Киселевы: три брата, две сестры. Век ХIХ-й - Виктор Владимирович Королев
А спустя совсем короткое время – уже конкретнее: «Только и жду предложения от Киселёва, чтобы его принять».
И вот он снова в доме Олениных – красавец Николай Киселёв, родной брат её тётушки Варвары Дмитриевны Полторацкой. Аннет готовилась к его визиту тщательно, с осознанным кокетством. «Итак, чепчик надет к лицу, голубая шаль драпирована со вкусом на тёмном капоте с пуговками, – пишет она в дневнике. – Я сидела без всякого жеманства на диване и чувствовала, что была очень недурна. Как он покраснел, когда вошёл – а я ещё хуже!»
Она дождалась. Всё закрутилось, как задумала Варвара Дмитриевна. Будет свадьба? Ой, нет! Свадьбы не будет! Ужас! 29-го марта Николаю Киселёву приходится срочно выехать за границу по делам службы. Он едва успевает проститься.
Аннет не просто переживает – она взбешена, она считает себя опозоренной и брошенной, и виной тому ставит разом всех мужчин, а больше всех – Александра Пушкина, который был искренне влюблён в неё, и Аннет это знала, просто не захотела пойти против воли родной тётушки.
«Я оставляю большую часть счастья за собою, – пишет Аннет Оленина в дневнике. – Муж, будь он хоть ангел, не заменит мне всё то, что я оставляю. Буду ли я любить своего будущего мужа? Да, потому что перед престолом Божьим я поклянусь любить его и повиноваться ему. По страсти ли я выйду? Нет! Потому что 29 марта я сердце своё схоронила… и навеки. Никогда уже не будет во мне девственной любови и, ежели выйду замуж, то будет любовь супружественная. И так как супружество есть вещь прозаическая, то рассудок и повиновение мужу заменит ту пылкость воображения и то презрение, которым я отвечаю теперь мужчинам на их высокомерие и мнимое их преимущество над нами. Бедные твари, как вы ослеплены!..»
Любви в её сердце – по крайней мере, «девственной любови» – больше нет. Да и у Пушкина всё в прошлом. И ещё – в бессмертных строчках:
Я вас любил: любовь ещё, быть может,
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.
Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам бог любимой быть другим.
Аннет Оленина память о Николае Дмитриевиче Киселёве сохранила на всю жизнь. Но «так нежно любимой быть другим» у неё не получилось. Хотя замуж всё-таки вышла, уступив отцу и согласившись на брак с полковником Фёдором Андро. Свадьба состоялась, когда Аннет шёл уже тридцать третий год. Прожила она аж до восьмидесяти…
Николай Киселёв и Александра Смирнова-Россет
История с Аннет Олениной нисколько не помешала дружбе Пушкина и «Киси»-младшего. Тем более что поэт уже надумал свататься к Гончаровой. И Николаю он советует искренне: «Ты, мой голубчик, живи благоразумно, не трать сердца по-пустому и, может быть, будешь счастлив, когда женишься».
Провожали Киселёва в Европу весело, всей компанией. Пушкин подарил ему свой автопортрет и надписал:
Ищи в чужом краю здоровья и свободы,
Но Север забывать грешно,
Та к слушай: поспешай карлсбадские пить воды,
Чтоб с нами снова пить вино.
Николай Дмитриевич уезжал в Париж секретарём посольства. Уезжал через Германию. Там, на водах, он встретит свою настоящую любовь…
Александра Смирнова-Россет – одна из самых замечательных, самых удивительных и самых красивых женщин ХIХ века. Она – признанная муза русской литературы. Её отец был француз. Герцог де Ришелье звал его «мой дорогой шевалье де Россет» и стал крестным отцом Александры. Верный друг Пушкина князь П. А. Вяземский писал: «Расцветала в Петербурге одна девица, и все мы были военнопленными этой красавицы. Она была смесь противоречий, но эти противоречия – как музыкальное разнозвучие, которое под рукой художника сливается в странную, но чарующую мелодию».
Фрейлина двора Александра Россет была счастлива в своих друзьях, она купалась в их любви, для них приносила из дворца новости, представляла в лицах столичный бомонд, слушала и понимала поэзию своих обожателей. Казалось, всё в этом мире – для неё. Не было только чего-то личного. Сердце её было закрыто для настоящей любви – до поры до времени закрыто…
Её дебют фрейлины совпал со вступлением на престол Николая I. Император однажды сказал ей: «Я начал царствовать над Россией незадолго перед тем, как вы начали царствовать над русскими поэтами». Он был всегда подчеркнуто вежлив с ней. Но проходили месяцы, и она стала замечать его повышенное внимание.
Не выделить среди фрейлин императрицы такую красавицу Николай I просто не мог. Да и все заметили, что он её выделяет.
– Будь я императрица, ни на секунду не отпускала бы вас от себя, – сказала ей одна из фрейлин, намекая, что слухи уже поползли по двору.
– Она любит мою болтовню, и император также, они хохочут, когда я рассказываю про наши шалости в институте, – отвечала Россет. – Я занимаю их чтением. Езжу в Петергоф зимой на неделю, когда бывает годовщина кончины короля Прусского. Император много работает, как раб на галерах, так он говорит о себе, а я ему читаю какой-нибудь роман или мемуары.
Словом, отшутилась…
Императрица только что разрешилась шестым ребенком – сыном Константином, и потому оставалась во дворце, когда Николай I в очередной раз с малой свитой выезжал в Петергоф. В свите была и фрейлина Россет. А вскоре по возвращении она поняла, что не отшутилась.
Прошло чуть больше месяца, и как раз перед Новым годом императрица позвала её на приватный разговор.
– В вашем положении…
Она замолчала, глядя Александре прямо в глаза. Подождав, когда лицо фрейлины покроется багровым румянцем, продолжила:
– В вашем положении следует больше ценить благосклонность своей императрицы. Поверьте: лучше выйти замуж за нелюбимого, чем остаться старой девой с внебрачным ребенком. Я позабочусь о вашем счастье…
Судьба Александры Россет была решена. В начале
