Седьмой отряд - Энди Макнаб
Вот и все, ты выбыл, удачи тебе. Я утешал себя мыслью, что этот день все равно настанет, нравится мне это или нет, так что можно просто продолжить жить дальше.
Чему не суждено было случиться, так это моим семи месяцам безделья с конским хвостом, в шортах и шлепанцах. Эндрю было нужно, чтобы я приступил к работе немедленно, и произошло еще кое-что.
Перед самым Рождеством ко мне подошел офицер и расспросил про «Браво Два Ноль». Он сказал, что кое-кто интересовался моими мыслями, потому что в прессе было очень много домыслов об этом патруле. Нам приписывали все: от взрыва электростанции в Багдаде до попытки покушения на Саддама. Даже главное здание Министерства обороны в Уайт-холле гудело от теорий. Это начинало жить собственной жизнью.
Было высказано предположение, что, возможно, рассказ правдивой истории положит конец слухам и покончит со всем этим. Я не возражал, а еще мне предложили, что если я соглашусь изложить эту историю, она может стать частью более обширной истории Полка. Я сказал, что подумаю. Поразмыслив, я решил, что если кто-то и должен ее рассказать, то пусть это буду я.
Я познакомился с Джоном Николом и Джоном Питерсом, членами экипажа «Торнадо», сбитого над Ираком в 91-м и выставленными, избитыми и покрытыми синяками, перед телекамерами на всеобщее обозрение. Более того, мы с Николом стояли рядом в очереди пленных, ожидавших освобождения в аэропорту Багдада. По возвращении, они, еще будучи на службе в британских ВВС, написали книгу о том, что им пришлось пережить, названную «Торнадо сбит». Я позвонил им и получил несколько советов.
Я решил пойти на это. Это не было тем катарсическим переживанием, в котором, по мнению Фрэнка, я нуждался, но будет хорошим памятным моментом, а несколько тысяч, которые, как я надеялся, мне заплатят, оказались бы весьма кстати.
Несколько месяцев спустя рукопись была отправлена в Министерство обороны. Они потребовали внести ряд изменений, которые меня вполне устроили. Так, оптоволоконный кабель пришлось назвать телефонным, и они предложили изменить местонахождение района действий патруля, а также попросили меня не упоминать о некоторых элементах оснащения, которые все еще представляли тактический интерес. С этим я тоже был вполне согласен. Я хотел рассказать историю Браво Два Ноль, а не раскрывать сведения о снаряжении и ставить под угрозу будущие операции.
Процесс проверки был очень корректным, и когда книга была наконец опубликована, ко мне поступило несколько запросов от Министерства обороны на подписанные экземпляры.
Пока это происходило, я продолжал работать на Эндрю. Я не собирался бросать основную работу.
93
Ниш наконец купил себе «Цессну» и улетел обратно в Великобританию на ней. Разумеется, в типичной для него манере, он сделал это без какого-либо должного радиооборудования и аварийного комплекта, предписанных правилами. Все, что он взял, было подержанным и держалось на соплях и изоленте.
Он назвал свою четырехместную машину Зефир. В Штатах самолеты стоят гораздо дешевле, поэтому он планировал по возвращении продать его и выручить немного денег, чтобы вложить их в свой большой прыжок с парашютом. К тому времени, как он собрался, самолетов на продажу было не так уж много. Он выдрал два задних сиденья, чтобы установить дополнительный топливный бак. Затем, поскольку у самолета был только один двигатель, который уже пару раз отказывал во время пробных полетов, он выкрутил большую часть болтов из двери и напялил гидрокостюм. Если бы ему пришлось приводняться, он планировал выбить дверь ногой и прыгнуть в спасательный плот — надувную лодку, которую он купил в магазине игрушек «Тойз Аз». «Возможно, я побью рекорд отца», — сказал он мне по телефону, — «он греб семнадцать часов после того, как плюхнул свой «Спитфайр» в Средиземку. Как думаешь, за сколько я смогу добраться от Ньюфаундленда до Исландии?»
У Ниша не было подходящего радио или антенны, но он позаботился и об этом. Он привязал кирпич к концу мотка провода, который вывешивал под самолетом. Чтобы связаться с авиадиспетчерами и самолетами, проносившимися выше него над Северной Атлантикой, он отматывал или сматывал его на несколько метров, в зависимости от того, какая частота была нужна. «Я знал, что вся эта теория про антенны в конце концов пригодится…»
Как бы легкомысленно это ни было, ему все же удалось. Он полетел в Канаду, затем через Атлантику в Исландию, и в конце концов добрался до Шотландии, как это обычно бывает. К тому времени, как он приземлился, он передумал продавать. Он слишком привязался к этой одномоторной куче дерьма, предположил я.
Как только он вернулся, прыжок с парашютом из космоса полностью захватил его жизнь. Его дом превратился в офис, и большую часть времени он тратил, донимая русских, чтобы выпросить у них скафандр от «Союза». Американцы не желали сотрудничать ни в какой форме. Возможно, они хотели защитить репутацию Джо Киттингера.
Было еще кое-что на горизонте. У Ниша была девушка — что-то вроде того. Я никогда с ней не встречался. Я даже не знал, живет ли она в Великобритании. Они познакомились в Вашингтоне, после моего отъезда. Ее звали Анна, и в зависимости от того, на какой неделе я с ним общался, она была либо русской, либо русско-филиппинкой. С одних слов она играла классическую музыку, с других — училась на врача. Главное, что Ниш был доволен. Если она здесь, интересно, что она думает о его служебной машине: потрепанном Форд Сьерра, на котором ржавчины было больше, чем краски.
Фрэнк всегда переживал за всех, постоянно. Наверное, это входило в его обязанности. Тем не менее, я набрал Ниша, чтобы проверить, как он, но к телефону никто не подошел. Автоответчик был выключен, и это означало, что он где-то далеко — на фрифолле или, быть может, летит на Зефире в Москву. Этот парень постоянно был здесь, там и повсюду, и всегда на скорости 100 миль в час.
Что до Фрэнка, я не был уверен, понял ли он, что наконец-то признал, что облажался, уйдя. Мне было не по себе, что он снова решил играть в солдатики. Он получил что хотел, думал я: свою церковь, свою сутану, свою паству. Я гордился им на свадьбах, когда он был в полном облачении. Он выглядел солидно, особенно теперь, когда у него был приличный галстук.
В какой-то момент нужно приколотить свой флаг к мачте, а молот Фрэнка, похоже, все еще колебался в воздухе. Теперь он беспокоил
