Седьмой отряд - Энди Макнаб
«Хорошая попытка. Ты несешь чушь».
Он не согласился. «Нет, я просто хочу помочь ребятам, вот и все. Хорошо, что я не отдал тебе свой парадный ремень, а?»
«Если не найдешь, можешь взять мой».
Он опешил. «У тебя PVR? Это серьезный шаг — и ужасное чувство, когда выходишь за эти ворота. Ты уверен, что не пожалеешь?»
«Что? Как ты?»
«Может быть. Ты собираешься на Схему? Не хватайся за первую попавшуюся работу. Подумай хорошенько, потому что как только уйдешь, то все, это будет конец».
«Вот поэтому я и использую тебя в качестве пробного камня».
Я рассказал ему о предложенной Эндрю работе. Я подумывал уйти после Рождества. Работа начиналась только в июле, так что до этого я собирался просто слоняться без дела. Я никогда не бездельничал. Пойти в армию в шестнадцать лет означало, что я никогда не занимался ничем, кроме солдатской службы, и теперь, похоже, пора было двигаться дальше. «Почему бы и нет, а? Конский хвост, шорты и шлепанцы, валандаться где-нибудь на пляже».
Он сунул руку в карман гортексовой куртки и достал бумажник. Я откинулся назад, наслаждаясь моментом.
«Вот». Он открыл липучку и протянул мне сложенный лист бумаги. «Я получил это от «Дельты» и подумал о Нише. Пусть будет у тебя, я возьму еще».
Я сунул листок в карман. Ни за что не собирался разворачивать его при нем. Это могла быть молитва. Фрэнк, возможно, хотел начать петь «Аллилуйя», кружа вокруг статуи Рональда Макдональда, таща меня за собой.
«Ты видел его в последнее время?» — спросил он.
«Я был в отъезде. Он все еще одержим прыжком с парашютом из космоса, да? Все еще в России?»
«Скоро вернется», — он задумчиво кивнул. «Слушай, я волнуюсь. Он снова выглядит неважно».
Он забрал свои крючки для пальто и остатки моей картошки фри в маленьком пакетике из пергаментной бумаги, и мы направились к двери. Он улыбнулся, открывая ее, и с размашистым жестом пропустил меня. «Помни, Энди, она всегда открыта. Я знаю, что не смогу отговорить тебя от PVR. Знаю, ты просто хотел, чтобы я подтвердил правильность этого. Просто помни: возможно, ты хочешь избежать того, что чувствуешь, убежать от чего-то, что не можешь толком объяснить».
Это говорит опыт.
Мы разошлись. Вернувшись к машине, я развернул листок. Это был стих о солдатах и боге.
Псалом 35
Молитва о спасении от врагов
1. Противостань, господи, противящимся мне, и воюй с воюющими со мною.
2. Возьми щит и латы, встань на защиту мою.
3. Обнажи копье и секиру против преследующих меня. Скажи сердцу моему: «Я — твое спасение».
4. Постыдятся и посрамятся ищущие души моей и да обратятся вспять и посрамятся замышляющие против меня зло.
5. Сделай их, как прах пред ветром, и ангел господень гонит их.
6. Сделай путь их скользким и темным, и ангел господень будет преследовать их.
7. Без причины они поставили мне сеть, без причины вырыли мне яму.
8. Да застигнет их врасплох пагуба, и да уловит их сеть, которую они расставили, и да упадут в яму, которую выкопали.
9. Тогда я буду радоваться о господе, ликовать о спасении божием.
10. И кости мои скажут: «Господи! кто подобен тебе, избавляющий бедного от сильного, угнетенного и нищего от грабителя?»
11. Выступают свидетели злонамеренные, обвиняют меня в том, чего я не знаю.
12. Воздают мне злом за добро, и я совсем один.
13. А я, во время болезни их, одевал на себя вретище, томил себя постом, возлагал молитвы мои на грудь мою.
14. Я ходил в печали, как по брату моему, сгорбился в печали, как по матери моей.
15. Когда же я споткнулся, они с ликованием собрались против меня, как чужие, и злословили меня непрестанно.
16. Они издевались надо мною без всякого уважения, скрежетали на меня зубами.
17. Господи, доколе будешь смотреть на меня, спасая меня от зверей рыкающих, и душу мою от львов!
18. Тогда я прославлю тебя в собрании великом, перед сонмом многочисленным восхвалю тебя.
19. Да не ухмыляются надо мной враги лживые, и враги мои недостойные подмигивают мне понимающе.
20. Не о мире говорят они, но против мирных на земле слагают лживые речи.
21. Они широко раскрывают на меня пасть свою и говорят: «О, хорошо! Наши глаза наслаждаются этим зрелищем!»
22. Ты видишь это, господи; не премолчи; господи! не отступи от меня.
23. Подвигнись, пробудись суда моего, для тяжбы моей, боже мой и господь мой.
24. Защити меня, ибо ты праведен, господи; боже мой! Не да возрадуются они надо мною.
25. Да не говорят они в сердце своем: «Хорошо! По душе нашей!» Да не говорят они: «Мы поглотили его!»
26. Посрами и посрами всех, радующихся моему несчастью, облеки в стыд и бесчестие господствующих надо мною.
27. А те, кто защищает правду мою, да восклицают и веселятся. Да говорят они: «Превознесен господь, желающий мира рабу своему!»
28. Тогда язык мой будет возвещать правду твою, весь день возвещать хвалу твою.
Я скомкал его и бросил в урну. Этот парень никогда не сдастся.
92
Февраль 1993 г.
Робокопы, дежурившие у главных ворот, были полицейскими Минобороны, но на них было навешано достаточно оружия, чтобы справиться с мировой преступностью. Было очень странно выезжать мимо них из лагеря, в последний раз видя Лейнс в зеркале заднего вида.
Мне даже было жаль прощаться с краснокирпичными зданиями кампуса, разрушающимися не то из-за халтурного ремонта, не то из-за проседания грунта — в зависимости от того, чьим юристом вы работали. Они были моим домом последние десять лет. Я простил себе маленький комок в горле.
Друзья и отношения никуда не исчезали, но я терял то, что было моей жизнью с шестнадцати лет. Теперь я понимал, что чувствовали Ниш и Фрэнк. И, как и у них, все, что у меня осталось, это мои парадный ремень и берет.
Мне пришлось походить по разным отделам, чтобы подписать документы об увольнении, разобраться с жалованием и налогами, выслушать кучу вопросов о том, куда я иду, в какую охранную компанию я записался. Я также испытал тот самый короткий, резкий и агрессивный разрыв с системой, о котором все говорили.
Вручение пивных кружек стало последним гвоздем в крышку моего армейского гроба: одной от Эскадрона «B», одной от Крыла, плюс статуэтка военного парашютиста
