Андрей Туполев. Полет продолжается - Евгений Васильевич Шишкин

Что же мешало перейти на новый уровень, на новый виток самолетостроения? На этот вопрос должны дать ответ специалисты – научное сообщество в первую очередь, летный состав во вторую очередь, затем – экономисты, возможно, и политики… Очередность указана здесь условно. Такие вопросы невольно могут возникнуть впереди, Россия снова пытается встроиться в ряд передовых авиационных держав.

А. С. Яковлев был частенько в кабинете И. В. Сталина. Вождь любил авиацию. И мог о ней порассуждать. Вот что вспоминает Яковлев в своих записках:

«Припоминается одна беседа со Сталиным, в которой он высказал свои мысли о конструкторах:

– Конструктор – творческий работник. И, так же как у художника картина или у писателя литературное произведение, продукт творчества конструктора или ученого может быть удачным или неудачным. Разница только в том, что по картине или по стихам можно сразу определить талант автора. По заумной картине сразу, с первого взгляда, видно, что у художника мозги набекрень. С конструктором дело сложнее: на бумаге его проект может выглядеть очень привлекательным, но лишь значительно позже, в результате труда многочисленного коллектива, после затраты больших материальных средств, определяется конечный успех или неуспех… И не всегда надежды конструктора оправдываются… Большинство конструкторов – люди увлекающиеся, убежденные в своей, и только в своей, правоте, и из-за излишне развитого самолюбия и свойственной каждому автору мнительности часто свои неудачи объясняют необъективным отношением к себе и к своим творениям.

Сталин подчеркнул, что ему много приходилось общаться с разными конструкторами, и он не помнит случая, чтобы хоть один из них когда-нибудь самокритично признался в своей творческой неудаче»[120].

Кстати, А. Н. Туполев, пострадавший при Сталине, выскажется о нем так: «Хозяин был! Порядок! Размах!»

Особые отношения сложились или, лучше сказать, никаких отношений не поддерживали два великих конструктора А. Н. Туполев и С. В. Ильюшин. Тут, пожалуй, речь идет о нелюбви. С. М. Егер вспоминал: «Группа, бригада, отдел общих видов – это ближайший аппарат Главного конструктора. Они первые воплощают его идеи, а поэтому и человечески ближе всех остальных сотрудников к нему. Мы часто вдвоем с С. В. Ильюшиным засиживались допоздна в нашей группе (вход в нее был только через кабинет Главного конструктора), и, естественно, разговоры шли и на общие, авиационные темы. С. В. Ильюшин не любил А. Н. Туполева, не любил ведущих конструкторов, начальников бригад КОСОСа, и, очевидно, это формировало и мое мнение, хотя частично оно нивелировалось моей учебой в цаговской группе МАИ, большинство студентов которой были инженерами КОСОСа и завода № 156».

Вот некая палитра взаимоотношений Андрея Николаевича и Сергея Владимировича, которую выстраивает Ф. И. Чуев в своей книге об Ильюшине. Понятно, что автор этой книги больше на стороне своего героя. Учитываю это, но комментарии будут, наверное, лишними. Ведь оценки дают люди того времени, той эпохи – люди, которые хорошо знали обоих конструкторов и работали порой рука об руку.

«Поликарпов конфликтовал с Туполевым. Он не разделял его оценку путей развития истребительной авиации. Туполев снял Поликарпова с должности начальника истребительной бригады и дал задание на проектирование истребителя П. О. Сухому. Ильюшин же поддерживал Поликарпова и, не снимая задания с Сухого, поручил Николаю Николаевичу проектирование двух истребителей – полутораплана И-15 и моноплана И-16, ставших значительным явлением в нашей авиации».

«Уншлихт сколотил группу военных, которые не подчинялись правительству, – говорит М. И. Ефименко. – Сталин посадил их, а сейчас всех реабилитировали. Туполев поехал в Америку закупать технику как главный инженер ГУАПа, начальником которого был М. М. Каганович. Закупили четыре самолета. Когда перевели дюймы в нашу систему мер, то параметры получились значительно ниже обещанных. Только “Дуглас” сумели перевести как следует, и то получилось не совсем так. 65 человек ездило в Америку принимать чертежи и технологию. Привезли себе оттуда холодильники, плащи. Сталин их посадил и заставил делать свои самолеты. Получился Ту-2…»

«Слабости – понятие относительное, – рассуждает В. Н. Семенов. – Если сравнивать генеральных конструкторов, то какая слабость у Туполева? Барство. У Лавочкина? Беспечность. Ильюшин – слишком серьезный человек, и я не знаю у него недостатков. Говорят, он был суровый человек, вроде бы у него и доброты нет».

«Ильюшин на деле претворял в жизнь известный потом лозунг “Экономика должна быть экономной”. Он экономил на всем, – говорит А. В. Шапошников. – Когда я стал директором завода, я заимел огромный зуб на Ильюшина, потому что у нас не было летной базы в Жуковском, стоял один фиговенький сарай. А у Туполева дворцы. Почему Ильюшин ничего этого не сделал? Что ему стоило снять трубку и сказать Сталину, зная, насколько, мягко говоря, напорист в этом отношении Туполев? Сейчас нам ставят в укор то, что туполевская фирма в два раза больше, чем наша. А Ильюшин всю жизнь гордился, что имел людей в четыре раза меньше, чем у Туполева, выполнял не меньше интересных и сложных заданий и самолеты строил не хуже. Об этом забывают».

«Вспоминаю, как В. М. Молотов говорил мне, что коммунист Ильюшин всю жизнь был нацелен делать самолеты лучше беспартийного Туполева. “И мы стремились это доказать, – утверждал Вячеслав Михайлович. – Ильюшин – настоящий коммунист, а Туполев – буржуазного плана. Он напоминал владельца фирмы”».

«Часто спрашивают: а какая разница между ними?

– Я считаю, что подход к работе у Ильюшина более серьезный, – высказал свое мнение А. Я. Левин. – Туполев решал принципиальные, основные вопросы. Но у меня сложилось такое впечатление, что он многое отпускал своим подчиненным на самотек, не влезая особо в конструкцию.

А. Н. Туполев с сыном конструктором А. А. Туполевым

17 октября 1969

[РИА Новости]

– Вы рассказывали, что с вашим дипломом он разбирался детально, – говорю Анатолию Яковлевичу.

– Это удивительно. Надо было, видимо, дать другим пример… Туполев подмял под себя многих крупных конструкторов, работавших самостоятельно, – Архангельского, Петлякова, Егера, Сухого… Полной свободы не давал. Ильюшин тоже не любил возражений, но ему можно было объяснить, растолковать. А Туполев сказал, и все. Своим помощникам – Архангельскому, Сухому, Мясищеву, Петлякову Туполев давал идею, они доводили ее до конца, то есть он был больше организатор и практик, чем конструктор».

«Не будем умалять конструкторский талант Андрея Николаевича Туполева. Он со своими помощниками создал выдающиеся самолеты и вывел на простор созидания целую плеяду башковитых и одаренных учеников. Этого не отнимешь.

Летчик-испытатель М. М. Громов, авиаконструктор А. Н. Туполев, генерал-полковник авиации Г. Ф. Байдуков и генерал-лейтенант авиации А. В. Беляков

1962

[Из открытых источников]

Что ж, и на Королева обижаются: подминал под себя, и на Туполева мне жаловался Архангельский. Андрей Николаевич был еще жив.

Однако