Проклятое искусство - Вадим Алексеевич Козин
2.08.55. 7.50
Наступил последний месяц лета. Уже чувствуется отдаленная поступь осени. У нас в Магадане она уже отчетливо ощущается. Пошел третий месяц поездки, а чувствую ли я от нее какое-либо удовлетворение? Нет! Из-за людей? Да, из-за них! И только из-за них! Подбор бригады был настолько неудачен по своим нравственным качествам, что целеустремленность гастролей потеряла для меня свое значение. На другом месте я всю бригаду выгнал бы из театра, всех до единого. Если одна пара думает только о своем благополучии, другая — только как заработать деньги. Административное лицо, повинуясь корпоративному инстинкту, присущему их нации, осторожно проводит свою политику, иногда наносящую некоторый вред работе. Неудачник в искусстве и алкоголик по натуре мечтает только о том, как бы потуже набить свои чемоданы тряпьем, чтобы красивой рубашкой и костюмом скрыть свое внутреннее убожество. И наконец, музыкант, который страшно боится, чтоб не узнали, что он очень плохо знает ноты и потому делает невероятные глупости. Эти глупости прощаются исключительно ради меня, а ему уже, без тени сомнения, представляется, что он достиг потолка в искусстве! Ах, боже мой! А ну их всех к такой матери!
Сходив на базар, несколько поуспокоился. Относительно Бузыко, постараюсь им передать в конверте денег, только бы они вышли на станцию. Телеграмму я им вчера послал, они же вчера, по уверению телеграфистки, должны были ее получить.
4.08.55. 6.00
Вчера сделали 50-й концерт. Наши мерзавцы даже не вспомнили об этом. Наоборот, всех их душила бессильная злоба при виде толпы, стоящей у автобуса и ожидающей моего выхода из ДК. Когда я стал прощаться с публикой, эти два задрипанных коммуниста, неизвестно как пробравшиеся в партию, пытались острить по этому поводу. Оба — ничтожества, один, помешавшийся на тряпках, другой — на собственной жене.
Вчера ко мне подошел сухощавый, высокого роста молодой мужчина, протянул мне руку и попросил вспомнить его. «Помните Уфу в первые месяцы войны, гостиницу? Я жил через номер». Моя память сразу воскресила забытые страницы моего пребывания в Уфе в конце 1941 года, куда я приехал с концертами после Севастополя, Горького, Казани, Куйбышева. Гостиница Уфы была битком набита народом, эвакуированным со всех концов Советского Союза. Здесь жили в отдельном коридоре: ДИМИТРОВ, ДОЛОРЕС ИБАРРУРИ, ТОЛЬЯТТИ, КУЛЕШОВ с ХОХЛОВОЙ, ЩИПАЧЕВ[29] со своей женой и сыном...
19.40. Завтра мы уезжаем в Иркутск с вечерним 6-часовым поездом, формирующимся здесь. Этот поезд тащится 36 часов до Иркутска, останавливаясь на каждой станции. Ладно, лишь бы были хорошие вагоны, на остальное наплевать, буду спать, молчать и читать. Хаскин сказал, что в Решотах буду утром. Кстати, генерал Крюков был заключен в Решотовские лагеря из-за этой мерзавки Руслановой, которая будет гастролировать в Красноярске в конце августа.
5.08.55. 7.55
Вчера 51-м концертом закончились мои красноярские гастроли. Из 10 дней было 7 рабочих. За 7 концертов было исполнено 118 вещей общей продолжительностью 7 ч. 03 мин. В среднем в каждом концерте пел 1 час.
ДК железнодорожников, где я выступал, — огромное здание с нелепой архитектурой и расположением помещений. Зрительный зал вмещает не менее 1000 зрителей. Сцена большая, имеется рояль («Дидерикс») и еще такое, от чего сильнее забилось мое старое сердце. Концерт прошел хорошо, но пел я плохо. У меня опять устанавливается хроническое несмыкание.
6.08.55. 13.55
Очень хорошая, солнечная погода. Жарко.
Поезд №62 «Красноярск—Иркутск», вагон №6. Выехали вчера из Красноярска в 6—10 вечера. Провожали: Нана, директор Хабаровской музкомедии, Степа Вологжанин, Инна Алексеева.
8.08.55. 8.34. Иркутск.
Центр. гостиница, комн. 74
Пел вчера отвратительно. Все оттого, что много говорю и не отдыхаю, а это очень отзывается на связках. Мне все более не нравится тактика Мармонтова. Но чем более зарывается человек, тем хуже для него.
Театр музкомедии имеет очень приятный зрительный зал с балконом, хорошо освещенной сценой. Рояль фирмы «Дидерикс». Как-то будет сегодня народу? Вчера театр был полный. Как надоели все эти люди, из кожи вылезающие, чтобы доказать, что они раньше были со мной знакомы, теперь, когда я уже освободился. И вот лишь один человек был совершенно искренен — 16—17-летний паренек, глядевший на меня и пожиравший меня своими большими глазами. Как бы пытающийся навсегда запечатлеть меня в своей памяти. Когда же я, почувствовав на себе его взгляд, спросил его, почему он на меня так пристально смотрит, он, покраснев и смутившись, сказал, не отвечая на вопрос: «А вы будете петь «Осень»?» — «А откуда ты знаешь «Осень»?» — «А у нас дома есть ваша пластинка».
9.08.55. 7.10
Вчера Пименов забыл сдернуть с Деревягиной ее тунику в вальсе. Это совершенно непростительно и, конечно, непрофессионально. Я же, как нарочно, на всех концертах обязательно стоял во время исполнения вальса за кулисами, а тут черт меня дернул усесться за книгу, в полной уверенности за благоприятное начало концерта. Я постарался притушить готовое вспыхнуть огромным столбом пламя скандала. Эта отвратительная еврейка, как ее назвали в Красноярске, моментально начала вступаться за своего мужа, ненормальный Фролов уже начал сверкать своими шизофреническими глазами. Во всяком случае, я направил их взаимную одиозность в сторону, чтобы она не помешала данному концерту. А впоследствии пусть они друг другу хоть горло перегрызут, лишь бы работа не страдала. Мировым судьей я быть не собираюсь, а тем более мирить таких дрянных людишек. Боже упаси меня от такой миссии.
11.08.55. 8.45
Будет обидно, если я не приобрету магнитофон, тот самый, о котором мечтал, а именно: «Днепр-5». Очень удобный в работе и управлении. Правда, продавцы его просят больше, чем он стоит в магазине, ну и черт с ними. Морока мне будет с ним в отношении отправки.
Помимо отзывов, я и сам окончательно убеждаюсь, что Пименова поет все более и более отвратно. Также мне говорят об устарелости репертуара Пименова. Но они сами этого никак не хотят понять. Их окрылил некоторый успех, который был у них по так называемым «живопыркам», по которым мы ездили до Хабаровска
Вчера звонил Мармонтов о том, что он должен прилететь.
Получил письмо от некоего Тихонова Саши, он был матросом в Магадане, отбывал воинскую службу,
