Светотени - Сергей Васильевич Гук
— Он один? — по-деловому спросил Мишель. — Ничего подозрительного не заметил?
— Чисто…
Он передал Мишелю баллончик с газом, оказывающим кратковременное наркотическое воздействие.
Мишель вылез и вернулся в свою машину. Не зажигая огней, рванул с места. Венер поехал за ним. Он подумал, что сразу после этой маленькой операции с Марисселем Мишеля тоже придется убрать, чтобы не оставлять полиции никаких следов. Лучше всего, если Доллингер возьмет Мишеля с собой в Индию. А вернется один…
Знакомый «ситроен» с буквой «в» на номерном знаке, свидетельствующей о том, что автомобиль взят напрокат, Мариссель заметил сразу, как только тот выехал из-за соседнего дома. Водитель «ситроена» выглянул из окна, видимо, чтобы убедиться в правильности маршрута и въехал в темный переулок. Хлопнула дверь, и водитель вновь появился на улице, на сей раз он пешком перешел ее; остановившись у подъезда, тщательно осмотрелся и вошел внутрь.
Мариссель, стараясь не шуметь, вылез из своей машины и тоже пошел к дому. Но он вошел не в этот подъезд, а в соседний, чтобы появиться в апартаментах врача через кухню.
Мишель не видел этого маневра, потому что уже поднимался по лестнице — дом был без лифта. Он дошел до четвертого этажа и замер.
Венер появился на месте действия чуть позже. Он не во всем доверял Мишелю, хотя они давно трудились вместе и осуществили великолепную операцию с бриллиантами. Но одно дело — взять камушки, другое — убрать человека. Венер подозревал, что Мишель может уклониться от исполнения этого поручения, объяснив потом, что не было подходящих условий.
Венер поставил машину далеко от дома, но в свете уличных фонарей ему хорошо был виден подъезд.
Мариссель быстро поднялся на четвертый этаж и ключом, полученным накануне от врача, открыл черный ход. Он надел мягкую обувь и старался двигаться бесшумно. Сам кабинет, где хранились истории болезни, был рядом с прихожей. Мариссель, осторожно ступая, переходил из одной комнаты в другую, приближаясь к кабинету.
Мишель ждал. Это было утомительное и безрадостное занятие. Прошло уже десять минут, но никто не появился. С каждой минутой его нетерпение возрастало. Может быть, этот парень и не собирался идти вслед за ним, а, например, намерен вызвать полицию? Мишелю не следовало вступать в объяснения с полицией. Особенно здесь, в чужом доме, когда у него в руках нож и баллончик с газом…
На улице между тем начал волноваться Венер. Он тоже не мог понять, что происходит. Он представлял себе это дело недолгим. Венер крутился на жестком сиденье, не зная, что предпринять. Неужели Мишель оплошал?
Мариссель прошел почти всю квартиру, где была и лаборатория, и зубоврачебный кабинет, и комната для массажа. Ни света, ни звука шагов. Мариссель подошел к самому кабинету. Ему приходилось преодолевать страх: вдруг этот человек смог войти в квартиру раньше, чем он?
Мишель забеспокоился всерьез. Все это ему решительно не нравилось. Он опасался подвоха со стороны Венера, который мог придумать что угодно, лишь бы лишить Мишеля его доли.
Он сунул баллончик с газом в карман куртки и начал спускаться вниз.
Венер вылез из машины и, старательно обходя освещенные места, направился к дому. Возможно, безопаснее было уехать, но он хотел все же знать, что случилось. Не дай бог Мишель попадет в полицию.
Мариссель вошел в кабинет и остановился на пороге. Его испугала какая-то тень, и он замер, потом увидел, что здесь никого нет. Квартира была пуста. Водитель «ситроена» не пришел. Почему? Он подошел к входной двери, прислушался, посмотрел в глазок — на площадке было темно, и он ничего не увидел. Мариссель осторожно стал открывать дверь, готовый в любую минуту ее захлопнуть. На площадке тоже было пусто. Тут Мариссель подумал, что, может быть, он вообще все это придумал? И «ситроен» оказался у дома совсем по иной причине? И на самом деле никто не интересуется его историей болезни.
Венер вошел в подъезд, постоял, пока глаза привыкли к темноте, и стал подниматься наверх. Он хотел позвать Мишеля. Но вдруг победителем оказался вовсе не Мишель?
«Наконец-то!» — Мишель вздохнул с облегчением и прислонился к стене.
Мариссель наверху запер снаружи дверь и сунул ключи в карман. Интересно, что о нем думает доктор? Он интеллигентный, воспитанный человек и ничего не сказал, когда Мариссель попросил ключи. Но все же… Семейные люди иногда просят у друзей ключи от холостяцких квартир. Но Мариссель не был женат. Да и вообще медицинский кабинет — необычное, мягко говоря, место для свиданий. Мариссель провел рукой по стене в поисках выключателя.
Венер поднялся только до второго этажа. Он уловил какое-то движение сбоку от себя, понял, что это Мишель, и даже открыл рот, чтобы сказать: «Это я!» — но не успел. Мишель прыснул ему в лицо из баллончика, и Венер лишился сознания — это была сильнодействующая смесь. Одним движением Мишель перебросил его через перила, и тяжелое тело полетело вниз.
В этот момент Мариссель включил в подъезде свет. От яркого света и Мариссель, и Мишель зажмурились. Но Мишель раскрыл глаза раньше.
Когда Мариссель перегнулся через поручень, Мишеля в подъезде уже не было. Но Мариссель уже ни о чем другом и не думал — только о человеке на каменном полу. Когда Мариссель подбежал, он не сразу сообразил, что перед ним Венер. Как Венер попал сюда? Куда делся водитель «ситроена»? Все эти вопросы Мариссель задал себе потом. Пока что он был занят спасением человека.
Венер был без сознания, но дышал. Судя по неестественному повороту головы, перелом шейного отдела позвоночника…
Мариссель выскочил на улицу и несколько минут искал телефон-автомат. Когда он бегом возвращался назад, то заметил, что «ситроен» исчез. Когда прибыла «скорая», Мариссель помог санитарам положить Венера на носилки и поехал с ними в больницу.
Почему, думал Дитер, общество по-разному относится к болезням? Почему туберкулез, например, ассоциируется с чем-то благородным, возвышенным? А рак считается отвратительным, даже позорным? Ведь если люди обречены на смерть, разве не вправе они в любом случае рассчитывать на доброжелательное сочувствие?
Дитер читал теперь все, что писалось о СПИДе. В медицинских журналах он не находил ничего обнадеживающего. Вакцины не было, и создание ее не предвиделось. Препараты, вроде созданного доктором Меккелем «мдж-2», приносили лишь временное улучшение. Пока больной принимал препарат, размножение вирусов действительно замедлялось, но как только курс лечения заканчивался, вирусы вновь начинали пожирать организм… Газеты же продолжали публиковать душераздирающие истории, почему-то не вызывавшие сочувствия к жертвам болезни, или призывы
