Допинг. Запрещенные страницы - Григорий Михайлович Родченков

Антидопинговые лаборатории обязали до конца года загрузить в АДАМС стероидные профили всех проб мочи начиная с 2012 года; это были неофициальные данные, вроде наводки и подсказки, для выявления потенциальных читеров и для дальнейшей работы с ними. Точно так же использовались предварительные, полученные до 2010 года, гематологические данные, после чего IAAF удалось эффективно и не теряя времени довести до конца расследования в дистанционном беге и спортивной ходьбе. Кстати, эту базу, данные 5500 анализов, в 2015 году у IAAF украли, она потом хорошо вписалась в цепочку расследований, проведенных Хайо Зеппельтом и германским телевидением. Ранее такую же базу похитили у федерации лыжного спорта, там тоже были паника и тихий ужас, но шведское телевидение не рискнуло довести расследование до конца. Там такими же беспредельщиками, как наши ходоки, были итальянцы и норвежцы.

12.12 Третья инспекция ВАДА. — ЭПО у принцессы биатлона. — Никита Камаев

Не успел я распрощаться с экспертами ВАДА в Сиднее, как они снова, усиленной командой, прилетели в Москву на очередную инспекцию. Помимо Оливье, Тьерри и Виктории, к нам приехали профессор Джорди Сегура, директор лаборатории в Барселоне, и Джон Миллер, странный дедуля, много лет возглавлявший группу лабораторных экспертов ВАДА. Считая с октября прошлого года это был третий визит, и для меня он получился нервным и выматывающим. Снова сели проверять нашу документацию, по неделям и по страницам: как мы переехали в новое здание, как получили и ввели в эксплуатацию новые приборы, как это сказалось на аттестации методик и внесении их в область аккредитации в системе ИСО 17025 ГОСТ-Р. Примечательно, что ВАДА выдаёт свой сертификат об аккредитации только при наличии сертификата о соответствии положениям и требованиям ISO 17025 — базовому международному стандарту для испытательной лаборатории, которому мы должны соответствовать. Это как диплом о высшем образовании и справка о сдаче экзаменов кандидатского минимума, без которого вас не допустят к защите кандидатской диссертации. Точно так же, получив сертификат ИСО, можно проходить дальнейшие проверки, чтобы получить сертификат аккредитации ВАДА на право проведения анализов проб допингового контроля. Это будет уже следующая ступень — узкая специализация и отдельная тема работы, как тема диссертации и диплом кандидата наук.

Работы было очень много, в методиках и протоколах было описано каждое действие при каждой операции, например приготовление калибровочных стандартов и рабочих смесей — кто что делает и к чему имеет допуск, перечислены реактивы, стандарты и референсные материалы, когда получены и каков срок их хранения. Рабочей документацией (мы называли её СОПами) были заполнены три больших книжных шкафа. Так шла незаметная со стороны, но напряжённая работа по подготовке к Олимпийским играм — эти методики будут воспроизведены и применены в Сочи, с их помощью мы должны пройти все испытания и проверки — и получить вадовский сертификат об аккредитации для проведения анализов во время Олимпийских игр.

Эксперты ВАДА торопили нас и с озабоченным видом напоминали, что этим летом в России состоятся важнейшие международные старты летнего сезона: в июле — Всемирная универсиада в Казани, затем в августе — чемпионат мира IAAF в Москве. И в 2014 году — главный зимний старт, Игры в Сочи — тоже наши соревнования и мои анализы! Оказывается, некое „антидопинговое сообщество“ очень обеспокоено и чего-то там требует. Это мифическое сообщество, выразителем интересов и мнений которого считается ВАДА, встревожено из-за того, что у нас в Москве много нарушений. Почему-то западных визитёров нервировало, что все крупнейшие соревнования проходили на территории России и что два последних года мы занимали первое место в мире по количеству официально проведённых анализов, то есть в соответствии с планами, миссиями и протоколами все наши данные были отправлены в систему АДАМС. В прошлом, 2012 году, мы хорошо обставили лаборатории всего мира, загрузив результаты 17 175 анализов мочи. А по анализам крови у нас шла дружеская борьба с Лозанной — год мы были впереди, год они, а вместе мы делали почти столько же проб, сколько все остальные вадовские лаборатории вместе взятые.

Меня тревожило, что Тьерри Богосян ходил с загадочным видом и с бумажкой, на которой были записаны номера проб. Мы с Тимофеем нервничали по этому поводу, неизвестность угнетает больше, чем прямое противостояние. Все данные анализов по двум положительным пробам, которые у нас были даны как отрицательные, по двум российским бегуньям, одна degraded girl, другая cocktail girl, были вылизаны и выверены как надо. Проба „деградированной“ бегуньи была оставлена без правок, но вторая проба, в которой был приличный коктейль из анаболиков и их метаболитов, превратилась в чистую. Тьерри прошёл по всей цепочке и тщательно сверил время регистрации пробы и аликвотирования, продолжительность пробоподготовки и время, когда передали на анализ, проверил последовательность всех действий, калибровок и настроек, но придраться было не к чему. Всё было внесено в ЛИМС, в нашу лабораторную информационную систему, и временны́е отсечки на бумажных распечатках бились с компьютерными файлами и формами. С такими шулерами Тьерри ещё никогда не сталкивался, ведь на кону стояли наше спасение и наше будущее. Однако он сделал открытие: у нас не все пробы анализируются на тройных квадруполях! Это было терпимо в прошлом году, когда у нас был всего один прибор, но в 2013-м мы переехали в новое здание и дополнительно получили два новых прибора. И он потребовал, чтобы все наши пробы за этот год были проанализированы на тройных квадруполях! Получились антидопинговые исправительные работы, в итоге мы за свой счёт переделали 2959 проб, нашли более 20 положительных и закончили работу только в августе, как раз к началу чемпионата мира по лёгкой атлетике. Правда, Юрий Дмитриевич Нагорных разрешил рапортовать только шесть положительных — скандалов и новостей нам не надо.

День прошёл, настал другой, эксперты из ВАДА ходят по всем этажам туда-сюда, что-то записывают, мы курим золотистый Benson&Hedges, крепкий и душистый, и ждём конца дня. На душе тяжело, всё время ждёшь, что вот-вот должно что-то приключиться, при этом не знаешь, откуда прилетит новая проблема и что там ВАДА припасло напоследок? Тут нежданно-негаданно вылезает положительная проба в биатлоне, чёткий эритропоэтин, картинка как из учебника. Именно в этот день профессор Джорди Сегура изучал наши данные и методики по эритропоэтину, и я подумал, что нам специально могли подкинуть двойную слепую пробу, чтобы проверить работу лаборатории. Меня очень насторожила идеальная картина изоформ ЭПО, в реальной жизни такую красоту не увидишь, обычно попадались микродозы, мазня