В постели с бактериями. История, наука и секреты микроскопических существ, о которых не принято говорить - Парк Айна
Несколько лет назад к моей подруге Мелани из штата Небраска приехали в гости родители. Мы с ними виделись дважды, и оба раза они так и не смогли правильно назвать меня по имени. Когда мы встретились в третий раз, я поняла, что они так и не запомнили мое имя. Я решила прийти им на помощь: «Меня зовут Айна. Рифмуется с vagina (“ваджайна”)».
Теперь-то они точно запомнят. И друзьям в Небраске расскажут.
Если ваше имя рифмуется со словом вагина, дети очень быстро это выяснят и будут постоянно вас дразнить. Если при этом вы щуплая заучка, какой была я, колотить этих детей – не вариант (я раз попробовала, но ничего не вышло). Вместо этого я отрастила толстую кожу и начала мечтать о том, как однажды я добьюсь такого успеха, что все эти задиры умрут от зависти, а еще мне хотелось, чтобы у них тоже были имена, которые рифмуются с названиями органов, входящих в женскую половую систему.
Когда я была ребенком, интернета не было и Google мне помочь не мог, так что значение своего имени я смогла узнать только в колледже. Я сидела на полу книжного магазина «У Коди» в Беркли и просматривала сборник имен, какие издают в помощь будущим родителям. Из него я узнала, что имя Айна – это ирландский вариант Агнес, оно означает «чистая и непорочная». И о чем ты только думала, мамочка!
Когда я поступила в колледж, прозвище Айна-Ваджайна снова стало меня преследовать – теперь меня дразнили новые друзья. Некоторые опускали первые и последние слоги, сократив мое имя до «Вадж». Новое имя звучало мило, оно больше не ранило – оно стало моим. Правда, когда ко мне приехали родители и мы пошли прогуляться на Телеграф-авеню, слышать, как мне кричат «Привет, Вадж», было неприятно – родители посмотрели на меня с осуждением. Отец пробормотал: «Ну и приятели», но я лишь пожала плечами и ответила: «Сами виноваты, я-то при чем?»
Понятно, что профессия, связанная с влагалищами, была предначертана мне самой судьбой, и я рада тому, как сложилась моя карьера. Мне будет приятно, если, дочитывая эту книгу, вы представите себе, что она написана парой огромных половых губ. Вероятно, мне неизбежно придется посвятить одну из глав моего труда чудесам и болезням вагины, ведь в ней заключен целый мир и он удивителен. Стать моим проводником я попросила Джинни Марраццо ([12]Jeanne Marrazzo) из Университета Алабамы в Бирмингеме. Ее карьера в мире влагалищ не была предопределена с рождения (ее имя рифмуется с «уинни»). Ее решение было осознанным – эта женщина хотела, чтобы свой вклад в науку внесли лесбиянки и их влагалища. [13]
Одинокий волк
Еще в юности, которая пришлась на 1980-е годы, Джинни Марраццо поняла, что она лесбиянка, но вопросы здоровья половой сферы лесбиянок ее не интересовали. Тогда гомосексуалисты по всей стране умирали от СПИДа, поэтому, поступив в медицинский, Марраццо сразу решила посвятить себя изучению инфекционных заболеваний и присоединиться к борьбе с ними. На протяжении многих лет ее работа была связана с «половой идентичностью, поведением и здоровьем гомосексуалистов. Все мы – те, кто заботился об умирающих от СПИДа – знали об их интимной жизни в подробностях и принимали ее. Нельзя игнорировать тот факт, что СПИД связан с сексом. Понятно же, как происходит заражение».
Когда Джинни взялась за собственное исследование в области ИППП и ВИЧ, она поняла, что то же самое можно сказать и о тех женщинах, которые занимаются сексом с женщинами. Конечно, нет такого смертельного заболевания, как СПИД, которое заставило бы всех понять, чем женщины занимаются друг с другом в постели и могут ли они в результате этих занятий заразиться ИППП. (Зарегистрированы случаи передачи ВИЧ от женщины к женщине, но они чрезвычайно редки.)
На самом деле об этой проблеме никто из ученых не думал; негласно считалось, что нет пениса – нет проблемы. Марраццо была с этим согласна. «Исходя из того, что мы знаем о механизме передачи классических ИППП, лесбиянки действительно могут не опасаться заражения инфекциями от своих партнерш».
