Зверь из темноты - Ури Орлев

это тишины. А Зверь из темноты, наоборот, любит тишину. Тишина напоминает ему короля с королевой из тьмы-меж-звёздами, в тишине ему уютно и спокойно. Зверь любит особенно тихие места и ночь перед рассветом, потому что в это время последние машины уже почти не ездят, а первые ещё не выехали на шоссе. Когда я включаю проигрыватель и ставлю пластинку, Зверь стремглав удирает из комнаты.

Я много раз пытался узнать у Зверя, как давно он здесь, на Земле. Он не мог ответить. Он не знал, когда именно его схватили и привезли сюда, потому что Зверь совсем не разбирается во времени. Что такое время, как оно идёт, что такое часы, дни и годы.

Я-то разбираюсь во времени и могу определить, который час, даже по часам, на которых нарисована только цифра двенадцать, а все другие обозначены точками. Но моему Зверю не нравятся часы, потому что они слишком громко тикают, все, кроме тех, что в маминой спальне, – эти работают от электричества в розетке и совсем не шумят. Зверь любит приходить и смотреть, как красная стрелка крутится бесшумно по циферблату.

8. Шломо, друг моего папы

Шломо позвал нас к себе в гости. Я взял с собой своего Зверя. И правильно сделал. Зверь любит животных – ну, кроме коров, – а у Шломо есть говорящий попугай. Верится с трудом. Потрясающий попугай! Он довольно большой, серого цвета. Неизвестно, самец это или самка. Сколько ему лет, тоже неизвестно. Совсем как мой Зверь!

Когда мы пришли, попугай устроил нам представление. Он подражал телефонному звонку так, что невозможно было отличить, и тут же голосом Шломо говорил: «Алё! Алё!» Ещё этот попугай умеет лаять по-собачьи, мяукать как кошка и свистеть как разные живущие в окрестности птицы. Шломо рассказал, что попугай не любит собак и кошек.

Шломо дал ему варёную куриную ножку, и попугай стоял на одной лапе, а второй брал косточку как рукой, и ел, совершенно как я. Лопнуть можно было со смеху. Вот такого попугая я бы хотел. Мой Зверь прямо вышел из себя от восторга, когда его увидел. Всё время тащил меня к клетке, посмотреть, что он делает. Вдруг кто-то с улицы позвал Шломо тоненьким голоском. Шломо открыл окно, но там никого не было. Это попугай его разыграл! Шломо погрозил попугаю пальцем и засмеялся, и попугай тоже засмеялся, в точности как Шломо.

У Шломо есть коллекция старинного оружия. Пистолеты с резными рукоятками, мечи, старинные ружья. Ещё Шломо собирает марки. Папа тоже собирал, но не марки, а монеты, и теперь они мои.

Когда мы вернулись, дома нас ждали бабушка и дедушка. С тех пор как папа погиб, они очень часто к нам приходят, и дедушка чинит в доме всё, что ломается. На сей раз дедушка собирался починить дверь на балкон, которая не закрывалась, и вдруг увидел, что та уже починена. Он спросил маму, кто починил дверь, и мама ответила, что у нас был Шломо и что это он починил.

В последнее время Шломо часто у нас бывает. Он учит меня кататься на велосипеде, играет со мной в электрическую железную дорогу, которая была папиной, когда папа был мальчиком. Мы ездим со Шломо гулять по субботам, а иногда он ужинает у нас в пятницу вечером. Тогда я стараюсь сделать так, чтобы Шломо не сидел на папином месте. Стараюсь, чтобы там села мама, или сажусь туда сам.

Этим вечером я опоздал, и Шломо уселся на папин стул. Вдруг я заплакал, хотя и не собирался. Мама не знала, в чём дело, и Шломо тоже не знал. Но мой Зверь знал. Шломо не виноват. Как он мог знать, что ему нельзя там сидеть?

Когда Шломо ушёл, я сказал маме, что не разрешаю ему сидеть на папином стуле. Не разрешаю!

