Матриархальное дно. Трилогия. - Алексей Голдин
Что произойдёт с женщинами, если они окажутся одинаково одетыми? От боестолкновения их будет удерживать только необходимость сохранить лицо, как в переносном смысле, так и в прямом, подразумевающем сохранение причёски, ногтей от изломов, а кожных покровов — от царапин, кровоподтёков и синяков. День для каждой из них будет безнадёжно испорчен, в выражениях они не постесняются, — злоба будет хлестать фонтаном. Если они вынужденно окажутся в одном помещении, то начнут странный танец, целью которого будет удаление на максимальное расстояние друг от друга, — пронаблюдайте, ежели случится. Одна села — и другая сядет… подальше от первой; одна пошла — и другая пойдёт… в противоположную сторону. Почему так?
У женщин существует один глубочайший страх — оказаться такой же, как и все остальные. Не случайно они с таким пафосом любят заявлять: — «Я не такая.» На самом деле она ровно такая же, как и все прочие обезьяны-бабуинки, но этот неоспоримый факт каждая из них будет скрывать любой ценой. Напомню вам замечательную фразу: «Дворовая девка отличается от изысканной графини только уровнем гигиены». Захотите смертельно оскорбить женщину, — скажите о её одинаковости с остальными, — вы озвучите правду, но за неё вас могут растерзать. Даже назвать дамочку дурой или идиоткой — не так оскорбительно, как упомянуть её схожесть с остальными. Ситуация с одинаковой одеждой кричаще подчёркивает женскую одинаковость, — их маски, за которыми прячется обезьяна, совпали, а значит совпадает и то, что под масками, — совершенно невыносимая ситуация для женщин.
В наше время, когда невольно вспоминается классик с бессмертной фразой: «бывали хуже времена, но не было подлей», искусственно вытравливается рассудочная деятельность человеческого мозга, а культивируется и взращивается одна лишь инстинктивная составляющая, — люди всё больше напоминают животных, озабоченных лишь тремя аспектами: питанием, спариванием и доминированием — стремлением к превосходству над остальными. Под жернова такого мироустройства попадают и мужчины, и женщины, вот только последние наиболее чувствительны из-за своей инстинктивной природы, — подобное притягивает подобное.
С питанием в его прямом смысле сейчас проблем нет, поэтому этот инстинкт трансформировался в нечто непотребное — в патологическое комфортоустройство, ненасытность в приобретениях и развлечениях, и, как следствие, в поиск того, кто всё это может обеспечить, — прынца всея галактики. Женщину не сможет остановить ни чувство долга, ни чувство ответственности, ни даже наличие детей и мужа, если она узрит более ресурсного самца, заинтересовавшегося ею, — инстинкт намного сильнее всяких там рассудочных чувств совести. Повторюсь, она — всего лишь — бабуинка, — почаще вспоминайте об этом, когда её действия покажутся вам верхом абсурда или скотства. Если ресурсный (более доминантный) самец поманит её пальчиком, — она побежит к нему, как шавка, виляя задницей. Ей пофигу, что его доминантность может оказаться липовой, — таковую симулируют брачные аферисты, — что у него уже есть жена, — «а он с ней разведётся, ради меня», — что он «поматросит и бросит», — «только не меня, я ж — богиня, это остальные — дуры». Главное — у него есть ресурсы, которыми он поделится со мной. «Пристроить свою жопу потеплее, где поуютней, где полно бабла — твой главный смысл, и нет его милее, один вопрос — тому ли я дала?». Так было, есть и будет во все времена, но в наши «подлые» это явление достигло невиданного размаха.
Инстинкт спаривания-размножения, именуемый материнским, казалось бы, не несёт в себе ничего плохого. Руководствуясь им, женщины раньше рожали по 4 — 12 детей, не считая это подвигом, потому, что так делали все. Количество детей было критерием состоятельности женщины, — даже родить троих — было мало, и в этом случае на мать смотрели снисходительно и с сожалением, — болеет, наверно. Но и этот инстинкт претерпел изменения, — родить организм требует, но одного — достаточно, иначе, как же несчастной женщине социализироваться? — делать карьеру, отдыхать на курортах, развиваться опять же… Тут два инстинкта вступают в противоречие: первый требует хлеба и зрелищ, второй требует размножения, — побеждает первый, как поливариантный, — диапазон реализаций шире. Теперь большинство делает так: рожают одного и занимаются собой, копируя поведение других бабуинок в социальной группе, у которых тоже один отпрыск плюс карьера.
