Лес Самоубийц - Джереми Бейтс

Я подошел к кассе вокзала, чтобы приобрести карту окрестностей. Женщина в окошечке приветливо мне улыбнулась. Но как только я произнес слово «Аокигахара», она вся напряглась, и улыбка слетела с ее лица. Женщина пристально посмотрела мне в глаза, видимо пытаясь разгадать, что у меня на уме. Все, на чем она могла строить догадки: я здесь один и спрашиваю у нее, как добраться туда, где люди сводят счеты с жизнью.

Мне пришлось придать себе максимально беззаботный вид, так как я не знал, как ей объяснить, что я здесь с друзьями и мы лишь хотим посмотреть на эту достопримечательность. Кажется, это сработало, и она отдала мне карту, но когда я направился к выходу, я снова почувствовал на себе ее взгляд.

Когда я вышел на парковку, все уже расселись по машинам. Я забрался в «субару», и мы двинулись в путь.

Томо включил музыку и поставил какую-то хип-хоп-группу, поющую на японском и английском. Он знал всю японскую часть текста, но когда солист переходил на английский, Томо мог только отбивать ритм по рулевому колесу и повторять отдельные слова, которые мог разобрать, типа «ниггер», «эй, детка» и «моя крошка».

Когда я познакомился с Томо восемь месяцев назад, он показался мне обычным тусовщиком, думающим только о музыке и девушках. Но вскоре я увидел его с младшей сестрой, страдающей аутизмом, и узнал, что он может быть очень заботливым и внимательным братом. Он никогда не признавал за собой этих телячьих нежностей, а я частенько над ним подтрунивал из-за этого.

Томо поставил другой компакт-диск, выкрикнул «Ну и дерьмо этот черный, чувак!» и стал подпевать какой-то песне с гомофобным содержанием.

Изо всех сил стараясь не замечать этот концерт, я открыл карту, которую мне выдала женщина в кассе. Гора Фудзи обозначалась треугольником. Весь лист был расчерчен разноцветными линиями автомобильных и железных дорог. Ближайшие пять озер и другие туристические места заботливо подписаны на японском и английском. На отдельном развороте я нашел карту чудесной местности вокруг озера Сайко (звучит почти как «озеро психов»[1]). Я даже обнаружил несколько пешеходных троп, ведущих к лавовым разломам — следам вулканического происхождения Фудзи.

Что характерно, лес Аокигахара, располагавшийся где-то неподалеку, на карте отсутствовал.

Я положил карту на приборную панель, залепленную кричаще-пестрыми наклейками, и попытался представить себе, что нас ожидает. Сколько человек каждый год не возвращаются из этого леса? Десять? Двадцать? На что мы можем наткнуться в чаще — на череп, еле виднеющийся в куче прошлогодних листьев? На тело, свисающее с ветки? Последняя мысль меня ошарашила. Не кости — тело. Готов я к тому, чтобы увидеть что-то этакое, что-то настолько шокирующее?

Внезапно, против своей воли, я представил своего старшего брата Гэри, лежащего в сияющем бежевом гробу, уши и ноздри набиты ватой, губы подкрашены, и все лицо покрыто толстым слоем пудры. Его шею безупречным узлом обвивает яркий красный галстук.

Отгоняя от себя эту картину, я поерзал на сиденье и попытался сосредоточиться на деревьях, проплывающих мимо нас за лобовым стеклом.

Еще через двадцать минут вслед за минивэном Хонды мы свернули на проселок. Нас обступил темный плотный лес. Хонда заехал на пустую парковку, мы остановились чуть поодаль. Когда я вышел из машины, звук захлопывающейся двери гулко отозвался в окружающем нас пространстве. Другие участники нашей экспедиции тоже выходили из автомобилей.

— Ну что, приехали! — объявил Бен. У него были мягкие, почти женственные черты лица. Он обнял Нину и поцеловал ее в лоб, потом другой рукой придвинул к себе Томо и поцеловал его тоже.

— Эй, чувак, я не гей! — воскликнул тот и оттолкнул Бена.

Но веселое настроение Бена оказалось заразительным, и все засмеялись. Нам нужна была разрядка посреди этой холодной и мрачной лесной парковки.

Томо, весь красный от смущения, отпер багажник «субару». Я достал для Мел зеленый рюкзак «Оспрей», венчавший гору из домкрата и гаечных ключей, передал Томо его рюкзак, перекинул свой через плечо и захлопнул крышку.

— Ты уверен, что не хочешь присоединиться? — спросил я Хонду.

— Не по мне все это. — Хонда опасливо озирался. — Днем еще может быть, но ночью… — Он энергично замотал головой.

Мы все попрощались с Хондой, пожимая ему руку и делая неловкие поклоны (иностранцам редко удается сделать это естественно), и направились к началу тропы. У самой кромки леса стоял «Мицубиси Аутлендер» последней модели. Его белоснежный корпус посерел от въевшейся грязи и пыли, а желобок между капотом и лобовым стеклом забился опавшими листьями.

— Мне одной кажется, что эту машину бросили? — спросила Мел.

— Черт, а ведь ты права, — протянул Джон Скотт и заглянул в салон через стекло. — Вы только посмотрите на это!

Мы сгрудились у машины. Задние сиденья были сложены, на них покоились электронасос, аптечка и запасная шина для велосипеда. Посередине мы разглядели непонятные бугры, прикрытые черной тканью.

Джон Скотт открыл заднюю дверь. В Японии редко запирают машины — тут никто не ворует.

— И что ты делаешь? — спросил я.

— Хочу посмотреть.

— Ты не можешь запросто рыться в чужой тачке.

— Я думаю, хозяин не возражает.

— Возможно, он ночует здесь в палатке.

— Тогда он ночует здесь с прошлой осени. Ты посмотри на эту гору листьев!

— Я бы взглянул, — сказал Бен.

— Я тоже, — присоединился к нему Томо.

Джон Скотт откинул покрывало, и нашему взору предстали черные туфли, темно-синий деловой костюм и кожаный дипломат. Мы таращились на этот набор, не зная, что сказать. Эти вещи выглядели достаточно угнетающе, и мы понятия не имели, что с ними делать.

— Может, пойдем? — предложила Мел. Ее голос изменился, слова прозвучали резче, чем обычно.

Джон Скотт протянул руку, чтобы закрыть дверь.

— Прикрой все как было, — сказал я.

— Зачем?

— Потому что хозяин закрыл их зачем-то. Ему это было надо.

— И, в конце концов, он может еще вернуться, — добавила Мел.

Я понимал, что она и сама в это не верила, да и никто из нас не верил, но возражений не последовало. Джон Скотт накинул на вещи покрывало, захлопнул дверцу машины, и мы все двинулись по тропе. Я обернулся и с удивлением обнаружил, что Хонда так и стоит на месте, глядя нам вслед. Я помахал ему. Он в ответ поднял руку.

Я отвернулся и вместе со своими спутниками углубился в Лес Самоубийц.

3

Лес Аокигахара резко отличался