Убийство в университете - Фейт Мартин

— Как продвигается? — спросила Хиллари. Томми сел на пятки и вытер лоб тыльной стороной ладони. От радиатора в комнате было жарко, как в Африке, и Томми очень надеялся, что от него не разит потом.

— Ни шатко ни валко, шеф, — ответил Томми, — но две интересные штуки я таки нашел.

Он встал и отряхнул руки.

— Вот это было приклеено на скотч вон за той картиной, — сказал он, кивнув на казенную картинку — ничем не примечательный деревенский пейзаж, который, видимо, входил в стандартную меблировку комнаты. Пейзаж был помещен в тяжелую, богато украшенную раму и закрыт стеклом.

Хиллари посмотрела туда, куда указывал Томми, и увидела лежащий на комоде тонкий ежедневник, уже упакованный в пластик.

— Я старался его не залапать, шеф, но, когда я отклеил скотч, он упал. Там все по-французски.

Хиллари кивнула.

— Пусть криминалисты посмотрят, а потом отдадим на перевод.

Вряд ли ежедневник добавит что-то к уликам — однако если на нем найдутся неизвестные отпечатки пальцев, можно будет с уверенностью утверждать, что личными секретами и набросками Евы Жерэнт интересовался кто-то посторонний.

— Ну, это-то будет несложно, босс, — усмехнулась Джанин, и Хиллари улыбнулась в ответ.

— Да, — коротко согласилась она. Это Оксфорд. Даже если бы покойная писала в дневнике древнеегипетскими иероглифами, перемежая их каким-нибудь мертвым языком и сдабривая редким диалектом иврита, здесь и то нашлось бы с полдюжины специалистов, способных прочесть написанное. Современный французский — пф, ерунда.

— У них тут есть учитель современных языков, — с готовностью предложил Томми. — Я с ним раньше говорил. Он может перевести.

— Нет, — строго сказала Хиллари. — Никто в колледже не должен знать о том, что мы нашли ежедневник, — ровным голосом добавила она.

У Томми вытянулось лицо. Ему захотелось отвесить самому себе подзатыльник. Все правильно. И как только он ляпнул такую глупость?

При виде его оплошности Джанин улыбнулась, но без злорадства. В свое время она и сама успела налететь на все положенные углы.

— Так ты говорил, две вещи? — Хиллари, от которой не укрылся овладевший констеблем приступ самоуничижения, быстро сменила тему, стремясь спасти остатки его самоуважения.

— Да, шеф. Вторая — ключи. У нее на связке есть два неподходящих. В смысле они не подходят ни к двери в холле, ни к этой комнате. И странные они какие-то. Вот, посмотрите, — он потянулся к сумочке-ключнице, — все четыре точь-в-точь как от обычного дверного замка. Не от чемодана, не от велосипедного замка, самые обычные.

Хиллари кивнула:

— Ты прав. Молодец, Томми, — похвалила она, и отнюдь не только из чувства такта.

При взгляде на ключи она почувствовала какое-то покалывание в пальцах. Возможно, здесь что-то есть.

Потому что зачем девочка, которая живет в колледже на всем готовом, будет хранить ключи от какого-то неизвестного дома? Ответ: ни за чем. Или эти ключи принадлежали загадочному несуществующему бойфренду?

Если так, то это указывает на серьезные отношения.

А кроме того, это означает, что мальчишкам из колледжа ничего не светило. Оно и неудивительно. Такие, как Ева, не интересуются сопливыми юнцами, студентами-ровесниками, если могут играть по-крупному. Мужчины постарше, побогаче, состоявшиеся мужчины, которые могли помочь ее карьере, — вот кто мог быть ее мишенью.

Да, Хиллари тоже было чрезвычайно любопытно узнать, где она, та дверь, которую открывали эти ключи.

— Босс, — торжествующе воскликнула Джанин, — в мусорной корзине конверт! Адресован нашей жертве.

Хиллари взяла конверт за краешек и рассмотрела.

И сразу же поняла, что так обрадовало Джанин.

Потому что, хотя адресатом письма и значилась миз Ева Жерэнт, в строке с адресом стоял вовсе не колледж Святого Ансельма, а квартира где-то в Ботли.

Глава 5

Оксфорд прекрасный город — но лишь местами.

Впрочем, скажите иностранцу «Лондон», и он тоже вообразит Тауэр, Лондонский мост, Букингемский дворец, а не спальный Тауэр-Хэмлетс, Фулхэмский стадион или грязный район доков.

Наверное, то же самое можно сказать о любом городе, подумала Хиллари. Взять хотя бы Париж. Что там есть-то, если не считать Эйфелевой башни, Елисейских Полей да Нотр-Дам?

Но в Оксфорде этот самый синдром был выражен еще ярче, чем в большинстве других городов. К знаменитым грезящим шпилям прилагались старинные колледжи, бесконечные ряды домиков из рыхлого серого камня, вековые газоны в бархатистой шерстке травы и, ах да, река Айсис (вульгарное «Темза» здесь было не в ходу), изобиловавшая плакучими ивами, катающимися на лодках студентами да попрошайками-лебедями.

А еще здесь, как и в любом другом городе, были уродливые торговые центры и серенькие спальные районы. К числу последних и принадлежал Ботли. Чистенький, ухоженный райончик, но завяжи вам глаза и высади на одной из его улиц, вы бы никогда не догадались, что находитесь в Оксфорде.

Сидевшая за рулем Джанин уткнулась в дорожную карту и практически остановилась, не забыв, впрочем, показать средний палец водителю, который злобно сигналил ей сзади. Затем она уверенно свернула в узкий переулок и припарковалась. Прямо под знаком «стоянка запрещена».

Хиллари вылезла из машины и обвела взглядом однообразные домишки. Построены между Первой и Второй мировой, решила она. Некогда обиталище солидного среднего класса, ныне порезанное на крохотные квартирки для непритязательных студентов.

Мысль о том, что богатый и, вероятно, женатый любовник Евы Жерэнт мог жить в этом месте, выглядела дико. Выстроенная Хиллари теория рушилась на глазах.

Нахмурившись, она отыскала нужный номер дома. На крыльце, как она и ожидала, имелось четыре кнопки звонка и четыре прямоугольничка, подписанные разными фамилиями.

Миз Е. Жерэнт обитала в квартире номер четыре. Хиллари прочла ее фамилию, нахмурилась и подумала — а зачем, собственно, ей было скрываться? Джанин хлопнула по кнопкам всех квартир разом. Что-то тихо зажужжало, щелкнул, открываясь, замок.

— Безопасность на высоте, — с отвращением пробормотала Джанин, которую неизменно возмущало упорное нежелание британского обывателя позаботиться о себе.

Хиллари ее не слушала. Она думала. Зачем студентке на полном обеспечении, с казенным жильем и столом заводить отдельную квартирку в спальном районе? Бессмыслица какая-то. Зачем платить за аренду, если в колледже Святого Ансельма у тебя уже есть комната (причем, скорее всего, получше), да еще с видом (уж точно лучше здешнего)?

Крошечный холл блистал всеми оттенками зеленого — линолеум цвета лайма, яблочно-зеленые стены. Даже вытертый ковер на ступеньках, кажется, некогда был более-менее зеленым. Ныне, под ногами постоянно топочущих жильцов, он приобрел засаленный мятный оттенок.

На площадку второго этажа выходили две двери — одна принадлежала некоему Марку Маккормику, на второй имя указано не было. Джанин достала из пакета с уликами ключи, вопросительно посмотрела на Хиллари и сунула плоский «йельский» ключик в