Любовные письма серийному убийце - Таша Кориелл
Но все же я понимаю: как бы ни сложились обстоятельства, то, что возникло между мной и Уильямом в эту самую секунду, обречено на гибель. В конце концов, я всегда ждала убийцу, а не спасителя.
Уильям аккуратно подбирает мою одежду с пола, снимает рубашку и накидывает мне на плечи. Я податлива, как больной ребенок под присмотром родителей. Пожалуйста, пожалуйста, сними этот жар.
Мы выходим из комнаты, и я понимаю, что мы в том же самом офисном здании, где расположена юридическая фирма семьи Томпсонов. Вот она – вторая локация, которую искало, но так и не нашло обвинение. Поскольку офисы находятся в другом крыле здания, никто не слышал моих криков. От меня не ускользает ирония ситуации: оказавшись в этом здании в руках убийцы на волоске от смерти, я оказалась ближе всего в жизни к шестизначной зарплате.
Мы не разговариваем в машине по дороге домой. Лицо Уильяма все еще красное, челюсти стиснуты. Я бессмысленно пялюсь в окно. Мир все еще на месте.
Оказавшись дома, я, не говоря ни слова, отправляюсь в душ, и Уильям следует за мной. Мы не занимаемся сексом. Вместо этого он покрывает поцелуями все мое тело. Я тоже все еще на месте.
Он осматривает меня на предмет травм, но ничего не находит. По крайней мере, снаружи.
После душа я заворачиваюсь в покрывало из нашей спальни и присаживаюсь на диван. Я не знаю, как снова срастись со своей кожей. Сейчас то ли поздняя ночь, то ли раннее утро – в зависимости от концепции времени. Я пока не до конца верю, что при наступлении утра взойдет солнце.
Уильям садится рядом со мной.
– Нам надо расстаться, – говорит он.
– Что? Я думала, ты любишь меня.
– Я люблю тебя. Но я не могу тебе доверять, – отвечает Уильям.
Оказывается, он целый день обдумывал серьезный разговор по поводу наших отношений с Бентли, который должен был состояться, когда он вернется домой с работы.
– Я заподозрил неладное, когда подобрал тебя тогда у бара, – говорит он.
Только когда он вернулся, меня уже здесь не было. Уильям заподозрил что-то совсем неладное, когда увидел мой телефон и сумочку. И тогда же он обнаружил мой блокнот со всеми заметками и рассуждениями о том, действительно ли он серийный убийца или нет.
– Извини, – прошу прощения я, но слегка запоздало.
Мне уже никак не реабилитироваться в его глазах. По выражению его лица я понимаю, что это непростительно: вести секретное расследование и втихомолку копать под своего жениха, когда он так великодушно принял тебя в свой дом и обеспечил еду и крышу над головой.
Уильям не обращает внимания на мое извинение.
– Я понял, что ты была с Бентли, – сказал он. – И я знал, что он был на работе, потому что видел его.
– Ты его видел?
– Бентли не допустил бы, чтобы мелочи типа похищения моей невесты пересекались с его рабочими оплачиваемыми часами, – объясняет Уильям. Слово «невеста» в его устах – как ножом по сердцу.
Уильям взял свой пистолет, отправился в офис и стал исследовать лабиринты здания, пока не нашел меня.
– Я очень рад, что успел вовремя, – сказал он.
– Не могу поверить, что это с самого начала был Бентли. Я чувствую себя такой идиоткой. Зачем ты хранишь в столе всю эту дрянь, из-за которой я подозревала в убийствах тебя?
– Какую дрянь?
– Ну, знаешь, спички, резинку для волос, карточку из спортзала. Сувениры после убийств тех женщин. Я нашла их в твоем столе в той же коробке, что и пистолет.
Лицо Уильяма скривилось в горькую гримасу.
– Еще когда мы были детьми, Бентли прятал у меня в комнате всякие штуки, чтобы мне попало. Однажды он спрятал у меня мертвого кролика. Это было отвратительно.
– Он сказал, что это сделал ты.
Уильям горько усмехается.
– Не могу поверить, что ты была со мной, Ханна, если такое обо мне думала. Это все Бентли. Кролик, убийства.
– И Грейси тоже?
При упоминании этого имени Уильям напрягается.
– Что ты сказала?
– Бентли рассказал мне, что случилось с Грейси. Он сказал, что это ты ее убил.
Уильям надолго замолкает.
– Я любил Грейси, – наконец произносит он. – А она начала встречаться с моим братом. Это было, мягко скажем, болезненно. Однажды ночью мы были на вечеринке и оба напились – очень сильно. Мы вместе улизнули куда-то в лес и начали целоваться. Я понимал, что это неправильно, но не мог удержаться. В те времена Бентли принимал много запрещенного и, видимо, подсадил на это Грейси, потому что она предложила и мне. С порошком что-то было не так, и Грейси сразу стало плохо – очень плохо. Я не знал, что делать. Я не мог позвонить в скорую, потому что не хотел устраивать ей неприятности. Я не мог позвонить Бентли, потому что не хотел, чтобы он узнал о произошедшем между нами. Я просто сидел и смотрел, как она умирала. Это был худший момент в моей жизни. Это уничтожило меня. Это продолжает меня уничтожать. Именно поэтому, когда меня арестовали, я почти обрадовался. Меня как будто наконец наказывали за то, что я натворил.
Уильям весь сгибается и поникает, его взгляд упирается в пол. Теперь я вижу его по-новому. Уильям действительно убийца, но не такой, как Бентли. Он убил бездействием. Он смотрел, как Грейси принимает наркотики, потом смотрел, как она умирает, а потом позволил своему отцу скрыть все улики. Он и в самом деле хранил воспоминания о своем преступлении; только я ошибалась насчет жертвы. Вот почему он хранил записки от Грейси все эти годы. Вот почему он ведет себя как человек, снедаемый виной.
– Ты знал, что это был Бентли?
Тяжелый вопрос. Как будто воображаемый тент над нашей головой вот-вот нальется тяжестью и окатит нас ледяной водой.
– Да, – наконец сказал он. – Но долгое время не догадывался. Женщины умирали вокруг меня как мухи. Ты хотя бы представляешь, насколько это было страшно? Несколько дней я всерьез рассматривал вероятность, что каким-то образом делаю это во сне или у меня есть зловещее альтер эго, которое по ночам захватывает контроль над моим телом. Но, как выяснилось, никакого альтер эго не было. Только Бентли. Всегда был
