Светотени - Сергей Васильевич Гук

сказала она. Мать не знала, что лучше: совсем не трогать сына или все же как-то заставлять его участвовать в жизни. В Женеве существуют строгие правила относительно мусора. Быть неаккуратным — значит платить нещадные штрафы. Семья обзаводится собственным металлическим контейнером и следит за тем, чтобы он был в порядке. Раз в месяц выбрасывают большие предметы и газеты. Стеклянные и пластмассовые бутылки — в отдельный контейнер. Использованные батарейки и разбитые термометры сдаются в магазин, где они были куплены, для безопасного захоронения… Газет накопилось много, если пропустить сегодняшний день, то еще за месяц наберется неподъемная кипа.

— Конечно, мама, — с готовностью отозвался Дитер. — Я отнесу.

Она вышла в пиццерию напротив. Ее содержал швейцарец, полвека назад перебравшийся в Женеву из италоязычного кантона Тессин. Мать Дитера часто брала у него большую пиццу для семейного обеда.

Хозяин попросил ее подождать несколько минут и вынес фантастических размеров пиццу, пышущую жаром. Он аккуратнейшим образом завернул ее. Когда мать Дитера протянула ему деньги, он спрятал руки за спину.

— Примите это в подарок. Я знаю, как вам трудно, и…

Хозяин замялся.

— У меня к вам просьба. Мои дочь и внучка — они сделаны из другого теста. Дочь считает, что из-за Дитера у нас стало меньше покупателей. А внучка… Она беременна, думает только о здоровье будущего малыша. Она даже не знает Дитера в лицо, но когда к нам заходит кто-то, чей вид кажется ей подозрительным, она бежит мыть руки…

Венер обхватил Марисселя за плечи и увлек к себе.

— Вот так встреча! Что же ты не позвонил заранее? Я бы тебя встретил.

Венер занимал небольшой кабинет с холодильником и телевизором.

— Я тебя угощу кофе с пирожными, — он полез в холодильник.

Мариссель не стал отказываться.

— Так что же тебя привело сюда? — поинтересовался Венер.

— Мне нужна новая страховка.

— Зачем, если не секрет?

— Тебе как старому товарищу могу сказать правду: я боюсь СПИДа.

Венер искренне удивился.

— Вот те на! Никогда не подозревал за тобой порочных наклонностей, напротив, считал тебя за монаха.

— Спасибо за комплимент. Я ведь дважды по нескольку лет работал в Африке. Из нашей группы один человек уже умер от СПИДа, другой умирает.

— И ты нашел у себя какие-то симптомы? — осторожно спросил Венер, сожалея о том, что еще несколько минут назад обнимал Марисселя.

— Ни малейших, — твердо сказал Мариссель, и Венер несколько успокоился. — Но хочу позаботиться о себе на случай болезни.

— Понятно.

Тут Мариссель сделал встревоженное лицо и спросил:

— Но ты, разумеется, сохранишь в тайне то, что я тебе сказал? Иначе мне не видать страховки как своих ушей.

— Как ты можешь сомневаться в старом товарище? — возмутился Венер. — И вообще я не имею отношения к страховому бизнесу. Доллингер устроил меня сюда, чтобы я занялся компьютеризацией компании. Я заказал машины и теперь жду, когда их доставят.

Венер открыл служебный телефонный справочник.

— Сейчас я сведу тебя с нужным человеком и попрошу предложить тебе максимально выгодные условия…

Мариссель решил играть до конца. Он быстро собрал документы, требуемые для страховки.

— Прекрасно, — с энтузиазмом откликнулся чиновник из «Гишарно». — Через день-другой мы пригласим вас подписать документ.

Поздно вечером Мариссель остановил свою машину напротив дома, где находился медицинский кабинет его лечащего врача.

Мишель лежал на диване в гостиной и смотрел спортивную передачу из Италии: показывали волейбольный матч. Когда игра на площадке становилась вялой, он переключался на западногерманский канал, где шел фильм ужасов. Мишель не знал ни итальянского, ни немецкого языков, так что в этом смысле оба зрелища были равнозначны. Больше ему заняться было нечем. Квартира его не радовала. Ее снял Венер на свой убогий вкус. Когда Мишель появился здесь, контракт на три месяца был подписан. Домовладелец объяснил новому жильцу, что люстры ему придется купить самому — так принято в Женеве, что он обязан следить за порядком, и если что-то сломалось, то заменить на новое. В качестве меры предосторожности с него взяли залог в размере месячной арендной платы. Получив деньги, домовладелец удалился, порадовав Мишеля на прощание тем, что тот может — по очереди с другими жильцами — пользоваться стиральной машиной, стоящей в подвале. Венер же нанял ему и служанку, которая приходила через день убрать квартиру, постирать и погладить белье.

Когда зазвонил телефон, Мишель некоторое время раздумывал, снять трубку или нет. Потом все-таки решил сходить на кухню, где стоял аппарат, — для развлечения.

— Я думал, вас нет дома.

Мишель узнал голос Доллингера, и глаза его сразу заблестели. Звонок Доллингера означал перемену к лучшему.

Венер медленно проехал мимо машины, в которой сидел Мариссель. Тот неотрывно наблюдал за подъездом, где находился кабинет его лечащего врача.

«Надо же, ловушку устроил, — насмешливо подумал Венер. — Нашел с кем тягаться». Он проехал в центр и остановился возле большого детского магазина. Из «ситроена» с потушенными огнями появился Мишель и пересел к нему.

— Какие указания?

Венер размышлял. Теперь, конечно, ясно: Мариссель учуял нечто и пытается убедиться в верности своих предположений. Значит, Мишель был прав, когда сказал, что за ним следят.

Мариссель не сыщик, сам много не накопает. В полиции его любезно выслушают, но предпринимать ничего не станут. На этом все кончится? Мариссель — парень упорный. Он станет приставать к журналистам или поможет этому Дитеру Нойберу, который заразился СПИДом, выдвинуть иск против «Доллингер-Женева» и «Гишарно». Если они выиграют процесс, то обе фирмы понесут серьезные финансовые потери. Для Доллингера такой исход может оказаться катастрофическим. Но в любом случае скандал сильно повредит и Доллингеру, и Гишарно. Как минимум, рухнет система, которая позволяла «Гишарно» избегать невыгодных страховок, а «Доллингер-Женева» подбирать себе здоровых и психически уравновешенных работников.

Венер платил медицинским сестрам, которые вели канцелярии известных практикующих врачей, совсем небольшие деньги, и эти милые женщины позволяли Мишелю в вечернее время знакомиться с медицинскими картами всех сомнительных пациентов. Ни один человек, предрасположенный к раковым заболеваниям, не мог рассчитывать на страховку. Лишались возможности застраховать свою жизнь те, у кого в крови обнаружены антитела к вирусу иммунодефицита человека. Хотя заражение вирусом — еще не СПИД. В настоящее время Венер составлял картотеку «групп риска» — медики, парикмахеры, одинокие мужчины немонашеского поведения — этим людям, которые теоретически могут заразиться СПИДом, тоже будет отказано в страховке. «Гишарно» не желает терпеть убытки, выплачивая страховку смертельно больным. «СПИД может подорвать все наше дело, — сказал Гишарно своим служащим, — если не будут приняты превентивные меры. Я не намерен выплачивать деньги тем, кто своим поведением бросает вызов обществу. Пусть каждый сам платит за свои грехи».

— Этот парень действительно следит