До-ре-ми-ми-мишная история - Тасия Маслова

Ада опытная. Во-первых, ей шестнадцать, а во-вторых, она с парнем встречается уже три года почти. Это вообще из области фантастики. Я бы хотела, чтобы мы с Киром столько же продержались. И даже больше.

«Вот! – кивнула Ада. – Поэтому слушай мои советы, и всё будет как в фильме». В каком фильме, она не уточнила, а я не спросила, хотя надо было, наверное.

– Сейчас тебе что-то скажу, подожди. Я записала, – сказала я Киру и залезла в бездонную холщовую сумку цвета мокрого песка. Просто так с разбегу в ней ничего не найдёшь. Так что мне пришлось выложить всё на лежак. Коробочка с наушниками, сменный купальник – розовый с ананасами, купальник сменного купальника – просто белый, бутылка воды с лимоном, тут она называется infused water[4], я на завтраке себе налила. Прикольная такая, не надоедает, как обычная вода. А то мама замучила уже: «В тропиках надо больше пить, особенно в первые дни. Это поможет твоему организму пройти период акклиматизации максимально нежно».

Бла-бла-бла, в общем, очередная лекция о здоровом образе жизни и любви к своему телу.

Вот, нашла! Открыла любимый блокнот. Он у меня такой девчачий – блестящий, фиолетовый. На обложке девчонка вроде меня, с нежно-сиреневыми волосами и в розовой шапке. Хочу такой цвет на прядки, не решусь никак. Хотя Кир сказал, что мне пойдёт. Он вообще меня во всём поддерживает.

– Ты здесь? – махнула ему. – Я нашла.

Открыла первую страницу, где я записываю фразы на индонезийском и балийском.

– Saya SUKA kamu[5], – зачитала.

– Э-э-э?.. – Кир округлил глаза. – Это что ты такое сказала? Выругалась или что?

– Это я что-то сказала тебе по-индонезийски. Угадай что! – я начала кокетничать.

Я вообще не такая. Но когда общаюсь с Кириллом, в меня как будто вселяется какая-то новая, другая Кира. Я не знаю, нравится мне это или нет.

– Ну фиг знает, – задумался Кир.

– Слушай, ты тупишь? А ты бы мне что сказал на моём месте?

– Я бы сказал, что ты самая классная девушка в мире и я скучаю, – Кир улыбнулся и я залюбовалась ямочкой на его правой щеке.

– Ну, супер. Я тоже скучаю, да. Но это другое. Я просто призналась тебе в любви по-индонезийски. «Сука» значит «любовь».

– Хм. А индонезийцы с юмором, походу. Как они тебе, кстати?

– Ну, мы же на Бали. Так что тут балийцы. Но как будет «я тебя люблю» по-балийски, я пока без понятия. У них какой-то зверский язык. Говорят, иностранцам он не даётся.

– Ну окей, а как тебе балийцы?

Кир был такой серьёзный. Что это с ним?

– Да без понятия. Я только официантов видела, – решила не говорить ему, что они все симпатичные и белозубые. – Ладно, пойду искупаюсь. А то уже час с тобой трещим.

– Окей, классного дня. Не пропадай, – Кир отключился.

Ого, так быстро, главное.

Я засунула в сумку всё, что вынула в поисках блокнота. Кокосовый крем от ожогов, лимонный спрей для ровного загара, пачку разноцветных мармеладных червячков, мятную жвачку, блеск для губ со вкусом колы, пластмассовый краб для волос.

Собрала хвост наверх. Не люблю, когда он мокрыми водорослями бьёт потом по спине. И пошла к воде по горячему песку – он довольно мелкий и мягкий, как манная крупа. Нет, всё-таки крупнее крупы. Но не белый, к сожалению. А такой грязновато-бежевый. Но мне всё равно нравится. Сейчас он был ещё тёплый, и идти по нему было приятно. А днём станет горячим и обжигающим, так что придётся надеть шлёпки. Хотя мы в это время на пляж не ходим. Мама боится, что я обгорю, потому что кожа у меня белая и склонна к ожогам. Вот папе везет: он смуглее нас с мамой, хотя она всё равно следит, чтобы он мазался кремом.

Мне нравится, что мы решили остановиться в Джимбаране. Тут, может, не самый спокойный океан и купаться не так круто, как в других районах, зато море рыбных ресторанчиков и длинная линия пляжа. Можно прогуливаться сначала налево от нашего отеля, пока не упрёшься в скалу, на которой стоит отель «Четыре сезона». А потом направо от нашего отеля, в сторону аэропорта. Можно постоянно наблюдать, как приземляются и улетают самолёты. Вечное бурление жизни, но никакого шума при этом. Только шум океана. Прикольно.

Мама помахала мне издалека. Они, оказывается, уже плавали вместе с папой. Я зашла по щиколотку в воду – бр-р-р, прохладная! Я подпрыгнула на месте и рассмеялась. А потом отошла подальше от кромки и бросилась с разбегу в океан! И плюхнулась в него с размаху, как довольный… Кто?

Как я довольная.

Глава 5. Свободная звезда

Я завтракала в номере. Сегодня некогда было рассиживаться и любоваться океаном. Макнув масляный круассан с хрустящей корочкой в капучино, я вдруг почувствовала себя взрослой.

Хм, странно… Как-то необычно.

Хотя… кофе я не особо люблю! Гораздо вкусней bubble tea[6] с сиропом и желейными шариками. Но раз уж я теперь «взрослая», мне должно быть абсолютно пофиг, что сегодня мы едем смотреть новую школу! Школу, где не будет Кирилла, любимки Мари, с которой мы сидим за одной партой с первого класса, и вообще…

Ладно, не кисни, Кира Олеговна.

Я стряхнула крошки от круассана на пол. Надо же покормить «домашних животных»! Первый раз, заметив маленькую серую ящерицу, я решила, что мне почудилось. Мы же в отеле пятизвёздочном, а тут…

– Таракан! – закричала я с таким омерзением, что папа прибежал из соседнего номера (у нас они смежные, но от страха он выскочил из своего и забарабанил в мою дверь, стоя в коридоре в одних трусах). Уж не знаю, что он себе вообразил, но напугал меня папа гораздо больше, чем ящерица.

– Ты что орёшь?

– От шока! Ты уверял, что отель хороший, а тут тараканище!

– Не выдумывай, – отрезал папа.

И это означало, что я нокаутирована. У меня нет шансов выиграть этот словесный бой. Возражений папино «не выдумывай!» не подразумевало.

– Это не тараканы, а ящерицы. Причём довольно разговорчивые.

– Ага, как коты, – подтвердила мама через стенку.

И вот, спустя пару дней после первой встречи я их уже не боялась. Ящерки носились друг за другом по номеру, тренькали «три-ить», шуршали снизу вверх и сверху вниз по стенам, с чавкающим звуком плюхались на пол – и так по кругу.

Мама крикнула из соседнего номера:

– Через пятнадцать минут выезжаем! Нас ждут к десяти.

Я полетела в ванную. Так-с, немножко пудры бежевого