Инстинкт женского доминирования самый сложный для осмысления, но и самый интересный. Руководствуясь именно им, обезьяна с восторгом отдаётся самому буйному самцу, — асоциальному дегенерату, — пытаясь доказать остальным самкам, насколько она крута, — вот, дескать, какого отморозка заинтересовала! Конечно она, даже своим скудным умишком, понимает, что он — типичный козёл: ленив, незаботлив, неуспешен, неуправляем, бестолков, блудлив и вечно пьян. Но ей так нужно возвыситься над остальными бабуинками, поэтому она будет всё это терпеть, удивляя нормальных мужчин своим выбором. Это — её повышение доминантности, — она смогла, а остальные — нет. И, чем наглее бабуин, чем выше его эгоизм, чем пренебрежительней его отношение к той самой самке, тем сильнее у неё «любовь» — как проекция доминантности, как превосходство над остальными бабуинками, которые не смогли его добиться. «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей», — вспоминайте Пушкина — того ещё знатока женских инстинктов…
Когда в очередной раз услышите историю о том, как некая дамочка влюбилась в уголовника-рецидивиста,.. сидящего в тюрьме,.. за убийство,.. да ещё по переписке, — не удивляйтесь, — вариант классический. Нет в той «любви» ничего человеческого, — один голый обезьяний инстинкт, и примеров тому — тьма. Напомню громкую историю, как женщина-адвокат — человек с высшим юридическим образованием, отнюдь не троечница — влюбилась в своего «недалёкого» подзащитного, сидящего в сизо за серьёзное преступление, и помогла ему бежать, — даже художественный фильм сняли по этим событиям.
Особая форма женского превосходства связана с выбором статусного самца: звезды экрана, певца, политика, депутата, олигарха, бизнесмена и др. Это — пик самочьей доминантности, верх крутизны и предел мечтаний для бабуинки, — выше не бывает, и ради этого она пойдёт на всё! Если замысел удался, то, какой бы дурой она ни была, её теперь будут слушать, затаив дыхание и открыв рты, ведь она добилась, она смогла, она захомутала, а остальным — ещё расти и расти. Вот только со статусными самцами везёт совсем немногим, и остальным остаётся довольствоваться местечковыми отморозками, — это всё равно круче, чем играть «в люблю» с научными сотрудниками, инженерами, служащими, мелкими клерками и прочими занудами. «Лучше с пьяным дураком ездить в шубе, в сапогах, чем с тверёзым босиком, на своих двоих ногах», — замечательные слова развесёлой песенки, как нельзя лучше отражают истинное восприятие отношений бабуинкой.
Женщина, добившаяся всего действительно своими усилиями, никогда не будет доминантнее той, что села на шею статусному самцу, — ей скорее будут сочувствовать, невзирая на её учёные степени, регалии и достижения, а по-настоящему завидовать будут той, что захомутала недоступного и строптивого. И оттого «успешным» женщинам остаётся утешать себя своим доходом, как компенсацией женской неудачливости, и тихонько хныкать в подушку ночами, — война против базовых инстинктов приносит лишь Пиррову победу.
Такова она — женщина современности, в которой, по злому умыслу извне, инстинктивное стало значительно превалировать над рассудочным, создавая проблемы всем, и, в первую очередь, ей самой. Хотите понять мотивацию женских действий — изучайте поведение особей обезьяньей стаи, — не ошибётесь ни разу.
«Откровения плохого папы».
Часто видели статьи о том, как мужики бросают семьи, не хотят воспитывать детей, бухают и т. д. Довелось пообщаться с таким. Оказывается хорошим папой жить вообще не выгодно.
Далее его рассказ:
«Женишься, делаешь детей и что ты получаешь? Счастье? Нет — проблемы.
Я когда женился, думал, вот заведу семью, где
