Хроники ближнего бомбардировщика. Су-2 и его экипажи. 1941–1943 - Дмитрий Михайлович Дегтев

27 июля 41 г. т. Барсуков был ранен, но задание командования выполнил успешно».

После этого действия Барсукова неоднократно отмечались в боевых донесениях полка и авиадивизии. В частности, 16 ноября ему было поручено спецзадание атаковать мототанковую колонну в районе Жадное. В результате налета звена Су-2 прямыми попаданиями фугасных бомб были уничтожены 5 автомашин и 1 танк. Кроме того, на Жадное было сброшено 33 000 листовок и газет. 31 декабря экипаж Михаила Барсукова в одиночку атаковал железнодорожный эшелон на станции Охочевка. После сброса бомб Су-2 развернулся, на малой высоте прошел параллельно поезду, при этом Барсуков вел по нему огонь из турельного пулемета. После этого, по донесению экипажа, «эшалон (так в документе) был окутан дымом».

«2.1.42 года водил два самолета бомбить колонну автомашин с пехотой по дороге Беседино – Рыжково, – сообщалось в наградном листе Барсукова. – Всего на бомбометание и штурмовку сделал 6 заходов. Бомбил с высоты 700 метров по одной бомбе, которые рвались среди автомашин. В колонне возник пожар. Результаты сфотографированы. Сбросил 6000 листовок». Через два дня он снова атаковал дорогу Курск – Беседино. На сей раз самолет выполнил 6 заходов, сбрасывая с высоты 600 метров по паре осколочных бомб. Ну а 15 февраля на счету Михаила Барсукова, совершавшего 100-й юбилейный боевой вылет, числилось 2 уничтоженных орудия, 4 автомашины, 2 дома и «много фашистских солдат».

Вечером того же дня Барсуков был представлен командованием полка к награждению званием Героя Советского Союза. А уже на следующий день он погиб… 12 марта летчик был уже посмертно награжден орденом Красной Звезды. На каком основании «зажали Героя», остается только догадываться. Видимо, командованию перечисленных выше эпитетов, примеров боевой работы и даже гибели в бою показалось недостаточно для высшей награды.

Аналогичный случай был с Алексеем Праксиным, с которым Самочкин воевал в 289-м ББАП с сентября 1941 года. Причем Праксин начал летать раньше его, с 26 августа, и уже к 8 ноября одним из первых в полку преодолел рубеж в 50 боевых вылетов. Успешные вылеты летчика неоднократно отмечались в сводках и донесениях комиссара 1-й эскадрильи Громака. В итоге 8 ноября 1941 года Праксина первым в 289-м ББАП представили к званию Героя. Однако командир 63-й АД полковник Анисимов, видимо, посчитал, что раздавать «Золотые Звезды» в то время, когда немцы рвутся к Москве, еще рано. И переправил наградной лист на «достоен[165] представления к правительственной награде орден Ленина». Этот же вывод подписал и полковник Борман. Однако в итоге Праксина почему-то наградили всего лишь орденом Красного Знамени. При этом «Звезду» Героя он не получил и потом, когда число боевых вылетов превысило сотню…

Пилот Павел Залюбовский из той же эскадрильи, начавший воевать 3 сентября 1941 года и к 3 ноября совершивший уже 51 боевой вылет, также был представлен майором Огиенко и комиссаром Журбенко к званию Героя. И формально они имели на это право. Однако тот же Анисимов и в данном случае переправил представление на орден Ленина, его подписал Борман, а командование ВВС ЮЗФ решило, что хватит Залюбовскому и «Красного Знамени»! И в данном случае фраза «Награда нашла героя» оказалась неуместной, «Золотую Звезду» летчик так и не получил никогда. Бывало, что летчики, воевавшие с первого дня войны и до самой победы, получали, скажем, по три ордена Красного Знамени и даже какой-нибудь орден Александра Невского, но высшей награды так и не удостаивались. То ли происхождение не то оказалось, то ли биография не идеальная, а может быть, среди родни находились раскулаченные, «враги народа» и т. п.

Кстати, до конца 1942 года «Золотую Звезду», помимо Самочкина и Кобылянского, получили всего 27 летчиков ближнебомбардировочной авиации, в том числе 4 пилота и штурмана Су-2. Так что ему было чем гордиться!

«Переночевали в гостинице, – продолжал тем временем свой рассказ летчик. – Утром, покрасовавшись на себя в зеркало, пошли фотографироваться. В двенадцать часов вылетели домой в полк. Предварительно я осмотрел машину, остался ею доволен и приказал Ивану пристегнуться.

– Задумал, что ли, чего? – удивился он.

– Да так, для пущей важности, – отвечаю ему.

Взлетели. Сделал круг над городом и лег на курс. Набрал высоту шестьсот метров, сделал боевой разворот, получилось плоховато, повторил, сделал петлю, вышло немного лучше, сделал еще, получилось хорошо. Теперь, думаю, надо сделать переворот через крыло, вспомнить былое. Получилось несколько вяло, повторил, лучше, еще повторил. А сейчас все суммируем и сделаем все в комплексе. Ну, Анатолий Васильевич, год назад ты был инструктором, крутил фигуры высшего пилотажа, бросал машину в воздухе, как тебе хотелось, попробуй, выполни теперь, когда ты стал Героем Советского Союза, с орденами на груди, которые шевелятся и покалывают тело своими стержнями. Твоя душа полна восторга и радости.

Простому парню с Волги хочется петь и кричать, а руки, выполняющие привычную работу, уже бросают машину в переворот, петлю боевой разворот и штопор, затем набор высоты и снова каскад фигур. Самолет послушно выполняет все команды, чувствует умелого летчика, мотор радостно поет свою песню, то беря высокую ноту, то затихая и резко обрывая, то вновь начинает выводить ровную мелодию. Прохожие останавливаются и смотрят в небо. Они удивлены, почему сегодня этот «примус» так кувыркается в воздухе, и, не найдя ответа, расходятся, покачивая головами. Мой Иван поглядывал то на небо, то на землю. Чувствую, что уже закружился малость, но ничего, сидит в прекрасном расположении духа, бодр и весел, как и его летчик, доволен сегодняшним днем и полетом.

Вот и Старый Оскол, аэродром. Развернулись, сделали пару кругов и приземлились. И вновь все поздравляют, отворачивают борт комбинезона и смотрят на Звезды Героев и ордена, а сами виновники немного смущаются от такого внимания»[166].

Глава 9

Хроники 209-го ББАП

Строем на разведку

В начале апреля 209-й ББАП, который был передан из подчинения ВВС Юго-Западного фронта в ВВС Брянского фронта, перебазировался с аэродрома Старый Оскол на север – в Терехово. Это изменение в летной карьере Самочкина совпало с еще одним, более важным. Дело в том, что в ВВС Красной армии была инструкция,