Мама пришла и села возле моей кровати. Мы с ней говорили о Шломо. Мама сказала, что, ясное дело, папа навсегда останется моим папой. Но наверняка папа был бы рад, если б знал, что Шломо, его боевой товарищ, с которым они сидели в одном танке, приходит, чтобы играть со мной, и учит меня кататься на велосипеде. Если я не хочу, чтобы Шломо сидел на месте, где обычно сидел папа, она ему скажет, и он больше не будет там сидеть.

– Тебе не нравится Шломо? – спросила мама.

Это другое дело. Нравится или нет – это совсем другое. Мама обняла меня, поцеловала и вышла. Я попросил, чтобы она закрыла дверь. Когда я остался один, Зверь из темноты сразу же раздулся на всю комнату.

И сперва я плакал.

– Всё из-за тебя, – говорил я Зверю, – это ты познакомил меня со Шломо на берегу моря. Ты нарочно устроил так, чтобы я потерялся.

Зверь не отвечал. Я давно уже не посылал его к папе, потому что не хотел, чтобы папа узнал про Шломо. Вообще-то, Зверь хотел пойти и рассказать папе, что Шломо учит меня кататься на велосипеде, и что мы играем папиной железной дорогой, и что он научил меня плавать без круга. Я запретил Зверю ходить туда и рассказывать обо всём этом папе, но Зверь не отставал. Зверь сказал, что лучше меня знает, что и как нужно делать. Так что в последние дни мы почти каждый вечер ссорились. Я светил на Зверя фонариком, который подарил мне папа (а Шломо только поменял в фонарике батарейки), а Зверь пытался напугать меня всякими шорохами и чёрными тенями, шевелящимися в темноте. Однажды я выпрыгнул из кровати, хоть и боялся, что Зверь схватит меня за ногу, и зажёг верхний свет. Бедняга, он так сразу съёжился! Наверняка у него разболелся живот.

В другой раз я засунул его вместе с жестянкой в духовку. Мама собиралась печь пироги, и я хотел, чтобы Зверь немного поджарился. Ему ничего не сделается, он ведь всего лишь воздух. Даже меньше, чем воздух.

Я уже не носил Зверя в школу и, наверное, поэтому всё время проигрывал в фантики и ребята не давали мне больше быть нападающим. Постоянно совали меня в защиту. Вообще-то в этом был виноват и Йонатан. Бывает, строит из себя лучшего друга, а другой раз и вовсе со мной не считается. Хорошо, что я не рассказал ему про Зверя из темноты. Как-то раз, когда мы ещё были близкими друзьями, я хотел ему рассказать и только в последний момент передумал.

Шломо пришёл, и я с ним ни во что не играл. Мама подумала, что я заболел, но температуры не было. Я решил послушаться Зверя и послать его к папе. Пусть он расскажет папе про всё: и про железную дорогу, и про велосипед, и пусть спросит у папы, согласен ли он, чтобы я делал всё это вместе со Шломо.

И тогда, если папа не согласится, я убегу из дома. Возьму с собой Зверя из темноты, «Остров сокровищ», возьму свою копилку и новую куртку и перочинный ножик, который мама купила мне на день рождения, и убегу. И меня не найдут, даже если будут искать с полицией, потому что Зверь из темноты поможет мне спрятаться.

Я сказал:

– Зверь! Зверь!

Он уже знал, что ему делать, потому что всё время слушал мои мысли.

Я не засыпал, пока Зверь не вернулся и не рассказал мне, что папа любил Шломо, они были хорошими друзьями. И что он рад, что Шломо учит меня кататься на велосипеде. Он и сам хотел меня научить, и ему было бы грустно думать, что не нашлось никого другого, кто бы сделал это за него. Папа сказал, что он очень рад, что есть кто-то, кто любит меня, маму и Малышку и ездит с нами гулять. И что он разрешает нам со Шломо играть своей железной дорогой.

Я заснул, и мне