Тонкая темная линия - Джо Р. Лансдейл

Я встал, взял одежду, прошел в ванную, почистил зубы, причесался и оделся. Вернувшись в комнату, я обнаружил, что Ричард сидит и озадаченно смотрит по сторонам.

— Не любишь делить кровать? — спросил я.

— Нуб всё время лизался.

Я вытащил из ящика с носками листок, полученный от Бастера, взял карандаш и бумагу и дословно переписал полицейский отчёт. Оригинал убрал обратно в ящик.

— Мне нужно сегодня съездить в город, — сказал я, складывая копию и засовывая её в карман брюк. — Пойду, пока папа или мама не спросили, куда я собрался. Вернусь, как только смогу.

— Я с тобой… если можно.

— Ладно… Слушай, может, мне не стоит тебе этого говорить, но если ты собираешься со мной, тебе лучше знать. В любом случае мне нужен кто‑то, кто будет в курсе — на всякий случай.

Я достал из носка сложенный листок, который дал мне Бастер, и протянул почитать Ричарду.

Закончив читать, он сказал:

— Не понимаю.

Я всё ему объяснил. Рассказал кучу всего. Что ни говори, я тот ещё болтун. Но я не рассказал про Бастера и Буббу Джо. Я даже не стал напоминать ему о той ночи, когда за нами гнались.

— Значит, ты собираешься отдать ему это, как сказал Бастер?

— Я собираюсь отдать ему копию. Ту, что я сейчас написал.

Я забрал у Ричарда листок, сложил его и убрал обратно в ящик для носков.

— Ладно, за дело.

— Сначала умойся, почисти зубы и причешись. У меня есть для тебя зубная щётка и расчёска. Всё остальное — в ванной внизу.

——

Как обычно по субботам, в городе было оживлённо. Поскольку у Ричарда не было велосипеда, мы пошли пешком. Проходя мимо кинотеатра, я ускорил шаг и старался не заглядывать сквозь стеклянные двери, чтобы не увидеть Джеймса, — но удержаться не смог.

Я его не увидел.

Мы дошли до отеля, где жил мистер Стилвинд. В вестибюле мы огляделись и задумались, что делать дальше. Молодой человек за стойкой улыбнулся нам и подозвал к себе. На нём был чёрный костюм и белая рубашка, волосы гладко зачёсаны назад. Он выглядел как парень, который мог бы понравиться Кэлли.

Он сказал:

— Чем вам помочь, ребята?

— Нам нужно увидеться с мистером Стилвиндом.

— Вы его родственники?

— Нет.

— Думаю, мне следует позвонить ему. Могу я сообщить, по какому поводу?

— Скажите ему: Сьюзен и её ребёнок.

— Сьюзен и её ребенок?

— Да.

— Нужно что‑то добавить?

— Нет. Он поймёт.

— Очень хорошо.

Он позвонил наверх и повторил мои слова по телефону. Положив трубку, он сказал:

— Он сейчас спустится. Не хотите ли устроиться поудобнее?

Мы пошли и сели в большие мягкие кресла. Спустя мгновение лифт спустился, дверь открылась, и вышел Стилвинд, весь в черном, словно собрался на похороны. Не хватало только шляпы.

Он увидел меня, вздрогнул, затем подошёл.

— Ты, — сказал он.

Я не замечал этого раньше, и, возможно, виной тому был резкий солнечный свет, пробивавшийся сквозь тяжелые гостиничные портьеры, но вблизи его лицо оказалось испещрено морщинами, словно пол в курятнике — следами от куриных лап. Он выглядел на десять лет старше, чем я думал изначально, да и тогда он мне и вовсе не показался весенним цыплёнком.

— У меня есть кое‑что для вас, — сказал я.

— Извинения от твоего отца?.. Он решил принять моё предложение? Оно всё ещё в силе, знаешь ли.

— Нет, сэр. Он бы велел мне сказать, чтобы вы засунули своё предложение туда, куда солнце не заглядывает. У меня есть копия кое-чего. Это написано шерифом Роуэном. Это касается вас и вашей дочери Сьюзен. Оригинал мы припрятали в надёжном месте. А это — сделанная мною копия.

Я протянул ему листок. Он прочитал. Его лицо побелело. Он держал бумагу в руке так, словно внезапно обнаружил там змею.

— Эта копия для вас, — сказал я.

— Полагаю, этот молодой человек тоже в курсе?

— Как и некоторые другие.

— Если все знают, какое это должно иметь для меня значение?

— Знают не все. Только я и ещё несколько человек.

— Взрослые?

— Да. Я рассказал достаточному количеству людей, чтобы у меня была подстраховка. Я хочу, чтобы мою семью оставили в покое.

— Твой отец тебя надоумил?

— Нет. Если бы мой отец захотел что‑то с вами сделать, он пришёл бы, избил вас, сбросил с лестницы, протащил по улице и поджёг. Об этом он ничего не знает.

Лицо Стилвинда дернулось — он пытался подобрать выражение и в итоге скривился в усмешке

— Откуда мне знать, что у тебя есть оригинал?

— А как, по‑вашему, я сделал эту копию? Думаете, я дал бы вам единственный экземпляр?

— Как ты вообще его раздобыл?

— Как-то.

— Ты знаком с шерифом?

— Никогда его не встречал и до недавнего времени даже не слышал о нём.

— Он в этом не замешан?

— Нет.

— Ты, конечно, хочешь денег. Денег за молчание.

— Нет. Я хочу, чтобы вы оставили мою семью в покое. Никаких выдуманных проблем с безопасностью, чтобы полиция или пожарные приезжали проверять наш автокинотеатр. Никаких проблем от вас — никаких вообще.

— Я не могу гарантировать отсутствие проблем вообще.

— Это уже ваши проблемы.

— Ты говоришь чересчур по-взрослому для ребенка. И чересчур жёстко.

Я и правда говорил по‑взрослому — и гордился этим.

— Я не жёсткий. Вы угрожали моей семье. Это способ сделать всё как должно быть. Осталось только одно: ваш сын Джеймс. Ему лучше никогда не подходить ближе чем на пятьдесят футов к кому‑либо из моей семьи.

— А что насчет этого мальчика?

— Вам не нужно знать, кто он. Просто держитесь от него подальше.

— С удовольствием. Это всё, маленький червяк?

— Да, сэр. Это всё. Червяк всё сказал.

——

Выйдя на улицу, под палящее солнце, я пребывал в полном восторге. Конечно, то, что я сделал, была идея Бастера, а не моя, но я гордился собой. Мне нравилось, как я говорил, как звучал мой голос. Ричард был очень впечатлен и не скрывал этого.

— Ну ты и засадил ему по самые помидоры!

— По помидоры? Что это значит?

— Не знаю точно, слышал такое выражение. Ты был