И вдруг в 1990 году у бывшей любовницы ее подруги – женщины, никогда не имевшей секса с мужчинами, – обнаружили рак шейки матки. Марраццо знала, что эту разновидность рака вызывает вирус папилломы человека (ВПЧ), но не подозревала о том, что лесбиянки могут заразить друг друга ВПЧ и другими ИППП. Если это так, понимают ли женщины, как они рискуют?
«Представь: вот я – лесбиянка, собираюсь посвятить жизнь изучению инфекционных заболеваний и при этом ничего не могу сказать по этому поводу – вот стыд-то, – рассказала она. – Для начала я решила побеседовать с женщинами, которые занимаются сексом с женщинами, и узнать, сдают ли они цитологические мазки на онкоцитологию. Очень скоро выяснилось: большинство лесбиянок даже не думали о том, что им нужно волноваться по этому поводу. Они не ходили к врачам, чтобы выбрать средство контрацепции, поэтому у них не было возможности сдать цитологический мазок или провериться на ИППП».[14]
Проводя свое первое исследование, Марраццо выяснила, что у каждой пятой лесбиянки есть хотя бы один из штаммов ВПЧ, а у каждой седьмой цитологический мазок выявляет отклонение1. Эти женщины реже, чем гетеросексуальные, сдают мазки на онкоцитологию, потому что ни они сами, ни врачи даже не думают о том, что лесбиянки находятся в группе риска. Результаты работы позволили внести изменения в национальные руководства, согласно которым скрининг на рак шейки матки с использованием одних и тех же методов рекомендовано проходить всем женщинам независимо от их сексуальной ориентации.
Марраццо продолжила изучение ВПЧ, но одна находка заставила Джинни свернуть с намеченного пути. Помимо цитологических мазков и анализов на ВПЧ, у принимавших участие в исследовании женщин брали образцы влагалищного отделяемого. Все эти образцы Марраццо окрасила и рассмотрела под микроскопом. Выяснилось, что у каждой четвертой лесбиянки во влагалищном отделяемом наблюдался чрезмерный рост анаэробных бактерий (которым для жизни не нужен кислород). Известно, что этот чрезмерный рост может вызывать неприятные выделения с резким запахом – состояние, называемое «бактериальный вагиноз» (БВ).
Не важно, с кем женщина предпочитает заниматься сексом – с мужчинами, с женщинами или и с теми и с другими; БВ – распространенная проблема. По данным Центров по контролю и профилактике заболеваемости США, примерно у каждой четвертой американки есть вагинальные бактериальные изменения, характерные для БВ, однако у многих нет никаких симптомов2. Когда симптомы есть, выделения и запах сложно игнорировать. Продуктами жизнедеятельности анаэробных бактерий при БВ являются путресцин и кадаверин – вещества, которые выделяет тухлая рыба. Бородатый анекдот про влагалища с запахом рыбы, хоть и пошлый, точно описывает состояние, развивающееся при БВ.
Но запах тухлой рыбы из влагалища – еще не самое страшное. У беременных БВ повышает риск преждевременных родов, вызывает низкий вес плода при рождении, а также инфекции матки после родов. Рост анаэробных бактерий может из влагалища подняться в матку и фаллопиевы трубы, вызвав воспаление органов таза3. Хуже того: БВ повышает риск заражения хламидиозом, гонореей, герпесом, а также риск заразиться ВИЧ или передать его партнеру4, и случиться это может с любой женщиной, не важно, есть у нее рыбный запах или нет.
Никто точно не знает, как давно женщины и их вагины страдают от БВ. В 1913 году гинеколог Артур Кертис (Arthur Curtis) заметил, что женщины, у которых во влагалище не было бактерий, сегодня известных под названием Lactobacillus, а уровень анаэробных бактерий был высоким, страдали от выделений из влагалища. Поскольку такое явление врач наблюдал только у замужних пациенток, ученые предположили, что оно как-то связано с сексом (подозреваю, в 1913 году внебрачных связей у людей было меньше, чем сегодня). В то время у этого состояния еще не было названия и его причины оставались неизвестны. В 1955 году – год смерти Кертиса – микробиологи Герман Гарднер (Herman Gardner) и Чарльз Дьюкс (Charles Dukes) опознали главного виновного. Они считали, что БВ вызывает новый вид бактерий, передающихся половым путем – их часто находили у дам, страдавших БВ, и сегодня этот вид называют гарднереллой (Gardnerella vaginalis)5.
