Товарищ мэр - Руслан Муха

Один паренёк так в свой экран влип, что чуть носом в меня не врезался. И хоть бы хны! Буркнул что-то невнятное, вроде как извинился, и дальше побрел, продолжая пальцем по стекляшке стучать, как дятел.

Даже стало любопытно: что они там такое высматривают? Надо бы и со своим телефоном разобраться, выяснить наглядно, что там у людей будущего происходит.

Только хотел спросить у Кристины, не знает ли она, как включить мою айфонку, как впереди замаячила дверь парадного входа, у которой торчали два мрачных дядьки в чёрной форме с жёлтыми нашивками «ОХРАНА» на спине.

— Ну наконец-то, — буркнул один из них, тяжело вздохнув. — Они нам скоро двери с петель снимут.

Кристина напряжённо выпрямилась, приподняла подбородок.

— Готовы, Евгений Михайлович? — явно волнуясь, спросила она.

Я подбадривающе кивнул и решительно заявил:

— Всё под контролем.

Охранники синхронно рванули тяжёлые двери навстречу солнечному свету и нарастающему гулу голосов. Кристина сделала глубокий вдох, собираясь с силами, затем кивнула Вове, и он шагнул вперёд, расчищая мне путь.

Солнце слепило ярко, заставив прищуриться. Я и опомниться не успел, как нас окружила шумная толпа.

Со всех сторон, словно галдели торговки на базаре, посыпались вопросы:

— Евгений Михайлович! Евгений Михайлович!

— Это правда, что были в состоянии крайнего алкогольного опьянения в момент аварии?

— Какова истинная причина вашего развода?

— Вас видели за час до аварии в ночном клубе, очевидцы утверждают, что вы еле стояли на ногах!

— Вы собираетесь добровольно уйти в отставку после этого скандала с ДТП?

— Как насчёт детского сада на улице Ленина? Это правда, что вы его продали Кобылянскому, чтобы он мог там устроить бордель?

Я выждал, когда этот гвалт немного утихнет, и начал отвечать. Спокойно, твёрдо и намеренно негромко. Таким образом я заставил всех замолкнуть и внимательно слушать.

— Насчёт аварии: мы ждём окончательного заключения экспертов. По предварительной версии, у автомобиля отказали тормоза. — Я перевёл взгляд на следующего журналиста. — Также у нас на руках имеется медицинское заключение, которое опровергает слухи, что я управлял транспортным средством в состоянии алкогольного опьянения.

Сделал паузу, давая словам достичь цели, и продолжил:

— Что касается детского сада, — мои глаза встретились с тем, кто задал вопрос, — здание городской собственности не продается и продано не будет. Оно останется детским садом. Вдруг одна юркая журналистка, протолкнувшись вперёд, ткнула в меня микрофоном и буквально выкрикнула мне в лицо:

— Евгений Михайлович, это правда, что вы разводитесь с супругой, потому что она вас застукала с вашей прошлой секретаршей Анжеликой Одинцовой?

Наступила мгновенная тишина. Я почувствовал, как Кристина смотрит на меня с немым укором — весь её вид буквально говорил: «Я же предупреждала».

Я сохранил внешнюю невозмутимость, хотя от таких новостей сам немного охренел. Что ещё мне предстоит разгребать за этим идиотом Марочкиным?

Тишина стала абсолютной. Все ждали моей реакции. Я холодно, с явным осуждением посмотрел на журналистку, давая паузе затянуться.

— Вижу, вы хорошо изучили сплетни, — мой голос прозвучал ровно, но каждый слог был отчётлив. — Каким образом подобные инсинуации касаются вверенных мне полномочий и благополучия нашего города? Или у вас для жителей Жданогорска ничего нет, кроме как продолжать тиражировать грязные слухи?

Журналистка замерла с открытым ртом. Я видел, как по толпе пробежала волна: часть людей смущённо отводила взгляд, другие с интересом ждали продолжения.

— На этом пресс-конференция окончена, — я повернулся к Кристине, которая смотрела на меня новым, слегка удивлённым и при этом оценивающим взглядом. — Поехали.

Мы направились к машине сквозь расступающуюся толпу. Сзади доносились отдельные выкрики, но общий накал страстей явно спал.

Вова распахнул передо мной дверь длинного чёрного автомобиля. Передо мной открылся просторный салон, пропитанный запахом дорогой кожи и чем-то приятно пряным. Взгляд скользнул по рулю — и я замер.

На руле красовалась знакомая по западным журналам эмблема — три луча в круге. «Мерседес». Прям как у Высоцкого. А ещё тут какие-то экраны, светящиеся кнопки, целая гирлянда огоньков на панели. Настоящий космический корабль, а не машина.

Но почему-то стало немного грустно. Где наши, родные «Чайки» и «Волги», на которых ездило начальство при Союзе? Неужели и тут мы променяли всё на эту иноземную роскошь?

Я вспомнил свои «Жигули»: скрипучий, тесный, но привычный салон, знакомый до последнего рычажка. Да и сам я водить привык, а здесь меня везут, как барина, в этой импортной, надраенной до блеска капсуле. Но выгнать Вову и сесть за руль самому было бы неразумно. Чёрт его вообще знает, как управлять этим космическим кораблём.

— Машинка что надо, Женя Михалыч, — с неподдельной гордостью произнёс Вова, с любовью проводя рукой по рулю. — Полный фарш! Жаль, конечно, «Ауди» тоже ничего была, но я всё ждал, когда ж вы уже на эту пересядете! Не было бы счастья, как говорится… — весело протянул Вова, но тут же осёкся, догадавшись, что болтнул лишнего.

Кристина бросила на водителя короткий испепеляющий взгляд, но промолчала. Вова торопливо запустил двигатель, и машина плавно тронулась с места.

За окном проплывал Жданогорск. Город, который я помнил серым, бетонным, но знакомым, преобразился до неузнаваемости. Широкие проспекты, ухоженные скверы с причудливыми фонарями, отреставрированные фасады исторических зданий. Он стал красивее, ярче, но в этой красоте была какая-то стерильная, чужая правильность. Исчезли знакомые вывески «Гастроном» и «Булочная», их место заняли непонятные «Суши-бар», «Додо-Пицца», «Кофикс», еще вдобавок половина названий не по-русски. Мир стал другим, и я чувствовал себя в нём инопланетянином.

Кристина сидела, уткнувшись в свою светящуюся стекляшку. Я тоже достал из кармана свою айфонку и протянул ей:

— Не знаешь, как его включить? У нас с Геной вчера не получилось.

— Конечно, — Кристина мягко взяла телефон из моих рук. Её пальцы привычно коснулись экрана. — Пароль у вас конечно… — она бросила на меня полный укора взгляд, — я в первый рабочий день его увидела.

На экране высветились цифры, и она прямо на стекле, как на кнопках, начала их нажимать: 1-2-3-4-5-6.

Экран ожил, показывая яркую мозаику из маленьких картинок. Кристина вернула мне устройство.

— Спасибо, — буркнул я, разглядывая иконки. — И как теперь? Что делать?

— Потяните вверх от нижнего края, чтобы открыть все приложения, — спокойно объяснила Кристина. — Или просто нажмите на иконку того, что нужно. Вот это браузер для интернета, вот почта, вот мессенджеры…

Я осторожно провёл пальцем по стеклу, и экран послушно отреагировал. Ни черта не понятно, но очень интересно.

— А чтобы позвонить? — спросил я.

— Зелёная иконка внизу, — она показала пальцем на знакомое изображение телефонной трубки, не прикасаясь к экрану.

— Понятно, — мрачно сказал я, убирая телефон в карман. —