– Ладно, ладно,